Проклятый театр тёмных душ

Глава 1. Пристанище тьмы

 

Не так уж и много мест осталось на этой земле, которые мы бы ни за что не захотели посещать, даже под страхом жуткой смерти. Уже давно мирные жители деревеньки Джойвиль не имели причин для страха. Они просто жили – тихо, спокойно, без происшествий. Основной промышленностью городка считался туризм и добыча редчайшего в регионе горного кристалла. Из таких кристаллов они делали ювелирные украшения и стеклорезы, прочность которых была даже больше, чем у алмаза. А чем же привлекал Джойвиль туристов?

 

В последнее время, на самом деле, ничем. Чаще проезжающие мимо люди попросту останавливались переночевать в гостинице или посмотреть в музее искусств работы кукольного мастера – редкие шарнирные куклы с переливающимися глазами, так похожими на человеческие, одетые в карнавальные костюмы и наряды викторианских эпох. Эти куклы – последнее напоминание о некогда знаменитом и известном театре Джойвиля, в других городах он был известен, как Хрустальный театр кукол. 

 

Увы, теперь все, что осталось от театра, тоже можно было смело превращать в музей. После пожара, причина которого так и осталась неразгаданной, он утратил свою красоту и славу, а также потерял своего мастера. Теперь развалины театра и отныне мрачно возвышаются на небольшом холме у самой кромки леса, огражденные от города большими массивными воротами и густыми коврами плюща. 

 

Жители, так любившие мастера и безмерно скорбящие по нему и его творениям, создали хрустальный обелиск на кладбище, как вечную память мастеру, подарившего им счастье. И по сей день печальный пьеро роняет слезы в хрустальную чашу, стоящую у каменной плиты с высеченным на ней золотистыми буквами именем мастера… 

 

Это было время, когда зло еще не пришло сюда.

 

Первые слухи поползли спустя 5 лет. Многие распускали слух о силуэтах в лесу, возле заброшенного театра, некоторые очевидцы, возвращавшиеся из леса, рассказывали об органе, внезапно проснувшимся в старом театре и снова заигравшем мелодию одной из самых первых пьес театра – «Щелкунчика». Отчаянные смельчаки, попытавшиеся войти в разрушенный театр, больше не вернулись в деревню, даже тел их не было найдено. 

 

Несмотря на охватывающий город панический ужас, дети, любившие бывать возле обелиска мастера, часто находили там прекрасных шарнирных кукол с глазами, так похожими на человеческие. Вот только в них не было жизни. Они застыли в одном-единственном выражении – кто в глубокой печали и апатии, как пьеро обелиска, что вечно ронял слезы, кто в удивлении, кто в радости, пусть даже и не совсем настоящей. Никто не знал, откуда на кладбище появляются куклы. 

 

Никто.

 

Вот только чем больше кукол становилось, тем чаще пропадали люди. Это еще сильнее напугало и потрясло городок. Большая часть жителей поспешила покинуть жуткое место, прихватив с собой своих детей, чтобы избежать страшного проклятья Джойвиля, дамокловым мечом застывшем над деревушкой…

 

***********

 

Равномерный стук колес вагончика по рельсам слегка убаюкивал. Тихий рокот поезда приятно сочетался с внешним шумом. В просторном купе на четырех человек расположилась бравая компания Героев в лице Соника, Тейлза, Наклза и увязавшейся за своим любимым Эми. Синий ежик, конечно, предпочел бы быстро пробежаться из одного конца в другой и не позволять себе так томительно ждать прихода поезда, но вот парадокс! Эта дорога ему была незнакома. Мало того, ее вообще не было ни на одной карте. Еще бы, ведь каждая минута приближала компанию к Джойвилю. 

 

- Зачем мы вообще отправились в город-призрак? – поежившись спросил Тейлз. 

- Разве это не интересно? – Соник улыбнулся. – Я слышал, что говорят про этот городок. Там тайны буквально на каждом шагу! А этот таинственный сгоревший театр, от которого, как утверждают многие, идет темная аура зла…

- Тебя все это определенно радует, верно? – Наклз приоткрыл правый глаз, слегка усмехнувшись. – Тайны, интриги, битва… Тебе интересно это.

- Возможно, – не стал спорить Соник. 

- Но разве это не страшно? – спросила Эми, крепко держа ежика за руку. – Нет, я, конечно, в привидений и во всю эту мистическую чушь не верю. Но что, если там враг, о котором мы и не подозреваем?

Соник ласково посмотрел на подружку и провел рукой по ее иглам.

- Ты что, боишься?

- Я? Н-нет… - Эми зарумянилась от столь неожиданной ласки. – Конечно, нет…

Тейлз слегка втянул голову в плечи и выглянул в окно. В этот момент небо прочертила яркая полоска молнии.

- Аааа! – Лисенок испуганно спрятал голову под подушку. – Только не гроза! Я боюсь молний!

- Ну елки… - ехидна вздохнул. – Тейлз, хватит вести себя, как маленький ребенок! 

- Но…

- Ну что, «но»? Пора бы уже привыкнуть к тому, что грозы у нас редкие, но сильные. 

Соник внимательно посмотрел на лисенка и серьезно спросил.

- Тейлз, ты точно в порядке? Если тебя что-то беспокоит, то скажи.

Тот слегка успокоился и убрал подушку с головы, снова поглядывая время от времени в окно.

- Да нет, все нормально… Просто и так этот театр жуть наводит… и еще гроза за окном… Как будто дурной знак.

Ежик улыбнулся и легонько потрепал младшего товарища по голове.

- Мы ведь рядом будем! Успокойся. Да и потом, - он поднял вверх большой палец, - через пару дней сюда еще Шедоу с Руж приедут. У них какое-то задание в Джойвиле. Все вместе будем.

- Правда что ли? – буркнул Наклз, тщательно пряча улыбку. Факт того, что Руж тоже прибудет сюда, его очень обрадовал.

- Правда, правда, - Соник усмехнулся. 

Они продолжали так тихонько переговариваться до тех пор, пока поезд не начал тормозить у станции. Там их уже ждал проводник.

 

А со стороны темного леса за поездом наблюдали. Сотни внимательных, печальных и не очень, безразличных и полных желания жить глаза следили за едва заметной гусеницей поезда. Эти куклы – вечные узники дома кукол. У них нет больше никакой судьбы. Им суждено вечно исполнять свою роль на полуразрушенной сцене кукольного театра. 

 

За одной из занавесок послышалось слабое движение. Будто мышка прошуршала. Но это была не мышь. В лунном отблеске мелькнул красный кристаллик, покачивающийся на нитке. Две алые точки, находившиеся на месте глаз, тоже следили за поездом. Кукла слабо качнулась, паря в паре миллиметров над землей. Абсолютную тишину нарушал только слабый звук, похожий на капание крови.

 

- Одинокая кукла хочет поиграть?

 

Вкрадчивый шепот совсем рядом с таинственной куклой. Она слегка качнула головой, продолжая наблюдать за лентой поезда.

 

“Эти игрушки уже наскучили мне… Такие же пустые и бездушные… Мне нужна живая жертва… чтобы исполнить одну из самых лучших пьес”.

- Потерпи немного, - все тот же вкрадчивый шепот. – Гости почти прибыли. Скоро театр откроет им свои двери… 

 

Из угла комнаты на куклу смотрели внимательные, пронизывающие ярко-зеленые глаза. По силуэту, выделявшемуся в темноте, можно было предположить, что это еж. Его неяркие серо-голубые полосы на колючках и руках слабо отсвечивали в свете луны.

 

Он тоже предвкушал новую игру. Игру с новыми марионетками проклятого театра…

 

Глава 2. Одинокая мелодия

Поезд затормозил на станции, когда солнце давно опустилось за лесную чащу. К тому времени дождь, которого так не желала вся компания, уже превратился в ливень с прочерчивающими изредка молниями и громом. Тейлз дрожал как осиновый лист, вцепившись в руку Наклза, Соник же успокаивал не на шутку испугавшуюся Эми. Да и было чему испугаться. 

 

Перрон встретил их пугающей тишиной, одиночеством и захолустьем. В городке-призраке уже, видимо, давно не следили за порядком. Лишь холодный ветер был постоянным гостем улиц, разнося обрывки газет и отцветшие листья. 

 

Ребята укрылись под небольшим навесом, напротив домика, где тускло сияли окна. Там на окошке сидела кукла, смотря на приезжих мобианцев грустными, полными отчаяния агатовыми глазами. Этот взгляд был словно живой, и от него было еще неуютнее и жутче.

 

- М-мне кажется, или эт-та кукла следит з-за нами? – пробормотал Тейлз, спрятавшись за Наклза.

- Тейлз, ну хватит придумывать! – буркнул ехидна. – Кукла да кукла. 

- Странная она…

- Да все нормально! – согласился с Наклзом Соник. – Но признаться честно, впервые такую вижу. Будто живая. У мастера настоящий талант!

 

Тейлз замолчал. Переубедить бесстрашных друзей у него бы не вышло. Оставалось только все так же стоять, слушая, как об навес глухо стучат капли дождя, и изредка вздрагивать при каждом ударе молнии. 

 

- Да где же проводник? – недовольно буркнул Соник. – Обещали ведь нас встретить! Мне как-то не хочется под дождем бегать туда-сюда в поисках нашей гостиницы!

- Ножки боишься промочить? – подколол его Наклз.

- Отстань!

- Извините за опоздание!

 

К ребятам приблизился молодой еж, едва ли старше самого Соника. Светло-коричневые колючки слегка взъерошены от ветра, а светло-синие глаза сияли как два сапфира. На них слегка падала короткая челка. Он был одет в зеленую форму, похожую на костюм для дзюдо, и зеленые кеды. В руках он держал три зонтика, причем одним укрывался сам.

 

- Ничего страшного, - Соник приветственно кивнул. – Вы проводник?

- Мое имя Сетсу. Рад знакомству, - он протянул им зонтики. – Ужасная погода. Нам лучше поспешить под крышу.

- Согласна с вами! – Эми вздохнула и в первый раз улыбнулась. 

 

С приходом проводника всем стало несколько спокойнее и легче. Даже кукла, так пристально наблюдающая за ними, теперь не казалась настолько пугающей и необыкновенной. Сетсу оказался хорошим собеседником и вскоре рассказал ребятам о том, что же происходило в Джойвиле все эти дни.

 

- Так тут почти никто не живет?

- К сожалению, да, - ежик разочарованно моргнул. – Как только пошли пугающие слухи про заброшенный театр кукол, все поспешили покинуть это место. Остался только я да еще пара-тройка семейств, для которых родной дом важнее всяких суеверий и ужасов.

- А что за театр кукол? – спросил Тейлз.

Сетсу обернулся через плечо и внимательно посмотрел на лисенка.

- Не стоит об этом разговаривать на улице. Лучше пройдем в дом, где можно укрыться от дождя и ветра.

- Д-да, конечно, - пробормотал лисенок, а сам подумал про себя:

«Странный он какой-то»…

 

Но, несмотря на все странности, Сетсу оказался прав. В доме, под теплой крышей и впрямь было куда лучше.

- Сетсу, так может все-таки расскажешь про этот театр? – спросил Соник. 

Еж вздохнул и посмотрел на пляшущий в камине огонь.

- Когда-то этот театр был нашей достопримечательностью. Именем мастера ныне назван город. Но после пожара, случившегося примерно семь лет назад, он опустел. Уцелевшие куклы были доставлены в наш музей.

- Это не тот, что у перрона? – вздрогнув, поинтересовался Тейлз.

- Нет-нет. Это один из брошенных домов.

- А эта кукла, что была на подоконнике? – тут же спросила Эми. - У нее такие странные были глаза…

- Тоже заметили? – проводник прикрыл глаза. - Эти куклы появлялись у обелиска Джойвиля, построенного в память мастеру. Неизвестно откуда. Дети находили этих кукол и приносили домой.

- То есть "неизвестно откуда"? – нахмурился Наклз. – Не с неба же они падали!

- Мы не знаем, - Сетсу покачал головой. – Но с тех пор люди стали исчезать. И чем больше их пропадало, тем больше кукол появлялось.

Тейлз тоненько пискнул и выронил из рук книгу, которую смотрел. Эми поежилась.

- Ну ничего себе…

- Сейчас к театру проход закрыт. Все боятся туда ходить. Тот, кто прошел той дорогой, еще ни разу не вернулся назад.

Наступила тишина. Такая, что даже стука капель не было слышно, поскольку дождь уже закончился. Даже Соник с Наклзом почувствовали себя несколько неуютно. Тейлз встал из кресла и прошел к двери.

- Я, пожалуй, пройдусь немного… Дождь уже кончился ведь…

- Только ты это… - Эми поежилась, - не задерживайся, хорошо?

Лисенок кивнул и исчез за дверью. Удерживать его никто не стал.

 

В ночном небе сиял последний коготок ущербной луны. Он отражался в небольших лужицах, скопившихся на мостовых, но почти мерк в свете уличных фонарей. Тейлз медленно брел по улице, размышляя о том, что следующая ночь уже будет темной-темной, как крыло ворона, и он точно останется дома. 

 

«Потому что мне будет слишком страшно»…

 

Он настолько глубоко ушел в свои мысли, что, когда послышалась мелодия старого пианино, невольно вздрогнул и заозирался по сторонам. Потому что это было слишком неожиданно для такого пустого городка, как этот, где, казалось бы, почти умерла сама жизнь.

 

Если не считать кукол, которые следили за лисенком своими странными, так похожими на человеческие, глазами…

 

***********

 

Тихо играет в ночной тишине старое пианино, разнося далекое эхо до самого Джойвиля. На сцене театра было пусто и одиноко. Если не считать одинокой куклы, медленно парящей над полом. Красный кристалл на ниточке слегка покачивался в такт его движениям, черные глаза-заплатки были пусты. Рука осторожно отодвинула искромсанную, залитую какой-то бурой жидкостью занавесь, чтобы увидеть, что творится сейчас за окном.

 

“Мефилес! Мне скучно! Я хочу поиграть!”

- Тогда поиграй с одноглазой куклой.

“Нет! Не хочу! Она безобразна. Ущербна. Незакончена. А потому некрасива!”

- У тебя полно кукол, с которыми ты можешь играть всю ночь напролет, пока играет мелодия старого пианино.

 

Таинственный собеседник, с которым общалась кукла, был рядом. Стоял у окна и тоже всматривался вдаль, где были видны слабые уличные огоньки Джойвиля. Холодные зеленые глаза были спокойны и задумчивы, пальцы слегка двигались, управляя невидимыми нитками и отдавая безмолвные приказы марионеткам театра – еще не превращенным в кукол людям и мобианцам, чья роль в пьесе не вызывала сомнений или недочетов.

 

“Эти куклы обыденны. Они знают свои роли. Выучили их наизусть, и потому неинтересны. Я хочу новую пьесу!”

- Придется потерпеть. Пока темная, как крыло ворона ночь не расплатится над Джойвилем.

“Так неинтересно! Почему я играю только с куклами? Почему с марионетками я не играю?”

- Потому что с марионетками ты играешь только тогда, когда они неверно исполнили отведенную ими роль. Или ты уже забыл?

“Когда ты мне дашь поиграть с серебристой марионеткой?”

 

Хорошо, что вопросы жуткой безмолвной куклы может слышать только он. Иначе бы все марионетки уже давно потеряли право жить, и театр стал бы пустовать как прежде…

 

- Когда он сделает ошибку в своей роли.

 

Простой ответ, никому конкретно не адресованный. Впрочем как и все остальные в большинстве своем. Кукла больше ни о чем его не спрашивала, лишь так же вглядывалась в черную пелену за окном. Вот-вот начнется дождь. Снова. Тяжелые тучи, казалось, тоже ждут своего часа. Своей роли в этой странной пьесе…

 

Глава 3. Грустная пьеса с именем "жизнь"

Грустная и одновременно пугающая мелодия пришла в город вместе с ветром и вновь начавшимся проливным дождем. Чтобы спастись от сырой напасти, Тейлзу пришлось вновь забежать на крыльцо еще одного заброшенного дома, под широкий навес. Капли дождя громко стучали по жестяному каркасу, заставляя лисенка подрагивать, а когда небо сотрясали вспышка молнии и удар грома, он испуганно поджимал ушки и втягивал голову в плечи.

 

«Блин, да когда же уймется этот дождь! – в отчаянии подумал Тейлз, грустно помахивая хвостиками. – Соник скоро волноваться начнет!»

Ветер начинал усиливаться, ероша рыжую шерстку лисенка и заставляя его слабо дрожать. С каждой минутой, проведенной в Джойвиле, этот городок нравился ему все меньше и меньше.

- Эй! Ты чего там сидишь в такую погоду?

 

Неожиданный голос со стороны напугал Тейлза, и он подскочил, едва не упав при этом в лужу. Голос принадлежал молодому рыжему ехидне. Он стоял прямо напротив дома, где нашел временное прибежище лисенок. Он уже совсем промок – вода ручейками стекала с его колючек, челки и одежды. Изумрудно-зеленые глаза прятались за небольшими очками с рыжими линзами. К нему испуганно прижимался еще кто-то, то ли кот, то ли лис. Лицо невозможно было разглядеть из-за опущенного на голову капюшона дождевика.

 

- Ты что тут делаешь в такую погоду? – снова спросил незнакомец, смахивая с глаз мокрую челку. 

- Я… я это… заблудился… - пробормотал Тейлз, стыдливо опустив глаза. 

- Ты не местный?

- Н-нет… Я просто вышел немного прогуляться, пока дождя не было… Проводник отпустил…

Ехидна вздохнул.

- Сетсу никогда не изменится. Беги сюда, скорее! 

Тейлз удивленно похлопал глазами. Второй парнишка слегка приспустил дождевик, приглашая укрыться от дождя вместе. Долго не думая, он юркнул под плотную материю, благодарно взглянув на паренька.

- Спасибо.

Тот лишь слегка кивнул. Из-за шапки, слегка косо одетой на голову, Тейлз еще пока не мог понять, кто это.

- Идемте быстрее! – поторопил их ехидна. – Скоро тропинки затопит!

 

************

 

Эми смотрела в окно, наблюдая за гулко стучащими каплями дождя. Тейлза слишком долго не было. Соник уже начал нервно нарезать круги по комнате. От желания немедленно выбежать на улицу, чтобы искать друга, его удерживал один немаловажный факт. Дождь.

 

- Ну почему на улице сейчас так противно, сыро и мерзко! – простонал он. 

- Не ной! – шикнул Наклз. – А лучше пойди и поищи его!

- И пойду! Когда дождь кончится…

- Ну началось!

Сетсу тихо кашлянул, призывая всех успокоиться.

- Нет повода для паники. Он придет с минуты на минуту, вот увидите.

Ежик скептично закатил глаза.

- Да? Ты уверен в этом?

Карий ежик только загадочно улыбнулся. Не получив должного объяснения к своим словам, Соник вздохнул и все-таки сел на стул, нервно ероша колючки время от времени. 

 

Но как оказалось, Сетсу был прав.

 

- Ой! К нам кто-то идет! – воскликнула Эми, завидев за размытым стеклом блуждающий огонек фонаря. Больше ничего разглядеть было нельзя. Однако вскоре послышался скромный стук в дверь.

- Войдите!

Дверь открылась, впустив свежий, пахнущий дождем и прелыми листьями воздух. На пороге стоял тот самый промокший насквозь рыжий ехидна, вместе со своим спутником и…

- Тейлз!

Лисенок выбрался из под дождевика и подбежал к друзьям.

- Извините, что так долго… - пробормотал он.

Эми слегка погладила его по голове.

- Ну и напугал же ты нас! – призналась она.

- Да я и сам напугался!

Наклз и Соник усмехнулись. Сетсу же тем временем подошел к незнакомцам и тепло их поприветствовал.

- Снова вышли на улицу в такую погоду! 

- Не в первый раз, - отмахнулся ехидна. – У обелиска чисто. Никаких кукол.

- Хорошо, - проводник внимательно оглядел товарища. – Может, у меня останетесь? Места хватит…

- Извини, но нам надо домой, - вежливо отказался собеседник. – Тейлз, будь осторожен в следующий раз.

- Д-да! – Лисенок кивнул.

Дверь хлопнула еще раз, провожая гостей под темную дождливую сень.

- Кто это был? – поинтересовался Наклз.

- Гровер. Хранитель обелиска. А лисенок, что был с ним – его сводный брат, Лен.

«Лисенок все-таки!» - промелькнуло в мыслях у Тейлза.

- Это одни из оставшихся, да? – догадалась Эми.

- Совершенно верно. Свой дом они наотрез отказались покидать. А после того, как Гровер потерял родного брата и отца, он замкнулся в себе и перестал общаться с кем-либо. Кроме Лена, конечно же.

- Как это потерял? – пробормотал Тейлз.

- Эх, время-то уже позднее! – Сетсу резко перевел разговор. – Почему бы вам не отдохнуть с долгой дороги? Ваши комнаты на втором этаже. 

Это был явный намек на то, что на сегодня все разговоры окончены. 

 

Домик возле окраины деревни. Одиноко светящееся окно. И ехидна, смотрящий вдаль своими яркими изумрудными глазами. Он зябко поеживался – все-таки так сильно промок, пока шел от обелиска. Единственный дождевик, который они взяли, он без всяких раздумий отдал младшему братишке…

 

- Гровер! 

Тихий голосок совсем рядом. Белая как снег шерстка лисенка слегка распушилась, на лице была слабая улыбка. Но вот мордочка… Левая сторона лица вместе с глазницей была спрятана за широкой повязкой, скрывая страшные шрамы. Правый глаз лисенка цвета насыщенного лазурита мягко искрился в свете, согревая.

- Не стоило тебе идти под дождем! 

- Со мной все нормально. Главное, что ты в порядке…

В голосе ехидны слышалась глубокая печаль, смешанная с заботой. Этот приемыш – теперь единственная его семья. Единственная радость, которую не смог отнять проклятый театр…

 

************

 

Игра резко прервалась, остановленная безмолвным приказом кукловода. Одна из марионеток горько всхлипнула и попыталась скрыться от пронизывающего взгляда ледяных глаз. Но не смогла. Невидимые нити с силой натянулись, и она рухнула прямо к его ногам, дрожа от страха и роняя слезы из глаз, цвета огненного опала.

 

- Ты нарушила правило. И сделала ошибку в своей роли.

Холодный голос придавал еще больший страх. Все марионетки театра замерли, безмолвно наблюдая над судом.

- Прошу вас, Мастер! Я… я на минутку задумалась, и… 

- Задумалась? – вкрадчивый шепот – вот, что было хуже всего в этой пьесе. Он наводил такой ужас, что некоторые куклы словно начали плакать, сверкая глазами различных оттенков.

- Нет, Мастер! Я исправлюсь! Этой ошибки больше не будет! Пощадите!

- Я знаю, что ошибки больше не будет…

 

Повинуясь легкому мановению, в руке ежа возник «крест» - крепление для нитей. В мгновение ока он сломал эту хрупкую конструкцию, разрывая нити, и лишенная опоры марионетка упала на дощатый пол.

 

- Долл, я отдаю ее тебе. Эта марионетка больше не нужна. 

 

Тряпичная кукла, до этого молча наблюдавшая за наказанием, словно ожила. Красный кристаллик на ниточке начал сиять кроваво-красным цветом. Повинуясь свету кристалла, посреди темных глаз-заплаток появились кровавые зрачки, постепенно расширяющиеся. Комнату наполнил жуткий смех, заставляющий кровь застывать в жилах, тряпичная рука стала больше похожа на когтистую конечность, испачканную бурой жидкостью. И снова этот звук, приближающий неминуемую смерть: «кап, кап, кап…»

 

“У этой марионетки очень красивые глаза. Она будет отличной куклой!”

- Это так. Возможно, теперь ты закончишь одноглазую куклу…

 

Холодный смех адской куклы все нарастал. Темный еж отвернулся от сцены, эта пьеса ему была знакома и ранее. Вместо того, чтобы смотреть ее, он слабо натянул нити, призывая одну из марионеток начать новую игру. Тихонько наклонившись поближе, он прошептал:

 

- Потерянная мелодия. Акт второй. Начинай игру.

 

Эти слова были сказаны марионетке, сидящей за старым пианино, которое и разносило печальные, прекрасные и одновременно пугающие звуки по окрестностям. Прекрасный серебристый пьеро молча кивнул головой, начав исполнять очередную мелодию пьесы. Его некогда золотые, полные блеска глаза теперь потускнели и были печальны, колючки были несколько взъерошены, а костюм, который кукловод подобрал ему забавы ради, уже был местами порван. Но это было неважно. Все, что занимало его сейчас – музыка, которую он должен играть постоянно, по велению кукловода. Неважно, какую и как. 

 

Важно лишь то, чтобы в игре не было ошибок. Иначе жизнь, и так державшаяся на волоске, оборвется резко и стремительно. Оборвется каплями крови на изувеченной временем сцене и устаревших, почти убитых в хлам занавесок. Как оборвалась у этой несчастной марионетки, допустившей одну-единственную ошибку в пьесе.

 

В одинокой пьесе, носившей название жизнь…

 

Глава 4. Заря перед бурей

Приближался рассвет. Время, когда театр кукол зловеще затихает, затаивая страх в душах невинных людей и мобианцев. Небо на горизонте уже начинает окрашиваться в бледно-розовый цвет. Кукловод затаился возле темной ниши между стенами, чтобы не видеть столь ненавистного света, осторожно натягивая едва заметные нити и отдавая безмолвные приказы марионеткам. 

 

Даже проклятая кукла застыла, почувствовав приближающийся рассвет. Кровавые зрачки исчезли вместе с сияющим блеском алого кристаллика на ниточке. Он застыл в тени, у сорванных и перепачканных свежей кровью занавесок, будто обычная тряпичная кукла, тихонько покачивая головой. 

 

- Долл! – тихий шепот кукольника эхом отразился от стен. Кукла слегка наклонила голову в его направлении. 

“Что, Мефилес? Ты привел еще одну марионетку?”

- Нет. С этого дня марионетки будут приходить к нам сами. Совсем скоро ты получишь новую куклу.

Долл радостно покачал головой.

“Это хорошо! А то этот хлам мне надоел. И надо отнести опаловую куклу к обелиску”

Тихий смешок.

- Не переживай об этом.

 

Нити на пальцах слабо натянулись. К кукольнику подошел молодой рыженький ехидна в костюме пажа. Привстав на колени, он поднял голову, сверкнув красивыми гетерохромными глазами и ожидая приказа. Зеленые глаза молча указали на лежащую в корзине куклу – молодую девочку с красивыми глазами цвета огненного опала.

 

- Как обычно. Отнеси ее к обелиску. А рядом положи вот это.

Повинуясь мановению руки, рядом с марионеткой появился сломанный «крест» со все еще оставшимися на нем обрывками ниток. Ехидна коротко кивнул, положил необходимый предмет в корзинку к кукле и растворился в темноте. Тряпичная кукла-Долл провожала его, глядя в пространство невидящими черными заплатками.

 

“Как ты можешь быть снисходителен к этой марионетке?”

В этом голосе, слышимом только кукольнику, отчетливо слышалась некая зависть и злость. Еж внимательно посмотрел на куклу и спокойно ответил:

- Он не делает ошибок в своей пьесе и весьма послушен.

“Он безобразен! Эти гетерохромные глаза… они портят его внешность! Из таких глаз мне ни в жизнь не сделать хорошей куклы!”

- Может, тебе и не придется. Если он будет послушным слугой.

 

Еж отвернулся от сцены, заканчивая сегодняшний разговор. Остановившись возле старого пианино, он слегнатяул нити и шепнул серебристому пьеро:

- Время игры. Сонета брошенного сада.

- Да, Мастер!

 

Повинуясь приказу, он начал исполнять свою роль. Как только над Джойвилем взойдет солнце, он уже закончит пьесу и будет отдыхать…

 

**************

 

Утренний перрон выглядит намного лучше, чем вечерний. По крайней мере не наводит такой сильный страх, какой испытали Соник и остальные, явившись после заката, да еще и в дождь. Багровое солнце слабо освещало осенние дорожки, отражаясь во многочисленных лужах. 

 

- Довольно мирное местечко на первый взгляд! – протянула летучая мышь, медленно шагая по тропинке, ведущей к дому проводника. Ее напарник – черный ежик с алыми полосками на колючках, руках и ногах - тихо хмыкнул и осмотрелся.

- Не суди о книге по обложке. Нас не зря сюда прислали, - напомнил он.

- Шедоу, ты порой бываешь таким занудой, - заметила она. – Не надо все так серьезно расценивать.

- А ты, Руж, бываешь слишком ветреной!

- А вот про меня говорить не следует! 

 

В конце концов маленькая перепалка быстро закончилась. Дом проводника нашелся быстро. Еще бы, когда-то это была гостиница для приезжих гостей. Шедоу постучался в дверь, и, постояв пару минут и подождав, вошел.

 

- Доброе утро!

Ответом была тишина. Решив, что стоять на пороге не очень хорошо, ежик вошел в дом. Следом за ним последовала и Руж.

- А домик ничего так, большой.

- Ты хотела сказать, гостиница? – поправил ее Шедоу. 

Она только пожала плечами. Ожидая проводника, они сели в кресла у камина, где накануне Соник и остальные слушали историю про театр.

- Пустынное место этот Джойвиль, - вздохнула Руж. – И как тут живут те, кто остались? 

- Каждое утро на торговом тракте останавливается бродячий магазин. Там выменивают продукты для жизни здесь, - объяснил Шедоу, подперев голову рукой. В обмен, мастера продают украшения из редких кристаллов и драгоценных камней….

- Из самых редких пород, что добываются здесь.

 

Руж и Шедоу вместе обернулись на голос у входа. Проводник, наконец, вернулся. И не один. Рядом с ним стоял Наклз, скрестив руки на груди в своей обычной манере. Летучая мышь не смогла сдержать улыбки – она рада была его видеть.

- Быстро вы приехали, - заметил ехидна,- я думал, явитесь вечером, как мы.

- И попасть под дождь? – фыркнула летучая мышь, слегка дернув крыльями. – Фигушки!

- Нам сказали, что чем быстрее появимся, тем лучше, - объяснил Шедоу, прикрыв глаза.

- Ну что ж. Так оно и есть.

Светло-коричневый ежик оставил у входа небольшую дорожную сумку и приветливо улыбнулся гостям.

- Агент Шедоу. Агент Руж. Рад нашей встрече.

 

************

 

Обелиск на окраине деревни. Там, откуда встает солнце. Каждый раз, когда яркий луч падает на прекрасную конструкцию, она словно сияет ангельским светом, и пьеро, грустно роняющий слезы на могилу своего мастера, начинает грустно улыбаться. Прекрасный вид. 

 

Но всякая красивая картина может быть омрачена неприятными эффектами.

 

Как сейчас, например, когда у изголовья могилы обнаружилась плетеная корзинка с очередной странной куклой с яркими опалово-огненными глазами.

«Снова кукла… или что-то еще?»

 

Хранитель обелиска молча осмотрел корзинку, заранее готовясь к худшему. Обнаружив на мягкой подушке сломанный «крест» с оборванными нитками, он тяжело вздохнул.

- Они не оставят нас в покое…

Белоснежный лисенок, накинувший на голову капюшон серого плаща, с тревогой посмотрел на брата.

- Нашел что-то?

Ехидна молча показал ему «крест» и куклу. Паренек вздрогнул.

- Нам надо рассказать Сетсу!

- Надо, - согласился ехидна, взяв куклу на руки. – Заодно предупредим тех, кто приехал. Чтобы держались подальше от ночной улицы с этих пор.

 

Они медленно побрели прочь от обелиска, обратно в деревню. И даже не заметили, как прекрасная кукла начала плакать, грустно сверкая столь реалистичными глазами...

 

Глава 5. Начало кошмара

К моменту, когда все еще раз рассказали о ситуации, сложившейся в Джойвиле, и объяснили настоящую цель, уже наступил вечер. Сказать, что Шедоу и Руж были удивлены, значит не сказать ничего. Для них это оказалось настоящим шоком.

 

- И это «небольшое задание»? Мы вообще-то не экзорцисты, чтобы с такими вещами разбираться! – гневно зашипела летучая мышь, раздраженно помахивая крыльями.

- Руж, успокойся… - попытался урезонить ее Шедоу.

- НЕТ! Я не успокоюсь! Я на такое согласия не давала!

- А нас спрашивали разве? – скептично поинтересовался ежик. – Нет. Так что смирись. Хотя…

Он выглянул в окно. Там, на фоне стремительно темнеющего горизонта было видно темную чащу леса. И театр кукол, грозной громадой возвышающийся рядом.

 

- Не верю я, что все это просто так, - пробормотал стоящий у окна Соник. - Должна быть причина… всему этому. Внезапное исчезновение людей… Эти странные куклы… 

При упоминании о кукле Тейлз поежился. Его все еще беспокоила эта странность. Да и кого не напугают столь живые глаза в обычном шарнирном фарфоровом тельце?

- Это загадки без разгадок, - Сетсу подбросил в горящий камин несколько поленьев, чтобы было теплее. – На которые, возможно, не будет ответов никогда…

- Почему вы раньше не занялись этим вопросом? – поинтересовался Шедоу. 

В комнате воцарилось молчание.

- Если бы мы хотели узнать правду, то обшарили бы театр от и до. Проблема в том, что доступа к нему у нас нет, - проводник задумчиво качнулся в кресле. – Можно сказать, что это – странный феномен театра. Обычно, когда стремишься попасть туда, единственная дорога к нему затоплена и проход невозможен. А вот как туда прошли те, кто пропал, увы, знают только они сами…

 

Этот рассказ грозил растянуться на остаток вечера и некоторую часть ночи. Если бы не был прерван тихим стуком в дверь. 

- Войдите!

Дверь тихо скрипнула, впустив внутрь уже знакомых Сонику, Тейлзу, Наклзу и Эми хранителя обелиска и его младшего брата. Парнишка держал в руках плетеную корзинку, накрытую черной тканью. При одном взгляде на нее Эми плотнее прижалась к Сонику и задрожала.

 

- Гровер? – Сетсу приподнял брови. – Какими судьбами? Да еще и в столь поздний час…

Вместо ответа ехидна снял черное покрывало, показав всем присутствующим куклу, найденную у обелиска. Тейлз взвизгнул и спрятался за Соника, Эми вздрогнула, а вот Шедоу остался спокоен. По крайней мере, если он испугался, то никак этого не показал.

 

- Кроме куклы я нашел сломанное основание марионетки, - сообщил Гровер нахмурившемуся проводнику и процитировал: - «Часы пробили время выхода на сцену».

- Вот оно что…

Соник недоуменно прищурился.

- И что это значит?

- Это значит, что вам не нужно выходить на улицу после захода солнца, - объяснил Гровер, взглянув на них. - Поверьте, это ради вашего же блага!

 

Словно черная пелена опустилась на мирную гостиную. Теперь даже Соник почувствовал себя неуютно и крепче сжал ладонь Эми.

- Спасибо, Гровер, - Сетсу слегка кивнул ехидне. – Вам в таком случае тоже надо поспешить домой.

- Конечно. Лен, идем! 

 

Лисенок немного грустно взглянул на Тейлза своим ярким глазом цвета насыщенного лазурита и поспешил за братом. Странно, но Тейлз заметно успокоился.

- Быстро, однако, - пробормотал светло-коричневый ежик. – Гровер дал хороший совет. 

- Да мы на улицу и не собирались! – горячо заверила его Эми. – Правда, ребята?

Соник и Тейлз кивнули в ответ.

 

- Эта кукла…

 

Шедоу задумчиво держал на руках хрупкую игрушку, смотрящую на него своими яркими огненно-опаловыми глазами. Эми передернуло.

- Ш-Шедоу! Тебе раз-зве не ж-жутко?

Черный ежик задумчиво покачал головой.

- Она такая расстроенная. Вот-вот заплачет…

- Таких кукол в Джойвиле много, - вздохнул Сетсу, забирая у ежа игрушку, поправляя ей платье и снова аккуратно укладывая в корзинку. – В музее больше всего. Я отнесу ее туда утром, когда встанет солнце.

 

Напряжение, возникшее из-за неловкой ситуации, спало.

- Кстати… - Соник огляделся. – А где это Наклз и Руж?

 

*************

Тропинки Джойвиля помнят многое. Детские игры. Стук повозок. Танцы под веселую музыку. И романтические прогулки влюбленных пар. И давно уже по этим тропинкам никто не проходил, держась за руки и неловко улыбаясь…

 

- А ничего, что мы слиняли? – уже, наверное, в третий раз спросила Руж.

- Спокойно, красавица. Подождут немного, не потеряют, - фыркнул Наклз, садясь на лавочку у края дороги. Руж улыбнулась.

- Ну, наверное, ты прав.

 

Некоторое время они просто тихо сидели на скамейке, слушая, как тихо шумят осенние листья в кронах деревьев. Фонари начали медленно зажигаться – солнце почти село. Летучая мышь приоткрыла аквамариновые глаза и посмотрела на объект своего обожания.

 

- Жалко, что у нас совсем не будет времени, чтобы быть вместе, - вздохнула она.

Ехидна отвел взгляд.

- У тебя задание. Я понимаю. Это я сюда просто так, от нечего делать заявился…

- Но все же, - Руж коснулась его руки. – Может, мы выделим хотя бы один день для встречи?

Их взгляды встретились. Лиловые глаза Наклза сейчас сияли добротой, которую он никогда не мог показать в обычные дни, а Руж улыбалась, так мило и беззаботно…

- Тогда давай снова тут встретимся! Послезавтра, - предложил ехидна. – Понаблюдаем вместе за тем, как зажигаются фонари, послушаем шум леса… вдвоем. Наедине…

 

Ее дыхание приятно согрело щеку, когда она наклонилась. Легкое прикосновение губ и оставшийся небольшой след от помады, который ехидна тут же смущенно стер.

- Договорились. И не опаздывай! 

- Я? Да ни за что! 

Это было счастье. Его короткая минута, растянувшаяся на час, а то и больше…

- Ну что, идем?

- Нет, - ехидна покачал головой. – Я еще тут побуду немного. А ты иди.

- Ну как хочешь!

Руж помахала ему рукой напоследок и улетела к гостинице.

 

Наклз и вправду недолго сидел. И отправился назад тогда, когда последний луч солнца скрылся за горизонтом. Теперь весь Джойвиль освещал только свет уличных фонарей да звезды. 

 

Или правильнее сказать – почти весь.

От зоркого глаза охотника за сокровищами не укрылась малоприметная тропинка, поворачивающая на восток. Абсолютно сухая, хорошо протоптанная множеством ног. И такая манящая и загадочная…

- Что это за тропа?...

 

Любопытство – это не порок. Но иногда за него приходится платить…

 

**************** 

 

В театре вновь играла «Потерянная мелодия». Еще одна марионетка не смогла исполнить свою роль и была отдана тряпичной кукле «на игру». Многие куклы и марионетки слышали душераздирающий стон и тихое хихиканье, от которого кровь стыла в жилах, пустые оболочки с яркими человеческими глазами тускло наблюдали за тем, как упоённо Долл развлекается со своей жертвой, то и дело стряхивая капли крови со страшной когтистой ладони и разрывая плоть жертвы, отсекая управляющие нити и извлекая из почти безжизненного тела невинную душу…

 

- Долл!

Кукла оторвала взгляд от своего занятия и подняла кровавые зрачки на кукольника.

“Сейчас я играю с куклой. Мне нужно закончить игру…”

- Игра подождет, - голос кукловода был радостным, но все таким же холодным. – Потому что к нам пришел посетитель.

 

На неотражающем эмоций лице тряпичной куклы появилась скалистая улыбка. От этого он казался еще более кровожадным.

 

“Посетитель? Неужели… Спустя столько времени!”

- Встреть нашего гостя как следует. Но не трогай его. Этой марионетке мы отведем специальную роль.

“Как скажешь. Тогда пусть душа этой куклы побудет в одноглазой кукле…”

Долл подлетел к красивой фарфоровой кукле, сидевшей возле запятнанных занавесок, и цокнул по ней когтем. В тот же миг в ее глазе цвета лазурита вспыхнул яркий огонек…

- Советую поспешить, - попросил его кукловод. – А не то наш гость уйдет и не узрит ни одной пьесы.

Кукла лишь коротко кивнула и растворилась во тьме. 

 

Еж сделал короткое движение рукой, натягивая нити и приказывая пьеро, сидящему за пианино, остановить игру. Он подошел к нему и шепнул на ухо, слегка наклонившись.

- Хорошая игра, Сильвер. Но на сегодня достаточно...

Марионетка лишь грустно кивнула головой, поблескивая глазами.

 

*************

 

Стоя перед большими мраморными воротами, часть мозаики которых рассыпалась, Наклз размышлял, что же это за место и как туда попасть. Со вторым вопросом оказалось куда легче – ворота были открыты. Подумав про себя, что «глянет только одним глазком и уйдет», ехидна вошел на территорию неизвестного дома.

 

Это место было уже давно заброшенно. Одинокий фонтан, стоящий посреди небольшого парка, давно не работал, весь потрескался и местами проржавел. Садовые культуры проросли до такой степени, что даже здание частично заросло. Крыша дома немного обвалилась, потрескавшаяся черепица осыпалась. А вывеска покрылась сажей и копотью.

 

«Как будто тут был пожар»…

 

Стоило Наклзу об этом задуматься, как в голову резко ударила мысль. Он вгляделся в буквы, слабо виднеющиеся на вывеске, пытаясь прочитать название загадочного дома. Причудливая роспись выводила название, от которого у ехидны все похолодело внутри.

 

«Театр Кукол»

 

Ехидна отступил на шаг назад. По телу пробежали мурашки. Как же так получилось? Он прошел тропой, ведущей к кукольному театру, и не заметил этого?! Решив поскорее убраться отсюда, он резко развернулся…

 

Сердце отсчитало два удара… захотелось раствориться на месте, исчезнуть, спрятаться подальше и представить все страшным сном. 

 

Потому что он увидел ЭТО… окровавленную тряпичную куклу с горящими кровавыми глазами, злобной ухмылкой и когтистой рукой, с которой капала на землю кровь. Красный кристаллик на ниточке засиял еще ярче, почувствовав радость куклы.

“Нашел… Я нашел его… Новая марионетка…”

 

Наклз испуганно дернулся, пытаясь справиться со страхом, так внезапно появившемся у него, и убежать. Но тело больше его не слушалось… Его словно оплели невидимые нитки – все, от фаланг пальцев и до щиколоток. 

А у кукловода в руках появился новый «крест», который он с наслаждением испробовал.

- Добро пожаловать в кукольный театр, Наклз…

Это были последние слова, которые запомнил ехидна…

 

***********

 

- Соник! Большая беда!

Тейлз вбежал в гостиную точно с последним лучом солнца. Все уже собрались здесь, даже Руж, терпеливо ждавшая Наклза. Поэтому вид запыхавшегося лисенка, на мордашке которого был сильный испуг, их совсем не обрадовал. 

- Успокойся, Тейлз! – Соник поддержал друга. - Ты чего? 

Лисенок со слезами в глазах посмотрел на него и всхлипнул.

- Я… я искал везде! Везде, где только можно, но… но нигде не могу найти Наклза!

 

В наступившей тишине громко пробили полночь часы. А потом над городом пролетел душераздирающий, полный отчаяния крик…

 

Глава 6. Одноглазая кукла

Часовая стрелка медленно описывала круг циферблата, приближаясь к назначенному часу. На улицах не было никого, кроме ветра, что постоянно гостил снаружи. Гровер грустно смотрел в окно, в сторону темного леса, где чернела обгоревшая черепица театра кукол. Извилистая дорожка, ведущая туда, как обычно была затоплена водой и недоступна. 

 

Еще один день прошел с того момента, как он остался в этом доме. Один. Без родственников. И без всякой надежды на то, что когда-нибудь все вернется на круги своя. Эта душевная рана с каждым днем становилась все больше и больше, вызывая невыносимые муки и страдания и порой толкая на совершенно необдуманные и безумные поступки. 

 

Как, например, пойти к театру кукол.

 

Вот только доступа туда у него не было… и возможно никогда не будет…

 

Часы в гостиной пробили ровно полночь. Над Джойвилем с силой громыхнуло, и яркая молния в такт грому рассекла ночную мглу. А через пару секунд раздался душераздирающий крик, прекрасно слышимый во всем городе…

 

Из-за того, что ехидна резко подскочил, стул опрокинулся. В изумрудных глазах отразился страх, смешанный с отчаянием. Он быстро взбежал по ступеням на второй этаж, туда, где спал Лен, и ворвался в его комнату.

 

Лисенку не просто так было плохо. Словно какая-то неведомая сила ворвалась в помещение вместе с ветром и заставляла его сильно дрожать. Единственный глаз был сильно расширен от испуга, из него тоненькой струйкой бежали слезы. Из пустой глазницы, закрытой плотной повязкой, сейчас же медленно сочилась кровь, капая на белую шерстку и покрывало. 

 

- Лен! 

Гровер подбежал к мальчику и осторожно обнял, поглаживая по белесым волосам и пытаясь унять эту сильную дрожь, которая его сейчас колотила.

- Тише! Успокойся! Все хорошо! 

- Нет… - сдавленный шепот лисенка отразился от стен безмолвной комнаты. – Я не хочу! Не трогайте меня!

Последние слова закончились истерическим криком. Он попытался вырваться из рук Гровера.

- Лен! Ты дома, рядом со мной! – ехидна всхлипнул. – Да приди же в себя!

 

Слеза тихонько сбежала с щеки. Лен наконец услышал его. Вцепившись руками в футболку брата, он обессиленно взвыл.

 

- Гровер, я не могу больше! Опять это место! – он всхлипнул и стер ладонью кровь, капающую с щеки. – Полуразрушенная сцена… испорченные занавески… пол, залитый кровью и… и…

- Не думай об этом! – одернул его хранитель. – Успокойся, ну… Я рядом, никто тебя не тронет…

- Эта кукла...

Гровер вздрогнул. Снова братец говорит об этой тряпичной кукле с ярко горящими кровавыми зрачками и красным кристалликом на ниточке.

- Что она сказала? 

Лисенок всхлипнул.

- “Нынче ночью, в день луны будет вальс танцевать молодая пара”….

- Пара?

Лен поднял голову, направив свой лазурный глаз на его изумрудные.

- Что-то случилось! Театр… оживлен! Словно гость появился…

Гровер приложил палец к губам.

- Хватит, Лен. Не надо больше слов. 

Белый лисенок только коротко кивнул и застыл на месте, все еще слабо подрагивая от недавнего кошмара. Ехидна быстро сменил повязку на пустой глазнице и велел ложиться ему спать. С трудом, но Лен выполнил эту просьбу.

«Чертов кукольник… - злобно подумал ехидна, выглянув в окно, - хватит уже! Не отбирай у меня последнее живое существо, для которого я живу!»

 

******************

 

- Что это был за крик?

Тейлз испуганно положил на голову подушку и почти целиком залез под одеяло. Сейчас в их общей с Соником комнате царила пугающая тишина. На кровати Наклза сидели Руж, расстроенно глядящая куда-то в одну точку, и Эми, которая ее успокаивала. Шедоу стоял у стены, скрестив руки на груди.

- Понятия не имею, - пробормотал Соник, выглянув в окно. – Но этот вопль явно не оттуда.

 

Объяснений не понадобилось, все поняли, что Соник имеет в виду театр. Эми вздрогнула и посмотрела на друзей.

- Куда же Наклз мог уйти?

- Просто ушел куда-то, как обычно, - фыркнул Шедоу. – Да вернется он скоро! 

- Откуда такая уверенность? – фыркнул Соник.

- Черт подери, Соник, кто его лучше знает из нас? – обиделся Шедоу. – Разве он не может уйти куда-нибудь на пару дней – собраться с мыслями?

Соник мрачно хихикнул.

- В ТАКОМ месте? Тут даже я себя некомфортно чувствую…

- Некомфортно только на потолке спать – одеяло сваливается! – Шедоу покачал головой. – Хочешь знать мое мнение – он скоро вернется. Вот увидишь.

 

Ежик покинул комнату. Тейлз слегка высунул мордашку из-под подушки.

- Может, он прав? – робко спросил он.

Руж слегка дернула крыльями.

- Будем надеяться на это. Иначе придется предполагать худшее…

 

Девочки тоже вскоре покинули комнату. Соник еще долго не мог уснуть, глядя то на темный лес и темнеющую у его подножия крышу, то на далекие звезды.

 

А Тейлз, уже собираясь ложиться, вдруг вспомнил младшего брата Хранителя обелиска – робкого застенчивого мальчика, почему-то прячущего левую половину лица.

«Может быть, это был его крик?...»

 

*****************

 

Тихо в театре кукол. Даже старое пианино не играет. Потому что все марионетки сейчас спят, воспользовавшись случаем, предоставленным кукловодом. Все, кроме серебристого пьеро, чьи золотые глаза внимательно наблюдали за Доллом, что тихо беседовал со своей партнершей у сцены – незаконченной, но прекрасной куклой, одетой в готическое платье изумрудного цвета с кружевами и белыми цветами. А незаконченной она была из-за глаз. У нее он был лишь один. Красивый, цвета лазурита. С глубокой печалью и скорбью. И таинственным блеском. 

 

Он не мог слышать их разговора, но время от времени кукла странно дергалась, словно оглядывалась. При этом ее прекрасное лицо искажалось, становясь другим, полным отчаяния и грусти.

 

“Осталось немного… Совсем скоро я смогу тебя закончить. И тогда тебе больше не придется страдать. Ты будешь самой лучшей куклой из всех!”

 

Марионетки знали, что если Долл общается с одноглазой куклой, то это значит, что скоро снова будет жертва. Жертва, которую кукольник отдаст своему слуге на растерзание…

 

Глава 7. Кошмары имеют свойство продолжаться

Тихо. Даже ветер снаружи не воет. Даже старые двери театра не поскрипывают. Только где-то далеко в лесу шумят голоса птиц в преддверии рассвета. И это пение наводит жуткую тоску и разочарование. Потому что в этот момент ты прекрасно осознаешь, что не можешь быть так же свободен и беззаботен.

 

Глаза давно уже привыкли к темноте, и можно было оглядеть все, что окружает его сейчас. Даже голову немного повернуть можно, несмотря на то, что все остальное тело словно онемело из-за невидимых ниток. Пальцы и вовсе словно онемели. Висишь вот так, как никому не нужная вещь под потолком или на стене, и медленно собираешь пыль…

 

Наклз не хотел никак смириться с тем фактом, что сила, которая до этих пор была его вечным другом, козырем и союзником, здесь оказалась абсолютно бессильна. Да и как ее применить, если едва двигаешься, пытаясь не порезаться об гладкие шелковые нитки? Никак… И это бесило. А от взгляда сотен фарфоровых кукол, с которыми уже поиграл Долл, на душе кошки скребли. В этих взглядах отчетливо читались мука и страдание. Причем еще большие, чем те, что сейчас испытывал ехидна.

 

«Может потому, что их душа никак не может обрести покой?»

 

За эту длинную осеннюю ночь он увидел, как жестока с первого взгляда невинная тряпичная кукла, которую кукольник ласково называл Доллом. Узнал, как можно заставить страдать невинного человека. Увидел, в чем секрет этих странных, так похожих на человеческие, кукольных глаз. Ведь на самом деле они и были человеческими. Несчастная кукла продолжала жить даже после смерти – когда у человека или мобианца уже не оставалось сил, чтобы «играть» с Доллом, он с помощью странной одноглазой куклы извлекал из несчастного душу. И вселял ее в фарфоровое тельце, из которого та больше не могла выбраться.

 

В темноте послышалось легкое шуршание. А вот и сам палач. В преддверии рассвета он становился вялым и не таким активным, но это не мешало ему кружиться вокруг бездействующих марионеток и напевать странную песенку, то и дело протягивая маленькие ручки-кулачки к их лицам…

 

“Темнота наш лучший друг… В темноте не видно рук…”

А марионетки слышат лишь тихое хихиканье, от которого со страхом сжимается сердце.

“В темноте мы познакомимся поближе…”

- Сгинь отсюда! – не вытерпел Наклз, тряхнув головой. Иглы слабо закачались. Долл медленно повернулся к нему, глядя прямо в глаза.

“Говорить кукле уйди - все равно, что приказать ей убить тебя”

Ехидна едва не вскрикнул от жуткого, но немного детского голоса, который он услышал. Только он. Потому что все остальные марионетки так и продолжали смотреть в пространство.

- Не подходи, ты… убийца плюшевая!

Тихое хихиканье.

“Как только Мефилес получит то, что ему нужно, он отдаст тебя мне… не правда ли, мы хорошо поиграем?”

- Мефилес? – Наклз встрепенулся. – А он каким боком вообще тут замешан?

 

Нити слабо врезались в кожу. Больно и неприятно. Еще немного – и они разрежут плоть, подобно скальпелю. 

- А ты еще не понял? 

С большим трудом ехидна опустил голову. Там, на фоне разрушенной сцены слабо угадывался силуэт ежа, так сильно похожего на Шедоу. Наклз судорожно вздохнул.

- Так ты и есть кукловод?!

- Именно, - Мефилес тихо подошел к нему, слегка приподняв рукой его голову за подбородок. – И мне очень нужно, чтобы в этот театр пришли две персоны. С которыми у меня остались незаконченные дела.

 

Долл снова захихикал из своего угла. Слабо дернулся и повернулся слегка к ним серебристый пьеро, старательно пряча взгляд.

- Как жаль, что сила действует только в пределах театра, - прошептал еж и ослабил нити. Наклз бессильно повис на этой сетке. – Но это не важно. Ведь следующей ночью у меня снова будут гости…

- Снова? – ехидна нахмурился, услышав последнее слово.

Кукловод посмотрел на него. Своими пронзительными, холодными глазами. 

 

- Не переживай. Ты все равно ничего не успеешь осознать. К тому времени уже будет слишком поздно….

 

*************

 

Солнце взошло и опустилось вновь. Прошла еще одна ночь, наполненная страхом и бедой, а Наклз так и не вернулся. Обескураженная Руж уже перестала верить в то, что он просто ушел на пару дней собраться с мыслями, и начала его искать. Медленно, осматривая каждый заброшенный дом, проверяя любое подозрительное место и тайник. Но ничего и никого не было. 

 

Друзья в стороне не остались. Соник и Эми также искали Наклза, как и Руж. Даже Шедоу помогал, хоть и продолжал придерживаться своего мнения. От общего занятия отказался только Тейлз, слишком серьезно принявший предупреждение Гровера и наотрез отказавшийся выходить на улицу.

 

И вот тогда, когда компания отправилась на поиски Наклза, в гостиницу постучался Лен.

- Иду! 

Тейлз приоткрыл дверь и в нерешительности застыл.

- Э… привет…

- Можно мне зайти? – пробормотал лисенок, помахивая пышным белым хвостиком.

Тейлз поспешил пропустить его внутрь и провел к камину, где все так же горел огонь.

- Почему ты пришел, Лен? – поинтересовался он. – Где твой брат?

- Он и Сетсу ушли на границу.

 

Объяснение было понятным и коротким. Наступило неловкое молчание.

- А почему… - начал было Тейлз, но сник, поймав взгляд лазуритового глаза.

- Что почему? – Лен слегка склонил голову набок.

- Ну… почему… почему ты не поворачиваешься ко мне левой стороной?

Белый лисенок грустно прикрыл глаз. Тейлз виновато вжал голову в плечи.

- Только не пугайся, - тихо прошептал Лен и повернулся к нему, сняв широкую тканевую повязку.

 

Рыжий лисенок с силой сжал подлокотник кресла, лишь бы не отвести взгляд. Хотя хотелось. Пустую глазницу пересекали три длинных и глубоких шрама, совсем недавно затянувшихся. Лен снова надел повязку, спрятав это уродство.

 

- Я не знаю, что случилось, - грустно ответил он. – Не помню. Мне рассказывали, что нашли меня в лесу, на достаточном расстоянии от театра кукол. Гровер говорил, что это сделали дикие звери.

- То есть ты вообще ничего не помнишь? – уточнил Тейлз, сжав руку в кулак.

Лен покачал головой.

- Родителей давно не было в живых. За мной присматривал Сетсу. А после этого случая, когда родной брат Гровера исчез, он взял меня под свою опеку. Но знаешь…

Белый лисенок слегка наклонился к Тейлзу.

- Иногда мне кажется, что я что-то вспоминаю…

- В смысле?

- Мне часто снится один и тот же сон. Картинки в нем прерывисты и очень сильно пугают меня… - Лен прижал ушки к голове. – И отчего-то такой сильный ужас наводит, что хочется убежать отсюда куда глаза глядят, чтобы только не быть рядом с ЭТИМ…

Тейлз кивнул. Он его прекрасно понимал.

- Храбрый ты, - сказал он ему, - потому что можешь пережить это. Ты смирился с тем, что останешься, грубо говоря, инвалидом, но продолжаешь жить.

- Разве это смелость? – Лен слабо улыбнулся. Тейлз подмигнул ему.

- Лично я так думаю. 

 

***************

 

Возвращаться компания начала только к позднему вечеру, когда солнце должно было вот-вот зайти. Лена Хранитель обелиска забрал еще засветло, а потому Тейлз провел остаток дня за книгой, найденной в их комнате. Вернувшись в гостиницу, Соник уныло посмотрел в потрескивающий огонь и вздохнул.

 

- Где же его черти носят?

- Не знаю, - грустно сказала Руж. – Не похоже это на него! Говорю тебе!

- Лишняя паника, - уверенно сказал Шедоу, исчезая в своей комнате. Руж мрачно поглядела на хлопнувшую дверь.

- Лишняя? Не думаю…

Тут Тейлз заметил, что вернулись еще не все, хотя за окном уже было довольно темно.

- Соник, а где Эми?

- А? – ежик огляделся. – Не пришла еще, что ли? Может, в каком-нибудь доме задержалась?

Руж выглянула в окно и зевнула.

- Вернется. Она ведь боится этого города. 

- Пожалуй…

 

***************

 

Эми вышла из музея искусств, куда заглянула в поисках Наклза, но там ничего не было. Только фарфоровые куклы с различными глазами, но одинаково молящим грустным взглядом. Заметив, как сильно уже стемнело, Роуз развернулась и побежала к гостинице.

- Надеюсь, Соник уже вернулся, - пробормотала она, оглядываясь по сторонам.

Представив, как она возвращается и кидается в объятия любимого, она ненароком замедлила ход. В очередной раз обернувшись, она в нерешительности застыла на месте.

 

Потому что увидела новую, не заметную прежде тропку, ведущую куда-то на восток.

 

Одолеваемая любопытством, ежиха свернула туда, делая робкие шаги по истоптанной многими жителями тропке. Ничего необычного. Здесь расположилась еще пара домиков – почти разрушенных временем и лесом. Ничего необычного. Решив не терять время, Эми решила вернуться в гостиницу.

 

“Спасите нас!”

Она снова замерла. Шепот, пронесшийся мимо нее, вместе с быстрым ветром просто приковал ее к земле. Она с опаской огляделась, встревоженно сверкая нефритовыми глазами.

“Помогите нам!”

- К-кто здесь?

 

Краем глаза она заметила какое-то движение на тропинке. Она резко обернулась, вытащив на всякий случай молот. И застыла на месте.

 

Потому что ну никак не ожидала встретить его в таком месте…

“Ты не должна кричать, Эми…”

 

Рядом с одним из разрушенных домов стоял Наклз, слабо сверкая в темноте лиловыми глазами.

 

Глава 8. Новое увлечение кукловода

Эми застыла как вкопанная, не веря своим глазам. Мистер потеряшка стоял перед ней – слегка склонив голову и опустив как-то странно поблекшие лиловые глаза, радикально отличавшиеся от обычного взгляда. Просто они не выражали никаких эмоций. Абсолютно. Глубокая, похожая на бездонную пропасть воронка.

 

- Наклз? – Эми сделала пару шагов вперед. - Что случилось? Куда ты пропал на целые сутки?! Руж тут с ума сходила! 

Никакой реакции. Все также стоит, не двигаясь и не поднимая взгляда.

- Ау! Ты меня вообще слышишь? – ежиха опасливо огляделась по сторонам.

И снова нет ответа. Эми начала нервничать.

- Наклз, ну серьезно! Пойдем отсюда! Мне здесь не нравится! 

Подумав про себя, что если он ее и в этот раз не услышит, то применит грубую силу, Эми хотела было достать молот, но наконец-таки ехидна приподнял голову. Но на этом все внимание кончилось – просто два бездонных лиловых омута посмотрели на ежиху.

- Да что с тобой, в самом деле?! – наконец разозлилась Эми. – Хватит столбом стоять!

 

Пару минут до него словно доходил смысл ее слов. А потом он все-таки развернулся и медленно пошел вперед. Только не в сторону города. А дальше по тропинке – к лесной чаще.

- ЭЙ! Стой! Куда ты идешь?

Эми просто приросла к земле. Было жутко. Было страшно. Да и как тут может быть не страшно, когда тут ТАКОЕ происходит. Непонятное. здравый смысл просто безумно вопил, чтобы она немедленно развернулась и побежала обратно в гостиницу, к друзьям, и рассказала все. А вот внутренний голос был решительно против…

 

И, в конце концов, он победил. Не в силах больше стоять на месте, Эми побежала следом за удаляющимся Наклзом, даже не замечая того, что чаще становилась все гуще, а тропа безлюдней и пустынней.

 

Несмотря на то, что ежиха бежала, а ехидна медленно шел, слегка раскачиваясь, она никак не могла его догнать. Словно какая-то таинственная иллюзия была перед глазами, заметно удлинняя расстояние между ними. Эми уже начала уставать и перешла на шаг, но из виду Наклза ни в коем случае не упускала.

 

«Да что же с ним такое? – размышляла она про себя. – Почему он так странно себя ведет? Словно и не он вовсе… И глаза такие странные».

Она вспомнила кукол, которых видела в музее Джойвиля – с большими, сверкающими разными цветами глазами, но источающими невыносимую грусть и печаль. В голову ударила мысль о том, что даже куклы сейчас выглядят намного более нормально, чем друг, продолжавший все так же неосмысленно идти вперед.

 

Но вскоре, выйдя из небольшой рощицы, ежиха поняла, что он шел не так уж и бездумно. Прямо на пути выросли массивные ворота, немного потревоженные временем и, скорее всего, пожаром – об этом свидетельствовала облупившаяся краска. Вывески на воротах не было, да они и вовсе казались наглухо закрытыми. Однако, когда Наклз толкнул одну из створок ворот, она с громким скрипом отошла в сторону, открывая путь. Ехидна скрылся за воротами, даже не взглянув на Эми.

 

- Наклз! Куда же ты… Постой!

Эми сжала кулаки. Упрямый внутренний голос заставлял ее идти дальше – через ворота в разрушенный двор, где стоял только небольшой, покрытый ржавчиной и облупленной краской фонтан, давно уже не работающий. Здание, которое было за воротами, тоже хорошо пострадало от пожара, почти все было в копоти и саже. В обманчивой тени ежиха не смогла прочитать вывеску над домом, и в нерешительности остановилась.

 

«Что это за место такое?...»

Тихо скрипнула дверь. Наклз застыл у дверей неизвестного дома, слегка повернувшись к ней лицом, словно приглашая пойти за собой. От этого взгляда у Эми мурашки побежали по коже.

- Что это за место, Наклз? – спросила она у него. – Зачем ты меня сюда привел?

И снова никакого ответа. Он лишь развернулся и скрылся за дверьми, растворившись во тьме.

- Да что же это… Наклз! Подожди!!!

 

Повинуясь внутреннему голосу, она вбежала внутрь…

 

****************

 

В гостинице царила воистину напряженная атмосфера. Солнце уже давно село, стрелки часов приближались к полуночи. А Эми до сих пор не вернулась. Соник уже нервно теребил уголок подушки, нервно поглядывая в окно, чтобы в любой момент заметить приближающуюся фигурку любимой. Но за стеклом была только пустота. Одинокие фонари не могли полностью рассеять тьму над городом, а значит, и обзор был слабым.

 

- Да где же она? – простонал Соник, нервно потеребив колючки.

Тейлз посмотрел на часы.

- Уже очень поздно. Эми давно должна была вернуться!

- Да знаю я! 

Шедоу, задумавшись, поглядывал в окно. Действительно, если Наклз и мог удрать на несколько дней без серьезной на то причины, то Роуз никак не могла так поступить. Тем более если учесть тот факт, что по Джойвилю в одиночку она ходить отказывалась и боялась любого темного угла.

- Может, выйдем и поищем? – предложил он Сонику. – Вдруг она в одном из заброшенных домов?

- Не получится, - Руж покачала головой. – Сетсу запретил покидать дом. Тем более, дождь скоро пойдет.

- А как же Эми? – воскликнул Соник.

- А как же Наклз? – ехидно ввернула Руж, расстроенно моргнув. – Соник, это пустая трата времени. Завтра днем, когда погода успокоится, поищем их обоих.

 

Не то, чтобы это предложение обрадовало Соника, но иного выхода не было, и ему пришлось смириться. Ежик тоскливо упал лицом на подушку, пряча от остальных крайне взволнованный и полный отчаяния взгляд. Да, несмотря на то, что Эми частенько его заставляла бояться или скучать, все равно – она была ему не безразлична. 

 

Тихо скрипнула дверь, извещая о том, что Шедоу и Руж ушли в свои комнаты. Тейлз слегка поежился и посмотрел на соседнюю кровать, там, где до недавнего времени ночевал красный ехидна, и разочарованно вздохнул.

«Эми… Наклз… Где же вы?»

 

На плечо ободряюще опустилась рука. Соник попытался улыбнуться, но вышло как-то вяло. 

- Все будет нормально. Я очень надеюсь, что они вместе…

- Да… Ты прав.

 

***************

 

А внутри оказалось гораздо просторнее, чем мерещилось снаружи. Когда глаза привыкли к окружающей ее темноте, Эми смогла осмотреться. Похоже, что она была в каком-то коридоре. Красная дорожка уже давно выцвела, на ней появились обугленные дыры, стены облупились и местами потрескались. Картины заросли многомесячной пылью, золотистая гравюра на них осыпалась. Запустенье, да и только. 

 

В коридоре было три двери. Одну из них заблокировала упавшая с потолка хрустальная люстра со свечами. Воск уже настолько отвердел, что стал как камень, а потому и сдвинуть это было невозможно. Из-за второй двери слабо дул ветер, скорее всего, это был проход в подсобные помещения. И осталась еще одна. Ее-то ежиха и выбрала.

Эта комната оказалась зрительным залом. Ну а если быть точнее – бывшим зрительным залом.

 

Из интерьера тут осталось только старое пианино в углу комнаты, арфа с несколькими порванными струнами, старые, убитые в хлам занавески, пара стульев и книжные полки, на которых сейчас сидели куклы – такие же, как в городе. Наклз был тут. Сидел на одном из уцелевших кресел, закрыв глаза и опустив руки на подлокотники. 

 

- Наклз! 

Эми подбежала к нему и слегка потрясла за плечо.

- Очнись! Приди в себя!

 

Ехидна поморщился, застонав. Прежние, полные жизни лиловые глаза посмотрели на ежиху, отразив радость, смешанную с ужасом.

 

- Эми?! Ты… ты что тут делаешь?

- Как это что? – оскорбленно спросила она. – Я за тобой шла! Ты сам меня сюда привел!

- Я?

- Нет, папа римский! Ты! – ежиха моргнула. – Давай, надо уходить!

Наклз встревоженно посмотрел на нее.

- Ты что… не видела вывеску над домом?... Эми, это Театр Кукол!

- Это… ЧТО?! – взвизгнула она, осматривая комнату еще раз.

 

Теперь она заметила других кукол. А если быть точнее, то и не кукол вовсе. Это были люди и мобианцы. Они застыли в странных позах и совсем не двигались. Приглядевшись, она заметила тонкие как волос нити, опутавшие несчастных и не дающие им двигаться. Наклза оплетали точно такие же нити.

 

- Так я… я… 

- Беги скорее! – шикнул на нее Наклз, не в силах дернуться. – Если кукловод сейчас вернется, ты станешь такой же!

- Но… - начала было Эми, но сказать ничего не успела. Комнату наполнил тихий смех, от которого мгновенно застыла кровь.

 

“А вот и она... Пришла добровольно под сень нашего театра…”

 

Краем глаза ежиха увидела красное сияние. Она медленно повернула голову… и закричала от ужаса.

Долл возник перед ней внезапно, продемонстрировав весь свой истинный облик беспощадной куклы-убийцы. Эми резко отпрыгнула в сторону, почувствовав, что падает, но потом, также как и Наклз, замерла, не в силах пошевелиться. Мелкие нити-паутинки оплели ее, протягиваясь к новосозданному «кресту», что кукловод сейчас держал в руках. Он подошел к ней и слегка приподнял ее голову, взглянув в полные слез и нескрываемого ужаса нефритовые глаза.

 

- А вот и ты пришла во тьму моей маленькой обители… Я рад…

Эти глаза, источающие холод. Внешний облик, так похожий на Шедоу. 

- Мефилес…

 

Из глаз побежали тоненькие струйки слез. Еж слабо провел пальцем по губам ежихи, оставляя неприятное чувство холода.

- С тобой мое ожидание станет более терпеливым… 

 

Марионетки грустно сверкали глазами в темноте, ни произнося не звука. Только Долл продолжал тихо хихикать в ночную мглу…

 

Глава 9. Страхи бывают разные

Скованное дыхание. Усталость. Леденящее душу чувство страха. Откуда все это взялось? Соник не понимал, что происходит. Бег казался таким неестественным и медленным, что на душе кошки скребли. Но сейчас не до этого. Сейчас его голову занимает одна, самая важная на данный момент затея. Успеть.

 

Потому что силуэт Эми, и так едва различимый в опустившейся ночной мгле, растворялся еще сильнее. Хорошо видно только ярко сверкающие от слез нефритовые глаза.

 

- Соник!

Этот крик, полный отчаяния… Он ранит намного сильнее, чем чувство вины. От того, что посмел оставить ее одну. Ничего бы не случилось, если бы он этого не сделал!

- Эми! Я сейчас! Подожди немного!

 

И хоть ежик и пытается отчаянно ускорить бег, силы покидают его, затягивая в темное и вязкое болото усталости. Голос ежихи резко оборвался на полукрике, а ее саму заволокла тьма.

- ЭМИ!!!

Ежик сделал отчаянный рывок, чтобы вырваться из цепких рук усталости. Но не получилось.

«Соник!»

- Нет! Эми! Я должен… должен ее догнать! Остановить!

«Прекрати!»

И сколько бы он не дергался, сдвинуться не мог. Что же это за усталость такая, раз держит, словно в шерстяных рукавицах?

- Да очнись же ты!!!

Щеку обожгла легкая пощечина. Наконец ежик догадался открыть глаза. 

 

Оказывается, он все это время брыкался и вопил во сне, да так, что даже Тейлза разбудил. Лисенок сейчас стоял рядом, обеспокоенно помахивая хвостиками, а рядышком присел Шедоу, хмуро глядя на него.

- Ну что, проснулся? Или еще разок ударить – для лучшего эффекта?

- Отвали, - буркнул Соник, отворачиваясь лицом к стене. – У меня нет настроения.

Шедоу только плечами пожал. 

- Уже рассвет. Скоро Гровер придет. Мы хотели потом идти искать Эми и Наклза.

Эта фраза заставила синего ежика оживиться.

- Ты с нами? – Тейлз слегка склонил голову вбок.

Короткий кивок в ответ.

- Вот и славно, - Шедоу встал и прошел к двери. – Мы с Руж ждем внизу. Не затягивайте с приготовлениями.

 

Он удалился, прикрыв дверь и оставив ребят наедине. Тейлз присел на край кровати, вглядываясь в глаза друга и пытаясь по ним понять, что он задумал.

- Соник?

Ежик вяло улыбнулся.

- Спокойно, Тейлз. Я уверен, мы их найдем. 

- А-ага.. Я тоже…

Но на самом деле у маленького товарища на душе кошки скребли от неприятного чувства…

 

****************

 

В театре тихо в преддверии рассвета. Кукловод затаился в самой темной комнате театра. И Долл тоже сидит тихо - ни дать ни взять обычная плюшевая игрушка. Испачканная кровью.

 

Рассвет дарит марионеткам театра то необходимое время, чтобы передохнуть и набраться сил для нового акта бесконечной пьесы. Лишь немногие продолжают бодрствовать. Те, у которых есть, что делать, или те, кому не хочется засыпать. Чтобы не пропустить, возможно, последний миг своей жизни. 

 

На данный момент таких марионеток было трое. Первый – серебристый ежик-пьеро, грустно наигрывающий на старом пианино тихую мелодию, чтобы скрасить предрассветную дымку. Второй – ехидна-паж с гетерохромными глазами, который недавно вернулся от обелиска. И третий – Наклз, который попросту не хотел засыпать.

 

- Еще один рассвет, не приносящий надежды… - пробормотал ехидна, слегка качнув головой и пару раз моргнув лиловыми глазами, чтобы прогнать сонливость. 

- Это здесь не ново.

Пьеро, наконец, закончил игру и отошел от инструмента.

- Не боишься, что кукловод тебя накажет? 

Сильвер слегка покачал головой. 

- Он и Долл сейчас не имеют власти над нами. 

- Вот как? – Наклз прищурился. – Тогда попробуем сбежать, может быть?

- Забудь об этом, - посоветовал паж, грустно прикрыв глаза. – Нити-то никуда не делись. И потом, провинившиеся станут игрушками. Для него.

Наклза передернуло, когда он снова взглянул на Долла.

- Как там Эми…- он рассерженно сжал кулак. – И куда только эта мразь ее увела?!

- На глубинные уровни, скорее всего, - предположил Сильвер. – Туда, куда не проникает свет. Там его убежище. 

- Но зачем?!

Пьеро и паж переглянулись.

- Этого даже мы не знаем…

 

****************

 

Прав был Сильвер, когда говорил, что тут света не бывает совсем. Тайное убежище. Хорошее место, чтобы переждать целый день. Или занять его чем-то более утешительным и интересным, нежели простое изучение уже надоевших, облупившихся и опутанных паутиной стен, нескольких книжных полок и почти целой, но потрепанной временем большой кровати.

 

На которой сейчас лежала его новая марионетка.

 

Крепко натянуты нити от «креста», практически не давая возможности шевелиться. Тонкие дорожки слез бегут из сверкающих нефритовых глаз. А по телу легко скользят пальцы, холодные как лед и заставляющие дрожать и нервно всхлипывать.

 

Мефилесу не нужно было торопиться. Впереди был весь день. Бледная улыбка появилась на его лице. Он наслаждался ее слезами, беспомощностью, болью. Время от времени он наклонялся, целуя ежиху в губы. От этого она вздрагивала еще сильнее, потому что поцелуи были также холодны как лед.

 

- А ты еще прекраснее, чем я запомнил, Роуз…

Тихо заскользили пальцы, начиная от шеи и проходя вдоль руки, распространяя холод. 

- Зачем? – всхлипнула Эми. – Зачем тебе это? Все еще мстишь за то, что случилось?!

- Не просто мщу… - тихо прошептал он, наклоняясь к ней и переходя на шепот. – Это лишь малая часть того, что я приготовил для них. Театр ждет своих гостей. Терпеливо…

 

Его рука легла на глаза, обдав лицо холодом. Дорожки от слез покрылись инеем.

- А пока гостей нет, страдать будешь ты. И те, кто сейчас наверху…

 

***************

 

Оббегая один дом за другим, Тейлз размышлял о том, что же случилось за последние три дня. Странный городок. Не менее странная история. Эти куклы с такими проницательными глазами. Театр, к которому нет никакого прохода. Обелиск. И все эти исчезновения. Нет, здесь определенно ничего хорошего не было. 

 

Он так глубоко задумался, что даже не заметил, как к нему кто-то подошел сзади и слегка тронул за плечо.

- АЙ!

- Спокойно, это я.

Знакомый голос успокоил Тейлза. Он резко развернулся.

- Г-Гровер? – пробормотал он, стуча зубами. - Фуф… Ну ты меня напугал…

- Извини, - ехидна скромно опустил глаза.

- Нашел что-нибудь?

- Пока нет. Тейлз…

Но лисенок не дал ему сказать.

- А остальные?

- Тоже ничего. Тейлз, послушай…

 

И снова Тейлз не стал его слушать. Он нервно помотал головой из стороны в сторону и взвыл.

- Да что же за бред-то тут творится? Я не хочу, чтобы кто-то еще исчез! Я хочу, чтобы Эми и Наклз вернулись обратно!

Гроверу пришлось повысить голос, чтобы привлечь его внимание.

- Тейлз! Прекрати истерику и послушай меня!

Сработало. Лисенок склонил голову вбок. Не вдаваясь в подробности, ехидна отвел его чуть дальше по дороге и показал в сторону.

 

- Видишь эту тропу?

Ехидна говорил про едва заметную, но хорошо протоптанную тропку, ведущую на восток.

- Д-да… Она… она, кажется, была затоплена.

- Соник недавно ушел по этой тропе. Она ведет в лес.

Пару минут да Тейлза доходил смысл этих слов.

- КУДА?!

Гровер кивнул.

- Там опасно. Тебе нужно его вернуть, и поскорее.

- Постой! – от волнения лисенок чуть не взлетел над землей. - Но почему я? Почему ты не можешь пойти?

Ехидна вымученно улыбнулся.

- Потому что мне там не пройти. Я не смогу объяснить, почему.

 

Видя, что он все еще сомневается, Гровер серьезно посмотрел прямо ему в глаза.

- Тейлз, твой друг сейчас в опасности. Ты ведь не хочешь, чтобы он тоже пропал?

Это задело лиса за живое. Он решительно кивнул.

- Конечно, нет. Я иду!

 

Больше не теряя времени, он побежал вперед по тропе, внимательно поглядывая по сторонам. Гровер проводил его удаляющуюся фигурку взглядом и вздохнул.

- Удачи тебе… не дай кукловоду получить его жертву…

 

Глава 10. Остановить неизбежное

«Сколько мне придется бегать, чтобы найти их?»

Этот вопрос остался без ответа. Потому что Соник понятия не имел, откуда начинать поиски. Где они были в последний раз? Не осталось ли там следов? Может, это просто совпадение? Все вопросы остались без ответа. Ежик не понимал, где здесь связь. И почему так случилось.

 

«Эми… Где же ты…»

У одного из домов на клумбе росли белые цветы, так похожие на луноцвет, распускающийся только по ночам. Сорвав один, Соник грустно опустил голову. 

Она вспомнилась. Такая милая. С доброй улыбкой и нежными нефритовыми глазами. Колючки, опущенные вниз чуть короче плеч. И плевать, что иногда она его заставляет бояться и убегать подальше, плевать, что иногда замахивается за, казалось бы, безразличие молотом. Плевать, что любит виснуть на шее, говоря при этом: «Как же я рада тебя видеть!» или «Мне страшно!». Плевать на все. 

 

Потому что вернуть все это было жизненно необходимо ему. А почему?

«Потому что люблю ее… Несмотря ни на что...»

С щеки на старое дощатое крыльцо упала слеза. Редко можно было видеть, как герой плачет. Практически никогда. И может потому, что тогда все было не так. Устав стоять на одном месте, Соник медленно побрел мимо домов, не обращая внимания на сочувствующий взгляд безмолвных кукол, что сидели на окнах. 

 

Уже и солнце начало опускаться за лес – день так быстро пролетел. А поиски ничего не дали. И возвращаться тоже надо, чтобы не подумали, что он тоже пропал. Порыв ветра подхватил яркий красный лист, лежащий на земле, и слегка отнес его в сторону. Это красное пятнышко на короткий миг привлекло внимание ежа. 

 

А потом он заметил тропинку. Которую раньше никогда не видел.

 

Да и не удивительно, что не видел. Почти незаметная. И начало ее засыпано мокрыми листьями - видимо, раньше тут была большая лужа. Подойдя поближе, он внимательно осмотрел ее и, ничего не найдя, хотел уже было вернуться…

“Помоги нам…”

Тихий голос, принесенный порывом ветра, заставил его остановиться. Детский, почти как у ребенка. Полный грусти и отчаяния. 

“Спаси нас…”

 

«Это чушь какая-то… здесь же нет никого!»

Тропка убегала в лес. Впереди еще виднелась пара домов - видимо, последних построек городка. А дальше – чащоба.

«А что это там, в той стороне? Интересно…»

 

Любопытство всегда было одной из его неотъемлемых частей характера. И оно редко притуплялось здравым смыслом. А от мысли, что возможно Эми тоже пошла в ту сторону, он только стал смелее.

«Я иду!»

 

**************** 

 

“Идет! Идет! Он идет сюда!”

Наклз приподнял голову. Тихий голос Долла вывел его из мимолетной дремы, в которую он погрузился. Все-таки не спать всю ночь и весь день – это чересчур. А что действительно странно, так это то, что несмотря на только-только заходящее солнце, кукла-убийца уже спокойно кружилась по сцене, стараясь избегать прямого солнечного света, и слегка раскачивалась, тихо хихикая во тьму театра.

 

“Наконец-то он идет!”

- Может замолчишь? – недовольно буркнул ехидна, приоткрыв глаза. 

Долл посмотрел на него своими черными глазами-заплатками, слегка склонив голову вбок.

“Мефилес будет очень рад! Ведь его цель, ради которой он расставил сети, идет прямо к театру!”

- Цель?

По позвоночнику пробежал холодок. Ехидна невольно дернулся в нитях.

- Какая еще цель?! Хочешь сказать, что сюда кто-то идет?

На этот вопрос Долл уже не ответил, только продолжал тихо хихикать во тьму. Серебристый пьеро слегка опустил голову, поглядев на Наклза.

- Боюсь, что большего мы не добьёмся… 

- Ну уж нет! Я не хочу, чтобы кто-то еще попался к этому мерзавцу!

 

*****************

 

«Твой друг сейчас в опасности. Ты ведь не хочешь, чтобы он тоже пропал?!»

Сейчас эта фраза громким эхом отзывалась в мыслях Тейлза и заставляла его бежать так быстро, как он никогда не бегал. Хотя он сам так не думал. Потому что странная тропа никак не хотела кончаться, а пару раз лисенок даже с удивлением понимал, что сделал круг.

- Как же так?...

 

Его не оставляло странное чувство того, что это какая-то злобная шутка. Но серьезность, с которой Гровер говорил ту фразу, возвращала его в нормальный мир и заставляла снова бежать по едва приметной тропке. Страх того, что еще один друг может бесследно пропасть, был намного сильнее.

«Соник, пожалуйста! Остановись! Пока не поздно!»

 

*****************

 

А где-то в глубинах театра кукловод радовался. Радовался тому, что его затея, наконец, преподнесла свои плоды. Он сидел на кровати, глядя куда-то в пространство. Его холодные зеленые глаза ярко сверкали в окружавшей их тьме. Ежиха лежала у него на коленях, вымотанная и уставшая. Дорожки слез покрылись инеем и слегка покалывали пылающие щеки. 

 

- А вот и твой друг осмелился прийти под сень моего театра…

Он ласково гладил ее по голове, а она слабо вздрагивала от холода его рук. Еж явно этого не замечал.

- Не переживай, смерть не придет к нему так быстро. Он будет страдать. Как и любая марионетка, попавшая сюда. 

Ежиха слабо приоткрыла глаза.

- Ты просто лицемер!

- Из твоих уст это звучит как комплимент…

Он слегка приподнял ее подбородок и поцеловал, слегка покусывая губы. Она снова всхлипнула и попыталась отстраниться, но нити не ослабли ни на миг. Когда поцелуй закончился, он приподнял ее на руки и уложил в кровать, укрыв одеялом.

- Пожалуй, чтобы не упустить свою жертву, пойду встречу ее лично. А ты пока подождешь здесь и немного отдохнешь. 

 

По коридору разнеслись его тихие шаги. Эми закрыла глаза, проваливаясь в черную бездну сна и надеясь на то, что все, что тут только что было, будет кошмарным сном. И только.

 

****************

 

Тропа могла никогда не кончаться и просто увести его глубоко в лес. Могла оборваться посреди дороги. Однако она привела ежика к большим и массивным воротам, о которых уже успело позаботиться время. Краска облупилась, местами были большие черные пятна от сгоревшего дерева. Статуэтка куклы на одной из створок потрескалась и проржавела. И вообще, они имели достаточно грозный вид. 

 

Но Сонику не было страшно. Ему было интересно. Интересно, что же находится за этими дверьми? Может быть, там ответы на все его вопросы? А если так, то зачем ждать?

Чтобы ответить на все вопросы, осталось только открыть ворота, потянув за массивное кольцо на них. Рука уже медленно потянулась к нему, вот-вот все станет известно… И нет страха. Нет чувства вины и сомнений. Только любопытство…

- СОНИК!!!

 

Рука дрогнула и отдернулась. Соник развернулся.

- Тейлз?

Лисенок-таки догнал его, и теперь пытался отдышаться. Ежик подбежал к другу и потрепал по голове.

- Ты чего? Километров десять пробежал?

- Соник… - Тейлз поднял на него свои испуганные голубые глаза, - не заходи… туда!

- Почему? – не понял он. – Это же обычные ворота! Наверняка там еще один дом.

- А что, если нет? Мы ведь ушли от города, и причем далеко!

- Спокойно, Тейлз! – Соник хмыкнул. – Я просто проверю. А если там Наклз и Эми, то мы заодно и найдем их.

- А если нет? – не сдавался Тейлз. – Соник, ну пожалуйста, не заходи туда!

- Да брось ты! Что может случиться?

 

Рука снова потянулась к дверному кольцу.

- Не надо!!!

Лисенок вцепился руками в руку ежика и поднял умоляющие глаза, полные слез.

- Соник, ну пожалуйста! Не надо!

- Тейлз, ну не плачь… - Соник растерялся. – Успокойся, ну…

- Наклз и Эми… - Тейлз шмыгнул носом. – Да, они пропали. Но если и ты пропадешь? Мне не нравятся эти ворота! И я не верю, что там обычный дом! А потому, пожалуйста, пойдем обратно! И тем более, солнце скоро сядет…

 

Он мог бы колебаться еще долго. Все-таки, любопытство было сильным. Но слезы и мольба, прозвучавшие в голосе друга, сделали свое дело.

- Ну хорошо, хорошо… Уговорил. Пойдем обратно в Джойвиль, пока солнце и впрямь не село.

 

****************

 

“Ушел?... Но как?!”

Кукла закружилась у окна, вопросительно покачивая головой. Красный кристаллик опасно сверкал, то наливаясь светом, то гаснув. А Мефилес стоял в тени, глядя на ворота, которые так и не открылись.

“Ведь это было так близко!”

Зеленые глаза холодно сверкнули, наливаясь злобой и желанием отомстить. Рука опасно дернулась, натягивая нити крепления «крестов» марионеток.

- Твои друзья сильнее твоего любопытства?

 

ХЛОП!

Одна из марионеток с громким визгом упала с полки. Обрывки нитей, да и сам сломанный «крест» лежали рядом, сверкая в лучах уходящего солнца.

- Долл, забирай. Эта марионетка мне не нужна.

Безразличные слова, внушившие девочке откровенный ужас. Долл снова тихо и подленько захихикал.

“Как скажешь, Мефилес. Спасибо”.

 

Он не ответил. Слегка натянув нити, он призвал к себе своего верного пажа.

- Приготовь безликого. Как только взойдет луна, я сам все совершу.

Паж поклонился и исчез в темном коридоре. Долл оторвал взгляд своих кровавых зрачков от потенциальной жертвы и посмотрел на кукловода.

“Хочешь выйти в город? Сам?”

- Давно пора. Потому что сами они никогда сюда не придут. 

Он посмотрел на Долла в ответ.

- Желаешь пойти со мной?

Кукла радостно качнулась. Кристаллик снова мигнул и погас.

“Тогда одноглазая кукла присмотрит за моей игрушкой!”

 

Он подхватил свою жертву и скрылся за кулисами сцены. Мефилес снова посмотрел в окно, глядя на последний уходящий луч солнца.

- Этой ночью Джойвиль будет полон крика. И слез несчастья… Ведь вы сами это выбрали…

 

Глава 11. Эта тёмная ночь несчастий

Ярко сияла в небесах полная луна, не предвещая для жителей Джойвиля ничего хорошего. В первый раз за эти злосчастные дни небо было таким чистым и пугающим. Словно сама смерть со своей косой пролетела недавно и навеяла мрачный антураж. Как обычно, никого не было на улицах заброшенного города, кроме вечно одинокого ветра.

«Да… Все как обычно…»

 

Очередное ночное бдение Гровера никак не объяснялось. Просто не хотелось спать, вот и все. Не хотелось видеть постоянных кошмаров, где столько боли и отчаяния. Одно и то же, раз за разом. И кто знает, возможно, сегодня был бы смысл вспомнить о наболевшем и поговорить обо всем с Сетсу и остальными. И рассказать, наконец, правду. О проклятом театре…

 

Но ночь не будет спокойной сегодня. Мало того, она будет несчастной.

 

Громкий крик из верхней комнаты заставил ехидну вздрогнуть и торопливо подскочить со стула. 

- Лен! Неужели снова…?

Торопливо взбежав вверх по ступеням, он открыл дверь. Лисенок сидел на кровати, сильно дрожа и постанывая от боли. Из пустой глазницы снова тоненькой струйкой сочилась кровь.

- Н-нет… Уйди…

- Лен!

Он торопливо подбежал к брату и начал успокаивать, тихонько поглаживая по голове. В этот раз Лен не кричал во весь голос и даже был спокойнее. Но вот испуг был во много раз сильнее. Вскоре и ясный глаз цвета лазурита с отчаянием моргнул и посмотрел на старшего братишку.

 

- Гровер…

- Тише, успокойся, - ехидна говорил тихонько, стараясь не тревожить его. – Скажи, что такое? Что ты видишь? Опять та… кукла?

Очень медленно лисенок покачал головой.

- Нет… Ее там нет.

- А что тогда? Кукловод?

И снова отрицательный безмолвный ответ.

- В комнате только марионетки. Я… - Лен тревожно махнул хвостиком, - я вижу пьеро. И еще одну марионетку… Гровер, по-моему, это Наклз!

 

Шерстка встала дыбом от нехорошего предчувствия.

- Я слышу их шепот, - голос Лена дрожал все сильнее.

- Что они говорят? – осторожно спросил Гровер.

Лисенок замолчал, только хвостик слабо подрагивал.

- «Спасите остальных! Спасите их! Кукловод вышел наружу…»

 

Изумрудные глаза тревожно мигнули. Это была плохая новость. Очень плохая.

- Лен, слушай меня. Спрячься в чулане и носа не высовывай, ясно?

Лисенок встревоженно посмотрел на братишку.

- А ты?

- Я должен выйти на улицу.

- НЕТ!

Лен вцепился в руку Гровера и с мольбой посмотрел на него. Из глаза закапали жемчужные капельки. 

- Не надо! Пожалуйста! А если кукловод тебя поймает?

Гровер грустно посмотрел на него.

- Надо помешать кукловоду. Иначе он заберет остальных, кто прибыл сюда.

 

Пару минут Лен еще пытался давить на жалость, но ехидна был непреклонен. И лисенок все-таки уступил. Он сделал, как и попросил Гровер – спрятался в чулане и затаился там, а сам Хранитель обелиска быстро накинул походный плащ и вышел под покров темной, как крыло ворона, ночи…

 

**************

 

Тревожно было в гостинице сегодня ночью. Подобно туче сгустилась напряженная обстановка, заставляя переживать еще сильнее, чем уже есть. Соник сидел внизу, у полыхающего камина, глядя на огонь потухшими от горя глазами. Эми так и не нашли. Да и что с Наклзом оставалось пока загадкой.

 

Дверь в комнату Руж, что была на первом этаже, была плотно закрыта. Там слабо горел свет и слышались обрывки разговора. Это Шедоу пытался успокоить летучую мышь. Тейлз уже спал наверху, завернувшись в одеяло, вымотанный сегодняшними поисками. И Только Сетсу где-то пропадал. Может быть, уже тоже спал, а может быть, и нет…

 

«Эми…»

В огне промелькнул слабый, но до боли знакомый силуэт. 

«Черт, ну вот… уже и здесь мерещится всякое…»

Трудно было признаться самому себе, но за эти дни Соник очень сильно устал. От такого большого количества загадок. И непонятных происшествий. И сейчас он и сам не верил во все то, что говорил в поезде, когда они ехали сюда…

 

- Зачем мы вообще отправились в город-призрак? 

- Разве это не интересно? Я слышал, что говорят про этот городок. Там тайны буквально на каждом шагу! А этот таинственный сгоревший театр, от которого, как утверждают многие, идет темная аура зла…

- Тебя все это определенно радует, верно? Тайны, интриги, битва… Тебе интересно это.

- Возможно.

- Но разве это не страшно? Нет, я, конечно, в привидений и во всю эту мистическую чушь не верю. Но что, если там враг, о котором мы и не подозреваем?

- Ты что, боишься?

- Я? Н-нет… 

 

«Я теперь и сам боюсь…»

Неожиданно громко хлопнула дверь. Это заставило синего ежика подскочить и нервно оглянуться. Однако это был Сетсу, только что вошедший в дом.

- Проводник? – ежик недоуменно моргнул. – Ты что, был на улице?

Их глаза встретились. Причем в темно-синих застыла тревога и настороженность.

- Где остальные? – спросил он.

- У себя в комнатах, где же еще, - все еще ничего не понимая, ответил Соник. – Шедоу с Руж, Тейлз спит…

- Во всех комнатах горит свет?

- Нет, конечно. Я же сказал – Тейлз спит.

- Беги в комнату! Быстро! – Сетсу подхватил факел и снова открыл дверь, чтобы выйти на улицу. – ОН здесь!

- ОН? Ты имеешь в виду…

Соник похолодел.

- Кукловод, Соник! Поспеши, скорее! Иначе будет…

“Поздно!”

 

Звон битого стекла на втором этаже. А секунду спустя жуткий, полный ужаса вопль лисенка.

- Тейлз!!!

Хлопнула дверь – это Шедоу выбежал из комнаты Руж. Сам Соник уже быстро пробежал наверх по лестнице и ворвался в комнату. 

 

Но было слишком поздно. Лисенок пропал.

- Нет!!! Тейлз!!!

Шедоу, прибежавший следом за ним, выглянул в разбитое окно. От него веяло холодом, на сохранившихся стеклах затвердела корочка льда. Но улица тоже была пуста.

- Нет! Они не могли далеко уйти! – горячо заявил он, посмотрев Сонику в глаза. Ежик кивнул, соглашаясь с его словами. 

- Вот только куда они ушли?... – убитым голосом спросил он.

Вместо ответа Шедоу взял его за руку и вытащил на улицу, наплевав на всякие запреты. 

 

Улица была пуста, как обычно. Ничего необычного. И ни одной живой души. Даже Сетсу нет – видимо, далеко убежал.

- Тейлз! – закричал Соник. – Где ты? Тейлз!!!

Слабое эхо от собственного голоса вернулось к нему. Он уже собрался было побежать вперед сломя голову, но Шедоу резко схватил его за руку.

- Подожди! Смотри внимательнее…

 

Обычному взгляду это не было заметно. Но, приглядевшись, и Соник различил едва заметные нити-паутинки, похожие на очень крепкие и прочные сети. Паучьи сети.

 

- Что за чертовщина?...

В лицо ежикам подул слабый ветер. Но вместе с ним до слуха долетел слабый крик.

- Помогите!...

 

И Соник, и Шедоу - оба обернулись на источник голоса. Только на одной тропе не было странной паутины. На той, что вела к восточной границе.

- Шедоу, быстрее! 

 

Не дожидаясь ответа, Соник умчался вперед. И даже не почувствовал на себе взгляд ледяных желто-зеленых глаз. И не заметил странный силуэт на пригорке, в темном плаще с капюшоном, от которого веяло холодом и страхом. От рук незнакомца и отходили те самые нити-паутинки, которыми он задавал направление для ежей. Прямиком в капкан.

 

- Да… давайте, бегите… я буду вас очень ждать. В моем проклятом театре…

 

Глава 12. Ночь. Улица. Кошмар и слёзы.

Тишина окутывает Джойвиль, подобно липким ловчим сетям паука. Тьма становится все гуще, только яркая полная луна освещает городок, да редкие звездочки. Улочки окутывает легкий, но постепенно густеющий туман, затрудняя и без того тяжелые поиски безопасной тропки. Воистину ужасная ночь.

 

Хотя отнюдь, не такая уж тихая. Просто многие звуки не доходят до чуткого слуха мобианца через облако густеющего тумана. Такие, например, как тихий скрип шарнирных суставов кукол. Или беспокойное и испуганное всхлипывание лисенка, изредка нарушаемое слабыми призывами о помощи.

 

Долл медленно обернулся, глядя на очередную жертву. Пока что Мефилес велел его не трогать. И кукла честно исполняла данный приказ. Но одна мысль о том, как сильно они похожи, вызывала в нем уж больно садистские и ненормальные мысли. Даже куклы, которые вели жертву к злосчастной тропе в театр, дрожали от исходившей из него темной ауры. 

 

“Какая славная игрушка нам попалась в сети!”

А самое жуткое, что Тейлз мог спокойно слышать этот голос. Холодный, слегка хрипловатый и похожий на детский. Он вызывал еще даже более откровенный страх, чем бездонные алые зрачки, горящие на глазах-заплатках.

- З-зачем? Зачем это все?...

“Зачем?”

Кукла склонила голову набок. Красный кристаллик осветил его лицо.

“А зачем тебе это знать? Все равно тебе больше свободы не получить!”

Тейлз испугано всхлипнул и снова попытался вырваться из крепких нитей, за которые его и тащили куклы. Но бесполезно. Отчаяние захлестывало его все сильнее и сильнее.

- Я не хочу!... Не хочу!!! СОНИК!!!

А тряпичная кукла только тихо хихикала в ответ, направляясь к дороге в театр…

 

*****************

 

Соник резко затормозил, едва не улетев в переплет крепких нитей. Показалось? На одно маленькое мгновение ему послышался голос Тейлза.

- Тейлз! Где ты? 

- Хватит орать!

 

Сонику бесцеремонно дали пинка, едва ли повторно не отправив в сетку из ниток. Шедоу был хмурым и настороженным, да к тому же постоянно оглядывался.

- Не нравится мне это! – прошипел он. – Слишком уж гладко. Тропа даже проложена. 

- А не все ли равно? – пожал плечами Соник. – Там же Тейлз! Надо помочь ему, пока еще не поздно!

- Соник, ты сейчас как ребенок себя ведешь! Совсем не понимаешь, что нас в ловушку ведут? 

 

Ежик замолчал. Да, факт был налицо – это и впрямь сильно смахивало на ловушку.

- Ну и ладно! 

- Соник!

- Ну ЧТО?! – раздраженно спросил ежик, дернув ухом. – Шедоу, я сам смогу за себя постоять! И я должен успеть спасти Тейлза! Я не хочу, чтобы он пропал так же, как Эми! 

При воспоминании о розовой ежихе у героя по лицу прошла судорога.

- Нет. Я не позволю этому случиться!

- Но Соник!...

 

ВШУУУУХ!

Только его и видели. Шедоу пробурчал себе под нос несколько ругательств и, запустив реактивную тягу, помчался за ним.

«Еще не хватало, чтобы он попал в беду!»

 

*****************

 

Нити кукловода. Они повсюду. Окружают каждый свободный участок дороги, не пуская ни вправо, ни влево. Только небольшая тропка чиста. Та, что идет строго на восток.

 

Холодок пробежал по спине Гровера, когда он понял, чего пытался добиться кукловод.

 

Конечно же, он слышал крик Тейлза и звон разбитого стекла. Слышал тот странный скрип, характерный для шарнирных кукол, что сейчас сидели почти в каждом доме городка. И слышал крики Соника, отчаянно пытавшегося найти своего маленького друга.

«Хочешь заманить его в ловушку? Но зачем?»

 

Вопросы. Вопросы без ответа. К потревоженному рою прибавилось еще несколько. Хранитель обелиска побежал вперед, надеясь догнать Соника, чтобы не дать ему совершить самую большую ошибку, что есть в этой жизни. 

 

*****************

 

Шедоу тоже пытался не отставать от Соника. Одна мысль о том, что «это синее чудо, не ровен час, попадет в беду!» придавала ему сил, помогая с легкостью огибать труднопроходимые паутинки и даже успевать оглядываться. И все было хорошо, пока среди этих нитей не мелькнул чей-то силуэт.

- Тейлз?

 

Шедоу затормозил. За сеткой действительно кто-то был. Но точно не Тейлз, иначе дорога бы вела сюда. Но все, что со своего места мог разглядеть еж, это темный плащ и яркие желто-зеленые глаза, источающие слабый холод.

 

- Таааак… это еще что такое…

В руке само собой появилось Хаос копье. Метко выпущенное в сторону силуэта, оно расплавило надоедливые нити и позволило ежику пройти. Однако силуэт уже скрылся. Последнее, что Шедоу успел заметить за поворотом, так это мелькнувший яркий золотистый хвост кота. 

«Местный, что ли? Да ну нет! – ежик нахмурился. – У меня от его взгляда мороз по коже прошел…»

 

Краем глаза он случайно посмотрел на землю. И застыл на месте. На замерзшей от неизвестного холода почве было выведено послание.

 

“Как много душ невинных в заброшенном театре на холме у леса… И каждая день за днем ждет своего смертного часа. Знакомо, не правда ли?“

 

- Это… это что значит?!

 

Настроение с отметки "плохо" перешло на "отвратительно". Ночь портилась прямо на глазах. А так все хорошо обещало быть! Черный ежик задумался было – догонять ему Соника, или рассказать обо всем Сетсу, и даже уже побежал в сторону гостиницы.

 

И тут над Джойвилем прокатился крик. Знакомый крик.

- СОНИК!!!

 

*****************

 

«Ну где? Где? Где же он?!»

Лихорадочно оббегая одну свободную тропу за другой, Соник уже начал отчаиваться. Потому что везде было пусто. Перейдя с бега на шаг, он вышел к старому домику, некогда бывшему библиотекой, и с тоской посмотрел на луну.

Как вдруг его цель внезапно оказалась достигнута…

 

- СОНИК!!!

Дикий визг, совсем рядом. Соник резко обернулся.

- Тейлз!

 

Вот он! Смотрит на него, большими от страха и сверкающими от слез глазами. Лисенок отчаянно пытается вырваться из рук четырех шарнирных кукол – тех самых, что сидели практически на каждом окне Джойвиля. Но сделать этого не мог – тело словно опутала большая и крепкая сеть, сильно врезающаяся в кожу. По рукам уже слабо бежали ручейки крови, но лисенку было все равно. 

 

- Соник! Помоги! Помоги мне!!!

- Держись, Тейлз!!!

Соник рванул к тропинке, слабо размокающей от неизвестно откуда выбежавшего ручейка, на которую уже успели выйти куклы, протягивая руку в ответ. Лишь бы успеть! Лишь бы дотянуться и оттащить его прочь от этих кукол!

 

ХЛЮП!

А ноги начинают вязнуть в грязи. Бежать быстро нельзя – застреваешь только глубже.

- Да что ж такое!

Тейлз испуганно завизжал. Соник перешел к более тактичному действию – начал быстро прыгать на более-менее сухие участки.

- Тейлз, спокойно! Я сейчас!!!

 

Куклы ускорили шаг. Тейлз запутался в сетке и все-таки упал. Не обращая внимания на это, куклы тащили его дальше…

- Соник!!!

Ежик сделал отчаянный прыжок, в который вложил всю скорость. Его рука была все ближе и ближе.

- Давай руку! Я вытяну тебя!

 

Надо дотянуться… успеть… не ошибиться… Рука ежика слабо обхватила руку лисенка, мокрую от крови…

И тут же соскользнула. Ежика кто-то с силой схватил за свободную руку и дернул назад. Не готовый к такому, Соник выпустил руку Тейлза, больно шлепнувшись на тропу. 

 

- Что за…

- Нет!!! Нет!!!

- Тейлз!!!

Он снова было подскочил, но его грубо остановили, придавив к земле.

- Тебе нельзя туда идти! 

Ежик поднял голову. Знакомые длинные иглы и изумрудные глаза, спрятанные за рыжими очками.

- Гровер!

Ехидна с силой удерживал его на месте, схватив за руку и придавив.

- Какого черта?! Слезь с меня!

- Тебе нельзя туда идти!

- Что еще за чушь! Слезь!

- Нет!

Соник забился в мертвой хватке и все-таки высвободился, но Гровер-таки изловчился и схватил его за руку.

- Нет! Если пойдешь следом, то не вернешься!

- Отпусти меня!! Тейлз! ТЕЙЛЗ!!!

 

Лисенок отчаянно пытался вырваться из сетей, но куклы не останавливались. И нити больно врезались в кожу, высасывая силы, подобно комарам. Тейлз в отчаянии глотал слезы и с мольбой смотрел на друга, крича уже слегка охрипшим от натуги голосом.

 

- Соник!! Помоги!!

Ежик прикусил губу. В глазах противно защипало, из них выбежали и упали на песок несколько жемчужных капель. Он еще раз попытался вырваться, едва не ударив ехидну, но тот слишком крепко его держал.

- Да отпусти же меня! Нет!!!

 

Лисенок продолжал кричать и звать на помощь до тех пор, пока процессия не скрылась за первыми деревьями. Почти сразу же грянула молния и хлынул проливной дождь. И только тогда уже Гровер отпустил ежика, устало опустившись на землю.

 

Но Соник никуда не побежал. Он упал на колени, даже не замечая, что мех насквозь промок, что из-за сильного ветра продрог до костей. Он не замечал этого. Эмоции перехлестнули через край. Он вскинул голову и обессиленно закричал в ночное небо, выпуская все свои чувства наружу.

 

Он даже не замечал, что плачет от горя…

 

Глава 13. Осколки, что терзают мою душу

Скрылась луна за темными тучами, не успело пройти и полчаса. Снова хлынул на Джойвиль проливной дождь, пронизывающий и холодный. Плюс еще ветер, который и не думал стихать. В одно мгновение город снова стал неприятным, неуютным и пустынным. 

 

Шедоу быстро догнал Соника и Гровера, что стояли у начала той самой злосчастной тропы. Сейчас тропка превратилась в бурную речку и ни о каком преследовании и речи быть не могло. Синий ежик упал на колени и ронял слезы. А Хранитель обелиска стоял рядом, в двух шагах от него, и не решался подойти. Шедоу остановился рядом.

 

- Где Тейлз?

Ехидна только головой покачал. Черный еж с силой сжал кулак.

- Черт! Уже третий! Что дальше?!

Гровер встряхнул головой – вода уже ручейками сбегала с его длинных игл и колючек, (П.А.: Гровер – полукровка. Он полуежик-полуехидна) и развернулся в сторону городка. 

- Надо уходить. Дождь размоет все тропы в Джойвиле до следующего утра. 

 

Шедоу хмуро кивнул. Против погоды ничего не сделаешь.

- Согласен. Надо рассказать Сетсу к тому же, что мы не успели… Соник, идем, нам надо…

Мелькнуло размазанное синее пятно.

 

ХРЯСЬ!

Шедоу резко схватил Соника сзади за руки, когда он снова замахнулся. Гровер отступил на пару шагов назад. След от пощечины горел огнем, а из-за капель дождя слабо покалывало к тому же.

- Соник! Ты чего творишь?! Успокойся! 

 

Синий ежик, однако, предпринял попытку высвободиться из рук товарища. Не получилось. Гровер так и стоял на месте, с лицом безо всяких эмоций и опущенными изумрудными глазами.

- Это все из-за тебя! 

Соник с яростью посмотрел на него. Из глаз бежали жемчужинки слез.

- Если бы не ты, я бы успел! Я бы УСПЕЛ ЕГО СПАСТИ!!!

 

Ехидна только фыркнул. 

- Тоже мне, Герой…

Соник слабо вздрогнул и расслабился. Шедоу рискнул его отпустить и с укором посмотрел на Хранителя обелиска.

- Это что сейчас было?

- А думайте, как хотите!

 

Всего на маленькую долю, но голос ехидны дрогнул. Как если бы камертон зазвучал более низко на десятую часть звука. Глаза Гровер так и не поднял на ежиков, но если Соник продолжал злиться и расстраиваться одновременно, то Шедоу понял, что его мучает прямо здесь и сейчас какая-то мысль. Или даже воспоминание.

 

- Когда кто-то уходил по той тропе, то ни разу не возвращался. Потому что она ведет к театру кукол.

Соник вспомнил большие ворота, сильно покореженные пожаром.

- Так это был Театр?...

- Дошло, да?

Ежик посмотрел ему в глаза… и отпрянул. Даже Шедоу вздрогнул. В этом взгляде читалась откровенная ярость.

 

- Если жизнь не мила, то давай! Иди! На верную смерть! Потому что этого кукловод и ждет! Он ждет, пока вы двое придете в его ледяные сети, чтобы подчинить вас и издеваться до тех пор, пока кукла-Долл не убьет и не лишит души!

 

Наступила тишина. Ни Соник, ни Шедоу не могли ничего сказать в ответ, и даже словно позабыли про сильный дождь. Гровер постоял еще немного, понаблюдав за обоими, и отвернулся.

- Все в этом мире эгоисты. Ничего не понимаете...

Он резко развернулся и побежал к себе домой. Лишь бы не видеть облик того кошмара, что уже случился с ним однажды...

 

****************

 

Головная боль. Усталость. Жжение и ломота в поврежденных руках. И странное, подвешенное состояние. Тейлз с трудом открыл глаза, так плохо ему еще ни разу не было. Зрение все еще было мутным и нечетким, к тому же в помещении не горело ни одной лампочки или хотя бы свечи. Темнота. И витающий в помещении, пронизывающий до самых костей холод, смешанный со страхом.

 

“Ой, смотри, смотри, Мефилес! Он пришел в себя!”

 

Немного хриплый, но до жутиков страшный детский голосок окончательно привел его в сознание. Темное помещение было похоже на зал для выступлений. Только вот мест для зрителей не было. Небогатая обстановка: несколько книжных шкафов и полок, где сидели такие же, как в Джойвиле, куклы. Старая арфа с порванными струнами. Несколько стульев. А на стульях…

 

Тейлз вздрогнул. Наклз! Живой и невредимый. Сидит на одном из стульев и спит. И Эми тоже здесь – рядышком с ним. На ней совершенно другое платье, ни дать, ни взять костюм для выступления. И оба не двигаются.

 

- Наклз! Эми!

Тейлз попытался двинуться. Не вышло. Тело словно опутала паутина. Крепкая-крепкая, как сеть. Да и сил на самом деле мало. 

 

“Ну что? Как тебе твои друзья?”

 

Снова таинственный голос. Он с ужасом осматривает помещение. Но стоило слегка повернуть голову…

- АААААААЙ!!!

Возник. Без предупреждения. Без причины. С яркими сияющими кровавыми глазами-заплатками, скалистой улыбкой и когтями-убийцами, где еще оставались пятна крови. 

 

“Какая славная жертва… Даже не верится…”

- К-к-к-то т-ты? – сильно дрожа, спросил лисенок.

“Я кукла. И живу здесь. Знаешь, а мы очень похожи по внешности…”

- Д-да?

“Когда мне дадут поиграть с тобой, мы станем самыми настоящими братьями! Это будет так весело!”

Кукла залилась жутким смехом. Тейлз готов был расплакаться от страха и уже слабо скулил.

 

- Хватит, Долл.

Еще один холодный голос. Это уже говорит Некто в плаще, что стоит рядом с серебристым пьеро. Лисенок вздрогнул - знакомые иглы, золотые глаза, перчатки…

- Сильвер?...

 

Пьеро грустно посмотрел на него. Некто медленно повернулся к нему, натянув нити на правой руке. 

- Пожар в театре. Акт третий.

Короткий кивок. Он садится за пианино и начинает наигрывать мелодию. 

А фигура в плаще уже смотрит на странную тряпичную куклу.

 

- Долл, не нужно пугать его.

Кукла качнулась.

“Я очень сильно хочу с ним поиграть! Хочу! Позволь мне…”

- Пока не стоит.

“Почему?”

- Потому что он мне нужен. Как и эти две марионетки.

 

Кукла расстроенно описала небольшое сальто и скрылась в темном углу, начав нашептывать что-то одноглазой кукле. Некто переключился на Тейлза.

- Добро пожаловать в Театр Кукол!

 

Лисенок вздрогнул от ледяного взгляда странных желто-зеленых глаз. Что-то в них было очень знакомое.

- Кто ты?...

- Тебя смущает мое безликое тело? Эта ненавистная мне оболочка?

Сгустилось облако. По лицу “безликого” прошла судорога, и он упал на дощатый пол. Капюшон соскользнул с головы и Тейлз охнул.

 

Это тоже был мобианец. Кот золотистого окраса с каштановыми волосами, прихваченными алой лентой. 

- Уведите безликого!

Несколько марионеток спустились по приказу со своих мест и подхватили несчастного. А таинственное облако сформировалось в очень знакомую фигуру ежа.

- М-Мефилес?!

 

Змеиные глаза посмотрели на него с таким холодом, что лисенок прикусил язык.

- Теперь я буду ждать только Соника. Потому что он не бросит своих товарищей в беде… 

- Так мы… Мы приманка?!

- Конечно… 

 

Ёж подошел к Эми и слабо провел ладонью по ее щеке. 

– Ты не представляешь, как я рад тому, что теперь он придет в ловушку. Туда, где верная смерть будет ему другом…

 

****************

 

Домик на окраине деревни. В окне видно, как горит свет, слабо освещая силуэт ехидны. Колючки до сих пор сыроваты – вернулся только недавно домой. На плечах покоился теплый плед, согревая промерзшую шерстку. 

 

Плохо только то, что лед в его душе нельзя было ничем отогреть…

 

«Это все из-за тебя!»

Перед глазами все еще было лицо Соника – перекошенное от ярости и горя. Пощечина, оставленная им, до сих пор слабо покалывала – видимо, останется след. А ежик умеет бить, как надо. Но слова ранят всегда сильнее, чем грубая сила…

 

«Если бы не ты, я бы успел! Я бы УСПЕЛ ЕГО СПАСТИ!!!»

«Успел спасти?»

Ехидна закрыл лицо ладонями. Снова эти воспоминания. Ненавистные. Причиняющие боль и страдания. А потому ужасные. 

 

«Я тоже мог это сделать! Мог!!!»

Из изумрудных глаз выбежала слезинка и проскользила по щеке. Больно. Больно терять то единственное, что тебе дорого. И нет никакого шанса это все вернуть. Эта боль похожа на осколки, что постоянно терзают тебя, впиваются острым лезвием в кожу, не давая спокойно продолжать жить…

 

Глава 14. Первые ответы

Рассвет. Очередной за эту неделю. И еще хуже, чем все предыдущие. Проливной дождь, начавшийся еще ночью, так и продолжал идти, превращая Джойвиль в маленькое грязевое болото. Как будто сама погода ополчилась против тех, кто все еще не пострадал от рук кукловода и его игрушек.

 

Новость о том, что Тейлз не избежал нитей Безликого стража, крайне огорчила Проводника. Он уговорил Шедоу и Соника никуда не выходить из гостиницы, а сам отправился к границе – осматривать, насколько сильно размыло дороги. Но если первый не стал спорить и согласился без проблем, то второй воспротивился. Даже несмотря на проливной дождь за окном. Однако общими усилиями Сетсу и Шедоу отговорили Соника от этой затеи.

 

Сейчас синий ежик сидел в зале, напротив камина, завернувшись в теплый плед. Даже на нем сказалась бессонная и беспокойная ночь. Пустые глаза смотрели на яркие язычки огня, то и дело вспыхивающие в камине, в них было столько печали и отрешения, что невольно отводишь взгляд.

 

- Как же ему тяжело…

Руж слегка приоткрыла дверь, чтобы взглянуть на полупризрака с именем Соник. Невольно по спине пробежал холодок. 

- Еще бы не тяжело, - пробурчал Шедоу. – Оббежать весь город, перевернуть все вверх дном, и все ради чего? Ради того, чтобы увидеть, как твоего лучшего друга уносят четыре куклы, что сидят в этом чертовом городе на каждом окне? 

Тихий вздох.

 

- Плохо все, - признался Шедоу. - Соник и так не в своей тарелке после пропажи Эми. Как бы похищение Тейлза его совсем не добило.

- Ну, если он осмелился дать пощечину Хранителю обелиска, - заметила Руж. – Да, кстати, где он?

- Домой ушел, наверное. У него же брат есть.

- Не дело это.

- Что именно? Не говори загадками, прошу…

Руж закатила глаза.

- Тебе не кажется, что для простого мобианца он слишком много знает про этот театр? 

 

Черный ежик приложил ладонь к глазам и сел на кровать. Да, он уже думал об этом. И картинка не складывалась, хоть убей.

- Ты права. Ему что-то известно.

- Так вот что. Чем сидеть и смотреть на чужую меланхолию, давай сходим к нему и все узнаем!

- Я сам. А ты лучше тут побудь.

Летучая мышь усмехнулась.

- Обо мне печешься? 

- Наклз меня не простит, если ты пропадешь, - заметил Шедоу.

 

Аргумент подействовал. Руж даже вяло улыбнулась.

- Хорошо, уговорил. Подожду Сетсу. А ты тогда возьми Соника с собой.

Ежик нахмурился.

- А это еще зачем?

- Как это зачем? – Руж похлопала глазами. – Ему надо извиниться. За пощечину.

Тихий смешок.

- Хорошо. Напомни мне, где он живет.

 

****************

 

Тихий рокот дождя и едва пробивающиеся лучи рассветного солнца. Наимрачнейшая картина. За весь остаток ночи он так и не сомкнул глаз. Все так же сидел на стуле, тихонько раскачиваясь вперед-назад и смотря в окно полными слез глазами. Печаль и боль никуда не ушли. Их просто слегка притупило прошедшее время…

 

- Гровер?...

Тихий скрип лестницы. Лен спустился вниз на кухню, застав братика на привычном месте. Единственный глаз печально сверкнул в полумраке комнаты. Он подошел к нему и слегка потряс за плечо.

 

- Что с тобой? Почему у тебя одежда такая мокрая?

- Что?... Лен, ты уже проснулся?

Лисенок моргнул. Гровер даже не заметил, как пролетели остатки ночи. Только сейчас он осознал, что сидит в мокрой и холодной одежде, а повязка на лице у брата пропитана кровью. 

- Лен! Господи, опять?! Ты опять его видел?

Медленный кивок. Лазуритовое око испуганно засверкало.

 

- Он был в плохом настроении… Все говорил, что кукловод подло и гадко с ним поступил… потому что не дал ему новую марионетку…

«Тейлз!»

Сердце сжалось. Он приложил палец к губам, прося брата не продолжать. 

- Сейчас я сменю повязку, и иди, поспи немного. Ты такой бледный, как твоя шерстка.

- Угу!

 

Лен улыбнулся. Слабенько – едва-едва уголки рта дернулись. Но это была улыбка. И Гроверу стало немного легче от нее. Он быстро сменил ему повязку и отвел обратно в спальню, а потом сам переоделся в сухую одежду и разжег камин. Все-таки он успел замерзнуть. 

 

Огонь только-только начал потрескивать в камине, когда в дверь постучались. Странно… В такой дождь мог выйти только Сетсу. Но обычно он в гости не заходит. Ехидна приоткрыл дверь.

- Привет. Разрешишь зайти?

В горле застрял комок. Это были Шедоу и Соник.

 

****************

 

Из-за пасмурной погоды в театре было также мрачно и неуютно, как и ночью. Однако редкие лучи солнца все же разогнали в темные углы и кукловода, и странную куклу-Долла, от которой у Тейлза уже давно бежали мурашки по спине. Мефилес же исчез не один. Эми ушла следом, подчиняясь безмолвному приказу нового хозяина и грустно сверкая нефритовыми глазами.

 

- Хотел бы я знать, что этот гад с ней делает… - прошипел Наклз, слабо дернувшись в сплетении нитей.

Ехидна, как и в случае с Эми, был одновременно и рад видеть Тейлза, и встревожен его появлением здесь. Это значило, что шансов на спасение все меньше и меньше с каждым днем. Он, Сильвер и молодой паж кукловода, который на этот раз остался здесь, кратко рассказали ситуацию на данный момент.

 

- Хуже некуда! – подвел итог Сильвер. – И хуже с каждой минутой. Уже столько невинных погибло…

- А как ты попался в его сети, Сильвер? – спросил Тейлз.

Ежик замялся.

- Сам виноват. Чертово любопытство. Меня стали беспокоить пропажи людей в моем времени, поэтому я решил узнать, что же происходит в прошлом. Ну и сунулся сгоряча прямо в театр. 

- Глупо и необдуманно, - подвел итог Наклз.

Сильвер лишь угрюмо промолчал.

- Мефилес не так сильно меня пугает, - признался Тейлз, со страхом глядя в темный угол, где скрылся Долл. – Меня беспокоит эта странная кукла. ЧТО она такое?

- Кажется, это самая последняя кукла мастера, - ответил паж. – В нее он вложил всю свою негативную сторону, что у него была. А она от таких чувств стала…

- Карателем! – фыркнул ехидна. Паж кивнул.

- Ну можно и так…

 

Паренек перехватил любопытный взгляд Тейлза. Лисенок осматривал буквально каждую детальку его внешности – от мордашки и до носков обуви.

- Что такое? – занервничал он.

- Знаешь, ты очень похож на Хранителя обелиска из деревни…

- На кого? – не понял парень.

- Кстати, да, - кивнул Наклз. – Ну вылитый Гровер! Только глаза разные…

- Гровер? – едва сдерживаемый крик, перешедший в волнующий шепот. – Вы его знаете?

- Ну да. Говорим же – Хранитель обелиска.

Паж моргнул.

- Но он не был им прежде…

Сильвер грустно посмотрел на ехидну.

- Ты уже здесь так долго, что счет времени потерял. За этими стенами многое изменилось.

Тейлз слегка склонил голову вбок.

- Ты его знаешь?

Паж грустно кивнул головой.

- Знаю, конечно. Он мой брат. Родной…

 

****************

 

Гровер молча смотрел на гостей, внезапно появившихся на пороге его дома.

- Хм… привет, - поздоровался Шедоу.

- Что вы здесь делаете? – хмуро спросил ехидна, не глядя в сторону Соника. Шедоу пожал плечами.

- Не сидится нам в гостинице, вот и пришли.

- Ну да, конечно…

 

Гровер скептично оглядел обоих. С колючек ручейками бежала вода, мокрая шерстка стояла дыбом.

- Проходите, - сжалился он и открыл дверь пошире. - Нечего под дождем стоять. 

 

Дважды повторять не пришлось. Ежики быстро прошли в зал, где уже было немного потеплее. Гровер одолжил им полотенца, чтобы они могли хоть немного высушиться.

- Негоже под таким дождем гулять, - сказал он, вороша в камине дрова.

- Мы не просто так, - ответил Шедоу, вешая полотенце на спинку стула.

- И так понятно…

 

Воцарилось неловкое молчание. Черный ежик кашлянул.

- Ну для начала… Соник, ты ничего сказать не хочешь?

Соник пропустил замечание мимо ушей. Шедоу раздраженно дернул бровью.

- Соник!

- Ну чего, Шедоу?

- Я тебя вообще-то спросил…

 

Соник скорчил лицо в ответ, но тут вмешался Гровер.

- Все нормально. Я не сержусь.

Ехидна хоть и говорил нормальным голосом, но вот Шедоу это не убедило. Он закатил глаза и сложил руки на груди.

 

- Ну ладно, ладно! – буркнул Соник, поворачиваясь к ехидне. - Извини, Гровер… правда…

Снова неловкое молчание. Хранитель обелиска лишь хмуро стоял у камина, не глядя в него. Огонь отражался на стеклах его очков.

 

- Ты был прав.

Синий ежик поднял голову. Ему показалось, что он ослышался.

- Ч-чего?

- Говорю, что ты был прав. По-своему, - Гровер отложил кочергу и сел на свободный стул. - Я точно так же думал, что могу спасти тех, кто еще не ушел под сень этого чертового театра.

Шедоу и Соник переглянулись. Никто ничего из сказанного так и не понял.

- Эм.. Гровер, ты о чем? – осторожно спросил черный ежик.

 

Ехидна еще немного помолчал, собираясь с мыслями.

- Вам и половины не известно о нас. О тех, кто живет в Джойвиле и по сей день. Начнем с того, что я с самого начала не был Хранителем обелиска. 

- Вот как? – Соник склонил голову вбок.

 

Гровер повел плечом.

- Меня попросил им стать Сетсу.

- Тогда в чем твоя настоящая роль?

 

Этот вопрос вызвал у ехидны бледную улыбку.

- Хороший вопрос. Роль…

Он глубоко вздохнул. Что ж, пора. Пора уже рассказать всю правду, что висит над ним, подобно Дамоклову мечу еще с того дня, как пожар объял Театр Кукол…

- Хотите знать правду? Ну что же… Я сын кукольника.

 

Глава 15. История с самого начала

- Ч-ЧЕГО???

Сказать, что Шедоу и Соник удивились – значит вообще ничего не сказать. На короткий миг Соник даже вообще захотел отбежать от него подальше. 

- Так… Так это?..

 

Да, реакция вполне предсказуемая. 

«Вот так же все местные отреагировали, когда поползли слухи и начали пропадать люди…» - грустно подумал Гровер и прикрыл глаза. Сперва надо взять себя в руки и успокоиться. Прежде всего – только это.

 

- Успокойтесь, пожалуйста, - вздохнул ехидна.

- Я что-то не понял, - нахмурился Шедоу. – Ты сын кукольника? Того, что сейчас сидит в театре и творит всю эту беспредельщину?!

От такого заявления Гровер поперхнулся воздухом.

- Конечно, нет! – с жаром воскликнул он. - Я что, самоубийца?

- Нет, - фыркнул Соник, - но говоришь так, будто ты тут напрямую замешан.

 

Тихий вздох. Гровер отвернулся от гостей и стал смотреть в пространство отчаявшимися глазами. 

- Это не моих рук дело. И не моего отца, - устало ответил он. - Он пропал уже тогда, когда началась вся эта ахинея с исчезновениями.

- А можно все по порядку? – попросил Шедоу.

- Зачем? Чтобы вы начали меня подозревать еще сильнее? – хмуро спросил Гровер, взглянув в алые глаза ежа.

 

Шедоу смело ответил на этот взгляд и спокойно продолжил.

- Гровер, нам ты довериться можешь. Потому что сейчас нам тоже плохо от этого, - ежик скосил глаза на Соника, который поморщился при этих словах, - да и в конце концов, мы с Руж прибыли сюда, чтобы уладить ситуацию. И лучше бы знать начало всей этой истории.

 

Голос был вполне уверенным и не вызывал сомнений. Соник тоже уже успокоился и обратился в слух. И ехидна сдался.

- Хорошо. Я все расскажу вам…

 

Отступать было некуда. Присев на свободный стул, ехидна начал печальную повесть о своем прошлом.

 

- С чего начать-то… Ну, я жил в этой деревне с отцом и младшим братиком. 

- С Леном, да? – понимающе кивнул Шедоу.

Гровер отрицательно покачал головой.

- Нет. С родным. Лен мне на самом деле не брат.

Черный ежик замолк, больше не перебивая рассказчика.

 

- Рендоу был младше меня где-то года на два. Наша мама умерла, когда мне было четыре, и с тех пор я старался во всем помогать отцу. Все-таки он один воспитывал нас… 

В то время театр был еще цел, пользовался активной популярностью, привлекал к нам туристов. 

- Извини, что перебиваю, - снова вклинился Шедоу. – Получается, в то время еще был жив кукольный мастер? Я имею в виду тот, что построил театр?

Короткий кивок.

 

- Да, верно. Мастер Джойвиль был очень добрым и жизнерадостным человеком. Отец сперва был его подмастерьем, а потом уже и помощником мастера. 

- А чем он занимался? – спросил Соник.

- Делал макеты для кукол, - объяснил Гровер. – Это очень тонкая работа, тут нужно иметь очень хорошее терпение и навык. В общем, отец сам этим занимался, а потом постепенно и меня стал учить этому. В восемь лет я уже мог твердо держать инструменты в руке и даже смастерил одну из кукол для театра. 

 

- Ее нет среди уцелевших кукол в музее? – спросил Шедоу.

Гровер покачал головой, прикрыв глаза. На стеклах очков отразился огонь.

- Все погибло вместе с тем самым пожаром. 

Наступила минутная тишина.

- Никто не знал причины, говорили, что произошло короткое замыкание в системе и театр вспыхнул, как факел. Мастер и его маленькая дочка умерли там, не успев убежать. Мне было десять лет тогда.

 

- У мастера была дочь? – удивился Соник.

- Да,- ехидна кивнул. – Сама как кукла. Не помню уже, как ее звали. 

Синий ежик понимающе кивнул.

- После несчастья мы с отцом продолжали мастерить кукол, которых он продавал на ярмарке в соседнем городке или на остановке поезда, зарабатывая этим на хлеб. Так прошло примерно пять лет… 

- Пока не поползли первые слухи о призраках из театра? – закончил Шедоу.

 

Гровер кивнул и немного помолчал, собираясь с мыслями. Соник слегка тряхнул головой.

- Продолжай, пожалуйста…

- А, да…

Ехидна провел ладонью по лицу. 

- Стали ползти слухи о пропавших без вести. Нашу семью начали остерегаться и бояться, ведь мы имели к театру непосредственное отношение. 

 

При этих словах в глазах Гровера мелькнуло нечто, похожее на раздражение.

- Злило, не так ли? – понимающе спросил Шедоу.

- Да. Очень. Но отец, однако, не унывал. И продолжал жить как прежде. А мы с братом ему помогали.

Так прошло еще два года. Многие покинули городок, многие пропали. Кто-то поспешил уехать и бросить все, ради чего жил. Смотритель музея, к примеру, - в голосе послышалась нотка презрения. – Слабый человек. А говорил, что ничего в этом мире не боится…

 

- Гровер, извини, - черный ежик моргнул. – Не отвлекайся….

- Да, прости. В то злосчастное утро он уехал на ярмарку – как всегда, продавать кукол. И не вернулся.

 

Ежики переглянулись.

- Он уехал по восточной тропе?

Короткий кивок.

- Мы искали его почти три месяца, но следов никаких не было. И повозки тоже не нашли. Как сквозь землю провалилась. 

Голос начал дрожать. Ехидне становилось рассказывать все тяжелее и тяжелее.

 

- В тот день брат задумал выйти на улицу ночью. Я не пускал его. Все пропадали именно после захода солнца. А он и слушать не хотел…

Он запнулся. В горле застрял комок рыданий. Он резко отвернулся, чтобы ежики не видели, как он плачет.

- Гровер…

Соник с сочувствием посмотрел на него. А ехидна попытался отогнать воспоминания, эхом отозвавшиеся в его голове.

 

- Как ты не понимаешь?! Если отец уехал туда, то может, он просто ждет нас! В театре!

- Что за вздор! Рен, это сумасшествие! Туда ни одно живое существо просто так уже не идет! 

Он скрестил руки на груди и стоит посреди комнаты. А брат нарезает круги перед ним и спорит.

- Но надо же проверить!

- Ты никуда не пойдешь!

- Но…

- Тебе мало того, что отец пропал?! Хочешь сам потеряться?

- А сам? Ведешь себя как эгоист! Да ты, похоже, вообще его найти не желаешь!

ХЛОП!

Звонкий звук пощечины. Кровь, стучавшая в ушах. И слезы обиды, появившиеся в гетерохромных глазах младшего брата. Гровер запоздало понял, что он натворил.

- Рендоу… я… я… я не хотел…

- Идиот…

Рен с яростью посмотрел на него.

- Гровер, ты ИДИОТ! Ненавижу тебя!!! Все время только о себе думаешь! 

Ехидна отступил на шаг назад. Его очень сильно задели эти слова. А Рен тем временем быстро выбежал из дома, громко хлопнув дверью.

 

- Гровер! 

Шедоу легонько потряс его за плечо. Ехидна быстро вытер слезы и вздохнул.

- Мы поссорились. Сильно. Он убежал из дома в тот день и… и больше никто его не видел. 

 

Снова неловкое молчание. Только разочарованный брат слегка шмыгнул носом.

- Оставшиеся жители помогали мне их искать, но все было бесполезно. Все следы вели только к театру…

- К той самой дороге… - хмуро протянул Шедоу.

- Да. Больше ниточек не было. Я замкнулся в себе. Остался жить в четырех стенах. Стал тенью прежнего себя. Начал присматривать за обелиском и передавать Сетсу найденных кукол. И когда уже было потерял всякую надежду, я нашел Лена. 

Соник приподнял брови.

- Нашел? 

- Да. На той самой дороге. Она вела ИЗ театра в наш городок.

 

Глава 16. Здравствуй, мой самый жуткий кошмар

Этот страх, мука и незнание того, что же происходит во внешнем мире. Тоска, появляющаяся в постепенно гаснущих глазах марионеток. И отчаянное желание свободы, мелькавшее в столь реальных глазах фарфоровых кукол, сидящих на многочисленных полках театра.

 

Тейлзу было плохо. И морально, и физически. Руки противно ныли от постоянно врезающихся в них тонких управляющих нитей, а в глазах застыло затравленное выражение ужаса и страха. Наклз уже начал всерьез опасаться за состояние младшего товарища. Потому что обстановка театра не вызывала такого сильного стресса. Причина была другая. 

 

“Жду не дождусь этого момента…”

А вот, собственно, и причина. Тихонько парит в нескольких сантиметрах над полом и внушает еще более неподдельный ужас своими черными глазами-заплатками и то и дело мерцающим красным кристалликом на ниточке. Кукла-Долл был в приподнятом настроении и активно общался с Тейлзом, не видя его состояния. 

 

- Нет… Нет! Не надо! – с нотками отчаяния пролепетал лисенок. 

Долл лишь хрипло хихикнул.

“Ты будешь самой лучшей марионеткой, с которой я когда-либо играл…”

- Не подходи!!

Тихий вскрик. Тейлз дернулся в нитях, и руки свело судорогой.

“И к тому же… мы же с тобой почти братья. Только я не живой… ”

 

Последняя фраза вывела Наклза из себя. Он с силой дернулся в нитях, попытавшись схватить надоедливую куклу, но нитки тонко тренькнули. Ехидна злобно зашипел.

- Оставь его в покое! Слышишь!

Долл сделал вид, что не услышал. Он даже не посмотрел в сторону Наклза, из-за чего тот вспылил еще сильнее. Но нити были чересчур крепкими.

 

“У тебя в груди бьется сердце. Настоящее… чистое… Так хотелось бы его почувствовать хоть раз…”

Игрушечная рука Долла потянулась к лисенку. Тот уже по-настоящему громко взвизгнул и попытался отпрянуть.

- Нет! Не надо!

- Долл. Хватит.

 

Холодный голос со стороны коридора. Все правильно. Всего лишь кукловод. В комнату не заходит – избегает редких солнечных зайчиков, мелькающих на окне. А на лице крайне бледная, но довольная улыбка.

 

“Что такое, Мефилес? Я всего лишь разговариваю с марионеткой…”

Голос у Долла дрогнул на одну десятую тона. В нем послышалось разочарование.

- Еще немного, и ты напугаешь его настолько, что он мне не понадобится, - холодно сказал он кукле, - прекрати.

“Как скажешь…”

 

Повинуясь приказу хозяина, кукла скрылась за занавесками, затаившись в своем маленьком убежище. Мефилес скользнул взглядом своих ледяных глаз по Тейлзу и Наклзу и прищурился.

- Не сильно радуйтесь. Вы мне нужны до тех пор, пока Соник не приблизился к этим воротам.

 

Он развернулся, собираясь уходить. Но в Наклзе, видимо, накипела вся та ярость, что он сдерживал при разговоре с Доллом, и он, не удержавшись, завопил:

- Где Эми, подонок? Что ты с ней сделал?!

- Наклз, не надо! – Тейлз испуганно расширил и без того большие голубые глаза.

 

Молниеносное движение рукой. Нити крепления опасно стянули руки ехидны и натянулись. Вот-вот лопнут. Долл подло захихикал из-за своего укрытия за сценой.

- Еще одно неважно сказанное слово, и твоя жизнь оборвется вместе с нитями «креста». 

Ехидна не ответил – жить, все–таки, еще хотелось. Кукловод ослабил хватку, и ехидна бессильно повис на нитях, как сломанная кукла. Дверь за ним захлопнулась, заставив всех вздрогнуть.

 

- Наклз, ты как? – обеспокоенно спросил Сильвер.

- Нормально…

Он немного пришел в себя и с силой сжал кулак.

- Нет, так не может продолжаться! – горячо воскликнул он. - Надо бежать отсюда!

Грустный смешок. Паж слегка приподнял голову.

 

- Забудь о побеге. Это невозможно.

- Но как же…

Сильвер вздохнул. Неприятно признавать, что шанс на побег, пусть даже самый маленький, все же есть.

- В свое время отсюда удалось сбежать только одной марионетке. Мы даже не знаем, жив он или нет…

- Он?

Наклз и Тейлз переглянулись.

- Значит, был сбежавший?

- Да. И его лазуритовый глаз и по сей день живет в фарфоровом лице одноглазой куклы…

 

*****************

 

- Ты нашел его на дороге ИЗ театра?

Соник непонимающе моргнул. Мысли не укладывались в голове – ведь Сетсу постоянно им твердил о том, что те, кто ушел в театр, больше не возвращались вовсе. А тут им сообщают такое! К слову сказать, Гровер отреагировал спокойно и только слегка кивнул головой.

- Да.

 

Шедоу медленно выдохнул, приводя мысли в порядок.

- Так, стоп! Давай по порядку. Я хочу сказать…

Но Соник не дал ему закончить эту мысль и вылез вперед.

- Но как? Ты же сам сказал, никому не удавалось оттуда сбежать!

Синий ежик тут же схлопотал оплеуху от Шедоу.

- Ты можешь хоть раз дослушать ПРЕЖДЕ, чем перебивать?! – прошипел черный еж.

 

- Не ругайтесь.

Оба повернулись к Гроверу. Ехидна искоса поглядел на дверь, за которой была комната младшего братишки.

- Так и есть. Я нашел его на той самой тропе. Но не знал тогда, что он сбежал. 

Ежи выжидающе молчали. Ехидна вздохнул и потеребил колючки.

- Я просто нашел бедного маленького лисенка с белой, как снег, шерсткой и чудовищно располосованным лицом. Плюс у него руки все были в мелких, но глубоких кровоточащих ссадинах, и несколько синяков. 

 

Соника передернуло от отвращения.

- Жуть какая…

- Вот именно. Жуть, - кивнул Гровер.

- Поэтому он носит повязку на лице? – спросил Шедоу. – Прячет эти шрамы?

Еще один кивок.

 

- Я принес его домой и в одиночку выхаживал. Из оставшихся в деревне мне помогал только Сетсу. Почти два месяца Лена мучали жуткие кошмары, он метался в бреду из-за сильной температуры, а из глазницы чуть что – сразу бежала кровь. Но потом он пошел на поправку. 

- Можно уточнить? – перебил его Шедоу. - Он один из пропавших, да?

Еще один короткий кивок.

- Лен сирота. Он жил в детском доме. Почти все дети оттуда пропали, нескольких вывезли в другие города. Я просто решил присматривать за ним, чтобы не повторилась история, как с братом, - по лицу Гровера пробежала судорога. - А потом уже он сам мне рассказал…

- Про что?

 

Молчание. Долгое. Гровер тщательно подбирал слова.

- Про обитателей театра, - наконец ответил он. - Людей и мобианцев. Кукол и марионеток. Карателя и кукловода.

При упоминании последних у Шедоу зашевелился мех на колючках.

- Кукловод? 

- Тот, кто держит все это под контролем, - ехидна мрачно улыбнулся, глядя в пол. – Все марионетки театра – его игрушки. Они выполняют определенную роль – своего рода пьесу. И стоит сделать одну малейшую ошибку – тебя тут же отдадут на растерзание кукле-карателю. Она сделает из бедняги ТО САМОЕ существо, что сейчас сидит почти на каждом подоконнике города.

 

Соник подскочил на ноги.

- Так эти куклы…

- Это настоящие человеческие глаза.

Шедоу еда удержался, чтобы не выругаться от отвращения. Теперь было понятно, почему глаза кукол казались такими живыми.

 

- Я правильно понял, - поинтересовался он. – Лен так много знает, потому что частично его пытались превратить в куклу.

- Сейчас в театре живет одноглазая кукла. И нет подходящей замены для пустой глазницы, чем вторая пара уже имеющегося материала, - Гровер поправил очки. – А пока Лен тут, я защищаю его как могу. От кукловода. И от убийцы.

 

В комнате повисло молчание. Было слышно, как ворочается у себя в комнате Лен.

- Это все, что вам нужно знать, - сказал Гровер, отворачиваясь. - Больше я вас сдерживать не буду. Не смогу. Хотите идти к театру – вперед. Но хорошего ничего не ожидайте.

Это был явный намек на то, что разговор окончен. Шедоу коротко кивнул и подошел к дверям.

- Мы возьмем это на заметку. Соник, идем!

Синий ежик посмотрел на ехидну. Светло-зеленые глаза встретились с изумрудными. После недолгого молчания оба ежа покинули дом, выйдя под дождливую сень. Гровер вздохнул и снова сел в кресло.

«Пожалуйста, Соник… Не делай глупостей… Для твоего же блага все это…»

 

Глава 17. Когда начинает пропадать надежда

Дождь закончился только к вечеру, но и тогда небо не расчистилось до конца. Понять, что закат уже скоро, можно было только по цвету облаков, варьирующемуся от бордового и до ярко-оранжевого. Шедоу мрачно смотрел в это разукрашенное небо и думал. О том, что не все в мире так просто. И что он до сих пор полон пугающих загадок и вопросов. Один этот проклятый театр чего стоит.

 

Он никогда не видел сгоревшего строения с покореженной вывеской, густо обвитого плющом. Лишь изредка слышал, как доносятся с той стороны звуки расстроенного пианино, играющего грустные или душераздирающие мелодии, от которых щемило сердце. И на тропу, ведущую к театру, ни разу не выходил. Потому что он не знал, которая из них та самая. Раньше она была или затоплена, или не видна, как и большинство тропинок.

 

А теперь же она вилась тоненькой змейкой, исчезая за первыми деревьями. И на все еще сыром от прошедшего дождя песке хорошо отпечатались чьи-то знакомые кроссовки. Но что это за тропа? 

- Похоже, что Соник уже обо всем подумал.

Черный ежик резко обернулся, уже догадываясь, кого увидит.

- Гровер?

 

Ехидна стоял рядом с заброшенной библиотекой и задумчиво смотрел на следы. Лен застыл рядышком с братиком, пугливо дергая белым хвостиком при каждом неясном шорохе. 

- Зачем ты здесь? – поинтересовался Хранитель обелиска у ежа. – Скоро закат. Вам надо спрятаться по крышу.

Шедоу промолчал. Да и что ответить, когда не знаешь?

- А зачем ты сюда пришел? – поинтересовался он, прикрыв глаза.

 

Ехидна слегка улыбнулся.

- Лишний раз убеждаюсь, что друзья бывают дороги, как никогда. Иначе зачем бы Соник снова пошел к театру, да еще и перед самым заходом солнца.

Пару минут до Шедоу слабо доходил смысл предложения.

- Стоп! КУДА он пошел?!

 

Лен вжал голову в плечи. Лазуритовый глаз ярко засверкал в бликах заходящего солнца. Его тихий голосок заставил ежика вздрогнуть.

- Это тропа ведет к театру кукол. 

Гровер внимательно смотрел на ежа, скрестив руки на груди. Иглы слабо покачивались на ветру.

- Хочешь остановить его? – спросил он его.

Шедоу дернул головой. В алых глазах плескалась тревога.

- Должен. Иначе наделает таких глупостей, что потом сам себя никогда не простит. 

 

Он сделал несколько шагов вперед по злосчастной тропе и обернулся, встретившись с Гровером взглядом.

- Ты со мной?

Ехидна покачал головой, положив руку на плечо Лену.

- Я не вмешиваюсь, помни!

- Ну как желаешь!

Черный ежик больше не стал ждать. Запустив реактивную тягу, он побежал вперед, чтобы догнать бесшабашного товарища и не дать ему сделать самую большую ошибку.

 

****************

 

А в это время театр огласил холодный детский смех, полный счастья. Долл слегка покачивался, кружась вокруг одноглазой куклы, его кристаллик ярко полыхал во тьме, внушая марионеткам неподдельный ужас. А в особенности Тейлзу, который сжался в комочек у пианино и боялся хоть как-нибудь дать о себе знать. 

“Он идет! Он идет сюда!”

 

Куклы слабо заскрипели шарнирами. Им тоже было любопытно, что за гость подошел к воротам вечно пустующего театра. Среди марионеток пробежал шепоток. Наклз и Сильвер, которые были выше всех, смотрели в сторону ворот, пытаясь увидеть там незваного гостя.

- У кого только куриные мозги? – прошипел ехидна, вытягиваясь настолько, насколько позволяли нити. 

 

Скрипнула входная дверь. Шум резко смолк, только тихий смех Долла отражался от стен. Кукольник недовольно сверкнул глазами в его сторону, распространяя холод и ужас.

- Долл, что за суета? Солнце еще не опустилось за горизонт!

Тряпичная кукла, наконец, остановилась и повернулась к нему. В голосе до сих пор были радостные нотки.

 

“Синий еж… он идет сюда… Я слышу его тихие шаги…”

Наклз охнул и еще раз выглянул в окно. Так и есть – вот видно за воротами синие колючки, слабо покачивающиеся на ветру.

- Соник! Идиот!

Тейлз поднял испуганные глазенки на друга. В них застыл откровенный ужас и непонимание.

- Зачем?...

- Ему нельзя сюда заходить! – простонал Сильвер.

- Нет, Соник, не надо! – захныкал лисенок.

- Тишина!

 

Короткий приказ, сопровождающийся резким натяжением нитей. Компания замолчала, только тревога сверкала в глазах каждого из них. Долл тихо захихикал, поглаживая рукой по волосам одноглазую куклу.

“Марионетки не должны играть сейчас…”

- Все верно. Не должны…

Мефилес посмотрел на Наклза. Ехидна сглотнул подступивший к горлу комок.

- А потому просто смотрите. И помалкивайте…

 

Кукловод подошел к витражному окну и стал тихонько наблюдать за воротами. Если они откроются – тогда уже ежик не успеет сбежать. Тейлз нервно кусал губы, молясь про себя:

«Не надо, Соник! Прошу тебя, не надо!»

 

****************

 

Он снова стоял возле ворот. Почти так же, как в тот злополучный день. Тейлз его остановил тогда, сказав, что неизвестно, что за этими воротами, и что Наклз и Эми этого не одобрят. Но теперь… теперь он знает, что там.

«Нужно просто войти…»

 

Рука слабо подрагивает, но он уверенно тянет ее к дверной ручке. Медленно. Сомневаясь. Но тянет. Ведь выбор уже сделан…

- Вот ты где!

 

Рука дрогнула и отдернулась. Шедоу хмуро стоял рядом с большим раскидистым кустом сирени и смотрел на него.

- Что тебе надо? – хмуро спросил Соник, отворачиваясь к воротам.

- Подумал, что найду тебя здесь. После разговора с Гровером ты ходил какой-то не такой.

Тихий смешок.

- Следил за мной – так и скажи! – фыркнул ежик, складывая руки на груди.

Шедоу слегка пожал плечами.

- Это будет грубо.

 

Наступило неловкое молчание. Шедоу хмурился все сильнее, глядя на нерешительность Соника.

- Лучше скажи, что ты решил?

Ежик непонимающе посмотрел на него.

- В смысле?

- В прямом. Не просто так же ты пришел сюда, да еще и на закате. 

- Я просто забыл, что это за дорога, - попробовал выкрутиться ежик, отворачиваясь.

Шедоу вздохнул.

 

- Соник, не ври. У тебя это плохо выходит.

- Остряк, блин… - прошипел синий ежик. Шедоу выжидающе на него смотрел.

- Так что ты решил? Пойдешь следом за остальными, в неизвестность? – черный еж прищурился. - Ты даже не знаешь, как Лену удалось выбраться оттуда!

- Я что-нибудь придумаю! 

- Соник!

 

Хоть еж упрямо настаивал на своем, все же он начал сомневаться в правильности своего решения.

«Нет! Надо это сделать! Как же Тейлз и Наклз? Как же Эми?!»

- Ты так уверен в себе? – допытывался Шедоу, разжигая в нем неуверенность.

И снова молчание. И внезапный ответ Соника.

- Нет.

 

Ежик развернулся и пошел прочь от ворот. Поравнявшись с Шедоу, он поднял свои светлые зеленые глаза.

- Сейчас я уйду. Потому что мне нужно узнать еще кое-какие ответы. Но если еще хоть один человек или мобианец пропадет из городка, то уже ничто меня не остановит!

Шедоу слегка улыбнулся и кивнул.

- Храбро сказано.

Он положил руку ему на плечо.

- А я поддержу тебя, во что бы то ни стало!

 

Соник кивнул. Он знал это. Шедоу хоть и делает вид, что ему все равно, но на самом деле это не так.

- Ладно, идем, - фыркнул он, шагая обратно по тропе. - Солнце садится. Надо успеть в гостиницу.

 

***************

 

“Опять? Опять ушел?...”

Долл непонимающе склонил голову вбок. А по лицу Мефилеса и вовсе нельзя было сказать, о чем он думает. Зато марионетки облегченно выдохнули, радуясь такому чудному выходу из ситуации, как внезапное появление Шедоу.

- Слава богу… - пробормотал Сильвер.

- Да уж, - Наклз фыркнул. - Шедоу вовремя появился.

 

Долл подлетел к окну, насколько позволяла тьма, и посмотрел на ворота. Кристаллик недовольно замерцал.

“Это неправильно. Недопустимо… жертва не должна была пройти мимо наших сетей…”

 

Кукловод медленно поднял руку с сильно натянутыми нитями. Они жалобно зазвенели.

- Значит, твои друзья не так уж тебе и дороги, да? – прошептал он во тьму, пронзая взглядом ворота.

Рука сделала странное движение…

ХЛОП!

 

Громкий визг. Звук падающего с высоты тела. И тихие всхлипывания, сопровождающиеся испуганным взглядом больших ярко-голубых глаз. Наклз похолодел.

- ТЕЙЛЗ!!!

Лисенок медленно сел на полу. Ничего не сломано. Только хвосты болят. Нити жалкими обрывками висят на запястьях. 

 

А Долл, не веря в собственное счастье, посмотрел на кукловода.

“Мефилес?..”

Он только фыркнул в ответ и слегка махнул рукой, направляясь к выходу.

- Долл, забирай. Кажется, ты очень хотел поиграть с этой марионеткой.

“Спасибо… Спасибо тебе!”

 

Долл кувыркнулся в воздухе и медленно подлетел к лисенку. А тот уже оправился от падения, и теперь с ужасом наблюдал за адской куклой, надвигающейся на него.

- Нет! Не надо!! Не трогай меня!!!

Он подскочил на ноги и побежал прочь из зала – в коридор. В голове стучала только одна мысль: «Найти выход! И поскорее!»

 

А Долл тихо смеялся ему вслед, поблескивая красным кристалликом. На черных глазах-заплатках появились кровавые зрачки.

“Беги, братишка, беги… Все равно я тебя найду…”

 

Глава 18. Тёмные коридоры. Пристанище дьявола

Полог кровати был высоко поднят. На полке, что была над ней, сидела красивая кукла с длинными сиреневыми волосами, одетая в голубое платье принцессы. Ее прекрасные опаловые глаза заволокло слезами. Как же печально быть куклой – не иметь возможности двигаться и спокойно думать, и даже говорить. Все, что она могла делать - это смотреть, как кукловод в очередной раз оказывает повышенное внимание любимой марионетке.

 

Эми, слабо прикрыв глаза, лежала на кровати. Она больше не плакала – попросту не осталось сил для этого. Тем более, всякий раз слезы становились льдинками и больно покалывали нежную кожу. А это было невыносимо.

 

Мефилес лежал рядом, блаженно прищурив глаза. Он слабо проводил руками по телу ежихи, оставляя неприятное ощущение холода и иногда целуя ее в губы. Руки плавно скользили по телу, иногда опускаясь все ниже. А потом также внезапно исчезая.

 

- Какой же ты глупец, Соник… - тихо пробормотал кукловод, сверкая холодными зелеными глазами. – Подарил мне такой чудный подарок… и вовсе не спешишь его вернуть обратно… А теперь твой друг тоже страдает, рассекая темные подвалы театра и пытаясь скрыться от неминуемой гибели.

 

Эми тихо охнула – Мефилес легонько укусил ее шею при поцелуе. 

- Жаль, что мне придется оставить тебя на эту ночь, - пробормотал еж, глядя прямо в ее глаза. – Безликий не может сам отправиться в Джойвиль. Ему нужна надежная опора.

- Зачем… тебе это? – пробормотала ежиха сквозь зубы. Было настолько холодно, что даже говорить получалось с трудом.

- Ну как же, - Мефилес хитро улыбнулся. – Твой Герой сказал, что не сунется к театру. Кроме как если еще кто-нибудь не пропадет. Я хочу помочь ему, только и всего.

 

Он укрыл Эми теплым одеялом и слегка дернул рукой. Управляющие нити слабо натянулись.

- Будь хорошей девочкой. Не заставляй меня отдавать тебя Доллу…

Он покинул комнату, оставив объект своей страсти в полном одиночестве. 

 

***************

 

Тейлз бежал по темным коридорам театра, не оборачиваясь и стараясь не вслушиваться в жуткий звук, эхом отражавшийся от сгоревших и покрытых копотью стен. А звук был самым пренеприятным на свете. Тихое капание чего-то вязкого. И звук, когда два лезвия чиркают друг об друга. Долл следовал за ним по пятам, тихо посмеиваясь. От этого смеха Тейлзу было еще хуже и страшнее, и страх с бешеной силой гнал его вперед, в пугающую неизвестность.

 

Времени на то, чтобы остановиться и осмотреть помещения, почти не было. В темном коридоре не было дверей. И факелы гасли, стоило лисенку пробежать мимо, словно напрочь отрезая обратный путь. 

 

Но в гримерной ему, наконец, улыбнулась удача. Просторный шкаф с многочисленными нарядами для маскарада показался ему идеальным местом, чтобы спрятаться. Забравшись внутрь и поглубже зарывшись в старые платья и сюртуки, лисенок замер, прислушиваясь к каждому звуку. 

 

А вот и тихий скрип открываемой двери. И все тот же звук падающих капель. Тейлз закрыл себе рот ладонями, чтобы не взвизгнуть от страха. Ведь тогда бы его ждало нечто ужасное…

 

А Долл тем временем внимательно разглядывал каждый уголок просторной гардеробной и соседнего помещения с большим туалетным столиком. Голос куклы излучал потусторонний холод и ужас, и это при том, что самому Доллу было очень весело от всей этой игры.

“Где же ты? Милый маленький лисенок… Братишка, выходи!”

Тейлз еще крепче прижал ладони ко рту, лишь бы нечаянно себя не выдать.

“Выходи, братишка… Я все равно тебя найду! Мы вместе очень хорошо поиграем, разве нет?..”

 

Бормоча себе под нос невнятные слова, Долл мягко подплыл к шкафу. Он тихонько отворил дверцу и заглянул внутрь, где висело очень много различных костюмов. 

“Где же ты, братишка?...”

Черные глаза-заплатки не заметили, как в самом углу шкафа слегка подрагивает подол небесно-голубого платья. На счастье Тейлза, кукла закрыла дверцу и тихонько вылетела прочь, продолжая бормотать себе под нос, что они хорошо поиграют вместе. 

 

Когда бормотание в коридоре стихло и эхо от падающих капель осталось далеко впереди, лисенок рискнул выйти из своего убежища. Сильно дрожа от страха, прижав ушки к голове, он опустился на покореженную софу напротив туалетного столика.

- Пронесло…

 

Эта ужасная кара, нависшая над ним как Дамоклов меч, повергла его в очень плохое состояние. Расшатанная психика вот-вот готова была сойти на нет, а глаза постоянно на мокром месте. И хотя Тейлз не хотел, чтобы Соник приходил в это ужасное место, сейчас он желал, чтобы синий друг побыстрее поспешил на помощь. 

- Я этого не вынесу…

 

Он сидел в этой комнате еще минут пятнадцать, унимая предательскую дрожь в теле и пытаясь успокоиться. И когда это наконец у него получилось, выбрался из маленькой комнатки и медленно побрел по коридору. Сейчас важнее всего остального было найти выход отсюда…

 

***************

 

Этой ночью Лену приснился очередной кошмар, сопровождающийся алой струйкой из старого шрама. И крови в этом кошмаре было куда много больше, чем во все остальное время…

 

Одноглазая кукла медленно плыла по темному коридору театра следом за Доллом в его личную «мастерскую». Ужасное место. Макеты кукол, в которых обитали души несчастных погибших марионеток, почти закончились, осталась всего одна, и то у нее не хватало фрагмента живота. А значит, она не подходит...

 

Долл медленно осмотрел помещение, высматривая что-то среди вороха инструментов на пыльных полках и хромоногом столике. Наконец он нашел это - переломанное крепление. Судя по всему принадлежало оно марионетке, которая сейчас пыталась избежать смерти…

“Никто не сбежит из плена управляющих нитей… Больше я такого не позволю…”

Долл в упор посмотрел на одноглазую куклу. Внезапно его красный кристаллик ярко вспыхнул, и он предстал перед ней в своем истинном обличии.

 

Лен испуганно дернулся и… проснулся, тяжело дыша. 

- Г-господи…

 

Вытирая холодный пот, проступивший на лбу, лисенок выскользнул из постели и метнулся в прихожую к камину – только бы успокоиться! Только бы забыть все это! Но когда он встал на последней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж, ручка входной двери слабо заскрипела. А за дверью мелькнул едва заметный блеск ядовито-желтых с оттенком зеленого глаз.

 

Лисенок испуганно прирос к месту, даже не замечая, что его шерстка испачкалась в крови. Он просто стоял и смотрел, как Безликий медленно, но верно проворачивает дверную ручку, чтобы войти в дом…

 

***************

 

Темные подвалы могли казаться бесконечными, но на самом деле это не так. Вскоре коридор привел Тейлза в просторное помещение, освещенное ярким мраморным свечением, что шло вовсе не от факелов. Посреди помещения возвышался каменный мешок, напоминающий колодец, а наверху сиял бледный свет факелов.

 

«Может быть, это выход?»

Осмотревшись повнимательнее, Тейлз нашел подъемник. Все правильно – раз есть выход, то и средство для него. Механизм на удивление хорошо сохранился, и спустя пару минут лисенок запустил его, дернув за небольшой рычаг. Платформа медленно поползла наверх – к выходу. 

 

Однако, когда подъем закончился, Тейлз понял, что допустил ужасную ошибку. 

Это был вовсе не выход. 

Это была подъемная платформа для сцены театра.

 

Темно-алый занавес был закреплен у края сцены. В окна бил потусторонний лунный свет, заставляя светиться невзрачные серебристые предметы. От столь жуткой картины у лисенка перехватило дыхание, и он попытался снова дернуть за рычаг, чтобы вернуться в подвал, единственное укрытие и убежище…

 

“Я нашел тебя!”

Прямо перед ним возник Долл. Тейлз испуганно отпрянул прочь, закричав, и растянулся на полу, споткнувшись. Кукла медленно подплыла к нему, держа непослушными тряпичными руками основание его креста.

 

“Теперь ты не убежишь от меня…”

Тейлз попытался подняться на ноги и поскорее сбежать, но тонкие как паутина нити обвились вокруг его запястий и лодыжек. Из глаз снова побежали слезы, когда нити слабо рассекли кожу и на пол, запачканный копотью и пылью, закапала кровь. 

 

Долл лег напротив Тейлза, глядя своими черными глазами-заплатками ему в глаза. Он осторожно провел руками по его лицу, словно успокаивая. Вот только от этого Тейлзу стало еще хуже…

“Я тебя не отпущу…”

- Нет… Не надо…

Слезы медленно катились из глаз. От боли. От ужаса. И от одиночества тоже…

 

“Теперь мы сможем разделить нашу игру… ”

А Долл даже не понимал, насколько плохо сейчас его игрушке. Он чувствовал лишь, как быстро бьется от страха сердце Тейлза, и это ему нравилось…

 

“Теперь мы будем вместе… Только ты и я…”

Пуст был театральный зал. И никто из марионеток и кукол не видел этой жуткой картины. Никто, кроме одноглазой куклы, что тихо роняла слезы. Кровавые слезы…

 

Глава 19. Безликий под маской

Дверная ручка медленно поворачивалась вправо, открывая главную дверь. За ней слышалось сбивчивое дыхание, а деревянные половицы поскрипывали, будто от сильного холода. Лен бочком и очень тихо, чтобы не услышал таинственный Некто, пробрался обратно наверх и проскользнул в чулан, где хранилось очень много старой одежды, полотенец и покрывал. Поглубже забившись в них и проследив, чтобы нигде не было видно кровавых следов, он тихонько выглянул в «глазок» - маленькую щель на уровне его головы.

 

Дверь дома тихо открылась, впустив облако холодного тумана. На улице ТАК холодно не было. Тем более, дождь на этот раз не предвещался. Но вместе с туманом в обширную прихожую проскользнул неизвестный в темном плаще и белой маске с черно-красной вертикальной полосой. Ядовито-желтые глаза холодно поблескивали, выискивая хоть одно живое существо, они заставили Лена дрожать еще сильнее, чем было.

 

Тихонько обняв руками колени и наблюдая за всем этим единственным глазом, лисенок думал только об одном – лишь бы ОНО не подошло к чулану. Послышался тихий скрип лестничных ступенек. Через пару минут, благополучно поднявшись наверх, Безликий медленно прошел мимо двери чулана и остановился у комнаты Лена.

 

- Одноглазая кукла…

Лисенок едва удержался, чтобы не взвизгнуть от ужаса. Этот голос, источающий флюиды страха и холода. В котором, кроме всего прочего, сейчас слышалась странная и едва уловимая лесть.

- Я чувствую его присутствие… в этом доме… но где?

 

Зажмурившись и прикусив край полотенца, Лен тихо подрагивал. Кровь тоненькой струйкой бежала из раны, пачкая шерстку и одежду в чулане. 

«Лишь бы не закричать… лишь бы не выдать себя!..»

 

Снова скрип дверной ручки. Безликий мягко толкнул дверь комнаты Лена, проходя внутрь и изучая каждый уголок комнаты.

- Покажись мне, малыш… где же ты спрятался? – тихо напевал себе под нос Безликий, доводя лисенка чуть ли не до нервных всхлипов. – От меня не спрячешься… и ты это знаешь…

 

Он знает. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО это знает. А потому очень сильно боится выдать себя. Ведь если это случится, то больше из театра ему не вырваться никогда. Он станет куклой. И его душа навечно будет замурована в маленьком шарнирном тельце…

 

- Лен?

Тихий возглас заставил его вздрогнуть. Гровер вышел из своей комнаты, поправляя сползающие очки и пытаясь подавить непрерывную зевоту. Должно быть, шум, доносившийся из комнаты брата, его разбудил. Лен испуганно следил за тем, как ехидна подходит к дверям и заглядывает внутрь.

- Ты чего шуршишь? Уже ночь поздняя… Лен?

 

Гровер зашел в комнату, осмотревшись. Кровать была пуста. На одеяле видно несколько капель крови. На душе тихо заскребли кошки.

- Неужели опять? Но… где…

По полу проскользила чья-то тень. Точно не Лена. А потом Гровер ощутил на себе чей-то пристальный ледяной взгляд.

- Что тут происх…

 

Договорить он не успел. Прямо перед ним возник Безликий. Два сверлящих ледяных омута словно приковали ехидну к земле.

- Сын кукольника…

Повинуясь легкому мановению руки Безликого, Хранителя обелиска опутали нити. Он приблизился к пленнику и заглянул ему прямо в глаза.

- Где одноглазая марионетка? Отвечай, и возможно сохранишь себе свободу…

 

Гровер попытался отвести взгляд, но бесполезно. Все равно, что в огонь глядеть – точно такая же беспомощность. 

- Где он?

- Не знаю…

Он не собирался отвечать. Не собирался подвергать опасности того, ради кого жил и рисковал жизнью. 

- Ты пожалеешь о том, что скажешь… признайся лучше…

- Нет!

 

В коридоре бесшумно отворилась дверь в чулан. Пользуясь тем, что Безликий стоял спиной к выходу, Лен быстро пробежал мимо него и выбежал на улицу. Легкий хлопок двери, однако, был услышан. Безликий резко крутанул головой в сторону выхода.

- Сбежать пытается? Ну что ж… посмотрим…

 

Гровер почувствовал, как что-то с силой сдавливает ему горло.

- Тебе повезло, кукольник… ты мне нужен живым… пока…

От недостатка кислорода закружилась голова. Ехидна, ничем серьезным не удерживаемый, рухнул на пол и потерял сознание.

 

****************

 

Лен остановился только тогда, когда увидел двери гостиницы. Подбежав к ним, он изо всех сил начал стучаться в нее и кричать.

- Откройте! Откройте, пожалуйста!

 

По щеке бежали слезы, а голос надрывался от отчаяния и страха. Гровер остался в доме, один на один с Безликим! Что может быть страшнее? Несмотря на маску и слегка грубоватый голос незнакомца, Лен без труда узнал в марионетке кукловода. Его холодный голос до сих пор эхом отзывался в кошмарных снах лисенка.

 

На улице резко похолодало. Холодный порыв ветра дунул в спину, заставил Лена испуганно обернуться. Из тумана навстречу ему шагала фигура в темном плаще. Правая рука была слегка поднята, на ней виднелись управляющие нити.

 

- А вот и одноглазая марионетка…

Лен взвыл от страха и сполз по двери, пытаясь сжаться в комочек. Ядовито-желтые глаза пронзали его насквозь. Обтянутая нитями рука Безликого тянулась к его белесой шерстке.

- Сегодня Долл будет счастлив… еще бы, ведь он наконец закончит одноглазую куклу…

Рука была уже очень близко. Вот-вот схватит. 

- Помогите!!! – в благоверном ужасе закричал Лен, зажмурившись и закрывшись от Безликого руками.

 

Хлопок открываемой двери. Свет фонарей, резко ударивший в лицо Безликому. И резкий толчок, словно кого-то только что отбросили…

- Лен, ты в порядке?

Он рискнул приоткрыть глаз.

Рядом стояла Руж, обеспокоенно глядя на него. А чуть впереди Шедоу напряженно вглядывался в лицо Безликого, с которого упала маска.

 

- Вот тварь… Тебе твоих кукол мало?!

Следом за Шедоу выбежал Соник, разъяренно глядя на незнакомца. Тот лишь встал, выпрямившись во весь рост и каким-то образом до сих пор пряча лицо в тени, и холодно засмеялся.

 

- Скоро час наступит… Скоро в театре Кукол снова начнется представление…

Лен всхлипнул и обязательно упал бы, если бы Руж его не подхватила.

- Держись, малыш…

- Гровер… Гровер!

Шедоу и Соник обернулись к нему. Черный ежик нахмурился.

- Что такое, Лен?

 

Лисенка забила крупная дрожь.

- Он… он забрал Гровера! Я видел! Он забрал его!!!

- ЧТО?!...

 

Шедоу резко развернулся, но Безликого уже и след простыл. Только на земле остался едва заметный ледяной узор. 

- Руж, идите в гостиную и не выходите оттуда! – крикнул он, прежде, чем устремиться в погоню.

- Шедоу! Постой!!!

 

Соник тоже убежал следом. Руж не стала перечить и отвела всхлипывающего лисенка внутрь, надежно заперев двери изнутри. 

- Они ведь найдут его? Они найдут его, правда?

Лен с надеждой посмотрел на Руж. Она слегка улыбнулась ему.

- Конечно найдут. А тебе нужно успокоиться, Лен. Давай я твой шрам посмотрю…

 

Пусть она и сказала, но у самой на душе кошки скребли. И дело было в словах Безликого, сказанных под ледяной смех…

Скоро час наступит… Скоро в театре Кукол снова начнется представление…

 

Глава 20. Последняя тихая ночь

Следы уводили прочь на старую тропу, ведущую к театру. Снова. Как и в прошлый раз, когда пропал Тейлз. Но если в прошлый раз это было не сильно заметно, то теперь следы прямо таки с головой выдавали своего обладателя. И заметать этот ледяной след уже не было смысла и толка.

 

Шедоу преследовал его, пытаясь догнать прежде, чем Безликий снова канет во тьму. Что-то леденящее, промелькнувшее в его глазах, напомнило ему о враге, побежденном много месяцев назад. Мысли путались и терялись. Он не хотел верить в это.

 

«Неужели это Мефилес?.. Нет! Быть не может! Я сам лично проследил за тем, чтобы он был надежно заточен!»

В любом случае, помимо этих раздумий, он бормотал про себя, высматривая то и дело обрывающийся ледяной след.

- Я найду тебя… Клянусь, я найду тебя и ты пожалеешь…

 

Погоня, однако, принесла свои плоды. Через минут десять он заметил впереди смутный силуэт в плаще, тщательно скрывающий лицо. Безликий уже готовился сделать первый шаг по «Адской» тропе…

 

- Хаос Копье!

Он отпрянул. Электрический заряд прошел между ним и тропой, подобно разделительному барьеру. 

- А, это ты… 

 

Тихий смех, леденящий кровь. Шедоу нахмурился еще сильнее.

- Жалкий трус.... Где Хранитель обелиска?!

- Кто-кто? – не понял Некто, слегка наклонив голову.

- Я спросил: где Гровер?

Черный ежик с трудом сдерживал в себе желание немедленно напасть – слишком уж сильно хотелось проучить этого льстеца, чье лицо скрывал темный капюшон плаща.

 

- Ааа… Ты про сына кукольника, да? – Безликий блеснул глазами. – Он там, где его НАСТОЯЩЕЕ место. То есть в театре Кукол.

- Ах ты…

Шедоу не успел швырнуть в него еще одно Хаос копье. Его словно пронзила ледяная стрела. Рука, слабо подрагивая от напряжения, опустилась.

 

- Прежде, чем ты снова сможешь меня атаковать, я сообщу тебе кое-что, - таинственно сказал Безликий, не опуская поднятой руки. 

- Да? – прошипел Шедоу. – Только вот у меня нет желания тебя слушать!

- Однако, тебе придется это сделать…

 

От протянутой руки мягко потянулись тонкие нити, опутавшие черного ежа.

- Я очень долго ждал того момента, когда вы прибудете сюда. В царство Тьмы, я бы сказал...

Шедоу промолчал, злобно сверкая глазами. Безликий медленно приближался к нему.

- Однако, вы с Соником меня разочаровали. Я все жду не дождусь того момента, когда же вы войдете в те двери…

- А это еще почему?

 

Шедоу быстро думал. Безликому оставалась всего пара шагов. Если он подойдет к нему совсем близко, то будет шанс взглянуть на его лицо…

- А это вы узнаете позже…

Еще пара шагов – и он тихо зашептал на ухо ежу. Дыхание было таким же ледяным, как и исходившая от него аура.

 

- Я с нетерпением буду ждать твоего прихода к этим воротам…

 

- ХАОС КОПЬЕ!

Разрывая сдерживающие его нити и раня руки в кровь, Шедоу вырвался из его сети и дернул за капюшон, открывая лицо Безликого. Новый недоверчивый возглас вырвался из груди при виде мобианца, прятавшегося под маской…

 

Ненужный больше плащ и вовсе упал на землю. На ежика смотрели все те же ядовито-зеленые глаза. Принадлежали же они молодому коту с золотистой шерсткой и длинными коричневыми волосами, прихваченными алой лентой. 

 

- Нет… Нет… Не может быть!

Форма G.U.N. немного растрепана, но все так же приметна. И если бы не этот взгляд и ледяная аура, исходившая от него…

 

- Каково это - раскрывать сущности Безликих, а Шедоу?

А ежик так и не смог ничего сказать в ответ – настолько сильным был шок. Вернул обратно его слабый крик Соника, эхом прокатившийся по городку.

- Шедоу! Ты где?!

 

Безликий кот подхватил свой плащ и скрылся в тумане, окутавшем тропу, ведущую к театру. К тому времени, как Соник нагнал Шедоу, он уже был очень далеко…

 

*****************

 

Ночь была в самом разгаре. Соник и Шедоу вернулись в гостиницу удрученные и с очень плохими новостями.

- А где Лен? – спросил еж у Руж, когда они сели у камина.

- Мне удалось его уговорить поспать, - тихо ответила летучая мышь. – Похоже не зря, да?

 

Соник тихо вздохнул. 

- Опоздали мы. Безликий увел его в театр раньше.

Шедоу с силой сжал кулаки. 

 

- Мы бы все равно не успели. Он тщательно все спланировал заранее.

- Все? – Руж приподняла брови. – И даже…

- Даже наше появление здесь.

- Шутишь! – охнул Соник, подскакивая.

 

Медленно Шедоу покачал головой.

- Никаких шуток. Прежде чем исчезнуть, он сказал мне пару слов. Он уже давно ждет нас. 

- Но… - синий ежик растерянно посмотрел в огонь, полыхающий в камине. – Но что ему нужно?

- Ему нужны МЫ.

 

Последнее слово было произнесено с нажимом. Шедоу сжал подлокотник кресла.

- Все, что происходило в городке… Эти исчезновения наших друзей… Все это приманка. Он ждет, когда мы с тобой подойдем к дверям этого чертового театра и войдем туда.

Соник медленно кивнул.

 

- Я догадывался, что все ведет к этому… Исчезновение Тейлза только усилило мои страхи, но я решил послушаться Гровера. А теперь…

Шедоу встретился с ним взглядом.

- Ты готов исполнить свое обещание?

 

Пару минут в комнате царило молчание.

- Да, - Соник кивнул, - больше ждать не имеет смысла. Раз кукловод хочет, чтобы я пришел к его театру – я сделаю это. И вытащу всех оттуда. Чего бы это мне не стоило.

 

Шедоу кивнул, глядя ему в глаза.

- А я буду рядом. И поддержу тебя, во что бы то ни стало.

 

Глава 21. Фонтан Мрака

Это была вторая ночь после того, как Тейлз оказался во власти Долла. Приятного в этом тесном соседстве было очень мало. Но хотя Долл каждую ночь напевал жуткие песенки, от которых застывала кровь в жилах, и любил изредка поворошить шерстку лисенка, пачкая ее каплями крови со своих превращенных рук, пока он не причинял ему вреда. Возможно, он считал, что пока рано, а может действительно не хотел причинять ему вреда.

 

“Темнота наш лучший друг… В темноте не видно рук…”

Сейчас Долл сидел в обществе одноглазой куклы, примеряя ей новый наряд, сшитый кукольником, которого привел накануне Мефилес. Платье было очень красивым, под цвет глазу, и если бы не пустая глазница, каратель восхищался бы ей от всей души.

 

“В темноте мы познакомимся поближе…”

А Тейлз все так же лежал на жестких досках, покрытых сажей, со страхом наблюдая за куклой-убийцей. В такой ситуации лучше всего не обращать внимания на объект своего страха. Но это трудно… очень трудно.

 

А еще жутче стало, когда в комнате, словно от громкого эха, зазвучал холодный голос кукловода.

 

- Долл!

“Мефилес? Что такое?”

- Бросай свои игрушки и иди в главный зал. Ты мне нужен.

 

Внешне лицо тряпичной куклы осталось неизменным, но вот красный кристаллик затрепетал, да и голос стал куда более жутким, чем был.

“Но я еще не закончил! Я осматриваю одноглазую куклу!”

- К театру скоро подойдут гости. Я хочу, чтобы ты приготовил им достойный прием.

 

Последняя фраза заставила Тейлза дрожать, как осиновый лист на сильном ветре. 

«Скоро будут гости? Нет… неужели это…»

Лисенок слабо застонал. А Долл радостно встрепенулся и повеселел.

 

“Ради такого случая я готов!”

 

Кукловод одобрительно хмыкнул.

- Они придут завтра, после заката. Приготовь все к их встрече…

Тейлз поскорее прикрыл глаза, чтобы Долл не увидел, как он плачет. Снова.

 

***************

 

Следующее утро выдалось тяжелым для всех жителей и гостей потерянного городка. Соник с самого утра умчался куда-то, не сказав ни слова, однако пообещал хмуро провожающему его Шедоу, что даже на милю не сунется к воротам театра. По крайней мере, без него.

 

Лен, узнав, что брата так и не смогли выручить, впал в глубокую апатию и стал еще тише, пугливее и незаметнее, чем прежде. Только благодаря заботам Руж он еще окончательно не сломался. Летучая мышь спокойно общалась с мальчиком и помогала ему как могла – это была чуть ли не единственная польза, которую она в данный момент могла приносить.

 

Соник и Шедоу при ней свои грядущие планы не обсуждали, однако Руж и так догадывалась, что они хотят сделать, и это ее пугало. Но улучить момент, чтобы поговорить с Шедоу, не удавалось – она присматривала за Леном, а он где-то бродил снаружи, не обращая внимания на косо хлещущий ледяной дождь.

 

Только вечером, ближе к заходу солнца, когда Сетсу благоразумно согласился посидеть немного с лисенком, Руж смогла выловить Шедоу. Он тоже был уже в гостинице: молчаливо сидел в кресле, держа в руках куклу с яркими опаловыми глазами. В гостинице не было только Соника. Но сейчас это было только на руку.

 

- Шедоу?

Он обернулся. Руж робко присела рядом с ним, с беспокойством глядя на куклу.

- Ты что, ходил в музей? – поинтересовалась она.

- Да, - он коротко кивнул. – Смотрел, так сказать, с чем я могу столкнуться в театре.

 

В горле застрял комок.

- Вы все-таки решились туда идти? – очень тихо спросила она, опустив голову.

Шедоу задумчиво посадил куклу на соседнее кресло.

- А у нас и выбора-то нет. 

- Так нельзя!

 

Он обернулся и посмотрел на нее. В нефритовых глазах четко выражалось отчаяние, испуг и мольба.

- А если вы двое тоже не вернетесь? Если на этом ничего не кончится?

Летучая мышь слабо дернула крыльями. Даже голос начал дрожать от волнения.

- Руж…

 

Шедоу попытался объяснить ей, что иначе никак нельзя, но она и слова не дала ему сказать.

- Нет! Так нельзя! Только после встречи с Безликим ты уже выглядел утомленным, к тому же был ранен! Не надо отговариваться тем, что ты Совершенная Форма Жизни! – грозно прикрикнула она, заметив, что он собирается заспорить. – Я знаю, что эти порезы до сих пор не зажили. И ты меня не обманешь!

 

- Возможно, - спокойно ответил Шедоу, прикрыв глаза. – Но это не решит нашу проблему.

- Я уже говорила: мы не экзорцисты, чтобы бороться с ТАКИМ врагом, - голос Руж дрожал все сильнее. – Уже четверо бесследно пропали. И не вернулись…

 

- И именно поэтому мы идем в этот театр, - сказал Шедоу, решительно повысив голос, чтобы не дать Руж перебить его, - чтобы спасти всех. Я знаю, насколько это опасно. Знаю, что мы тоже можем не вернуться. Но у нас есть шанс найти их и помочь. Маленький. Но он есть!

 

Руж смотрела на него со смешанным чувством страха и восхищения. Да, Шедоу не изменился. Совсем. Такой же отверженный, сражающийся во имя общего блага. Готовый на все, чтобы помочь…

 

- Вы можете не вернуться… - тихо пробормотала она, пряча глаза. – ТЫ можешь не вернуться…

Он слегка приподнял ее голову и посмотрел прямо в глаза. На ресницах летучей мыши застыла пара слезинок.

- Я вернусь. Обещаю тебе.

Она слабо всхлипнула.

- Обещаешь? 

 

Трудно обещать подобное, когда даже не знаешь, с чем можешь столкнуться. Однако ежик коротко кивнул и тихонько сжал ее ладонь.

- Да, обещаю. 

Наступившую тишину нарушал только треск дров в камине, от которого еще струилось в комнату слабое тепло…

 

**************

 

Солнце уже село за горизонт, когда двое ежей прошли по запретной тропе туда, где таилось неведомое зло. Большие металлические ворота с куклами-охранниками выглядели массивными и устрашающими, но слегка приоткрытая створка так и манила внутрь. Соник глубоко вдохнул и протянул руку к дверному кольцу.

 

- Ты готов? – спросил он у Шедоу, на минуту встретившись с ним взглядом.

Тот медленно кивнул, слегка нахмурившись.

- Да. А ты?

- Как никогда, - кивнул синий ежик.

Не оттягивая время еще больше, чем можно, он потянул за кольцо, открывая ворота.

 

С момента появления здесь Наклза, двор не изменился. Все то же старое здание, порядком обгоревшее, с немного обвалившейся крышей и полопавшейся штукатуркой. Одинокий фонтан, стоящий посреди небольшого парка, давно не работал, весь потрескался и местами проржавел. Обильно разросшийся ковер плюща почти полностью скрыл одну из стен. Крыша дома немного обвалилась, потрескавшаяся черепица осыпалась. Вывеска тихо поскрипывала на ветру, все так же покрытая сажей и копотью.

 

- Это и есть театр Кукол? – Соник присвистнул. - Впечатляет!

Шедоу, отнюдь, не разделил его энтузиазма. Это место само по себе навевало страх, начиная от ворот и заканчивая самим зданием.

 

- Мрачное место. Даже парк перед ним - и тот мороз по коже наводит.

- После пожара это место стало очень печальным, - пожал плечами Соник, шагая вперед и приближаясь к фонтану. Шедоу задумчиво скользнул взглядом по вывеске.

- Интересно, что же вызвало этот пожар… - пробормотал он.

 

Соник его, однако, не услышал. Все его внимание оказалось приковано к фонтану. Как ни странно, но позолота, украшавшая декоративные спирали, почти вся уцелела, а вот металлические трубы уже проросли ржавчиной и мхом. Низ конструкции представлял собой сложную скульптуру из марионетки, старых столовых приборов, декоративных тканей и карнавальных масок, выкрашенных в красный цвет.

- Странный дизайн для фонтана, правда? – заметил Соник, задержав взгляд на масках.

 

Шедоу хотел ему ответить, но резко закрыл рот. Что-то было не так. Странное чувство буквально приковало ежа к земле, и теперь он осторожно осматривался.

- Соник!

- Чего? – откликнулся тот, не поворачивая головы.

- Ты ничего не чувствуешь?

Послышалось слабое фырканье.

- Если ты про ветер, то он с самого Джойвиля нас сюда вел.

- Да нет… я о другом…

 

Противное чувство слежки не отпускало Шедоу. Он отступил на пару шагов от фонтана. И тут тишину парка нарушил тихий шепот.

 

“Они пришли…”

 

Шедоу замер – этот шепот шел прямо из-за его спины. Он слегка повернул голову, готовясь встретиться с Безликим.

И резко отпрянул назад, вскрикнув от неожиданности…

 

“Я вижу тебя!”

 

Долл возник из ниоткуда и, как всегда, внезапно. Ежик угодил точно в расставленные сети. В тот же миг тонкие нити кукловода начали опутывать его тело. Когда несколько тонких нитей с силой сдавили шею, ежик захрипел.

 

Соник, как услышал подозрительный шум, сразу обернулся. Вид Шедоу, застывшего в странной позе, его искренне удивил.

- Шедоу?

Он сделал пару шагов вперед, приглядываясь к другу.

- Шедоу, ты чего?

- Не подходи!!!

 

Шедоу попытался вдохнуть, но не вышло. Нити слишком крепко оплели его. Соник уже тоже разглядел управляющие нитки и в нерешительности попятился, осматриваясь.

- Что за чертовщина? Кто здесь?!

- Нет… молчи! – прохрипел Шедоу, вымученно глядя куда-то за спину Сонику.

И снова по парку прокатился едва слышный шепот.

 

“А вот и вторая жертва…”

 

Ледяной холодок пробежал по шерстке Соника. Он медленно обернулся… и с силой ударил рукой наотмашь по внезапно возникшей перед ним кукле-убийце.

 

Долл отлетел от него на пару метров. Расставленная ловушка так и не захлопнулась, Соник часто-часто дышал, чтобы справиться со стучавшей в голове кровью. 

- Что за черт?! – выдохнул он, глядя на тряпичную куклу, которая уже медленно поднималась и обнажала длинные когти, с которых капала кровь.

 

- Соник… Беги…

Он посмотрел на Шедоу, который уже едва не потерял сознание от недостатка воздуха. Сердце болезненно сжала ледяная рука.

- Шедоу… - пробормотал ежик, прикусив губу.

- Беги!... Живо!!!...

 

Долл атаковал мгновенно. Но Соник не зря считался самым быстрым существом на всем Мобиусе. Прежде, чем кукла сориентировалась, он подбежал к дверям театра, открыл их и скрылся в темной коридоре, захлопнув двери. 

Безмолвный вопль, полный злобы, прокатился по парку.

 

“Я упустил… упустил вторую жертву…”

 

Нити Шедоу, удерживающие его, резко, словно по одной команде, натянулись, оставляя длинные и кровоточащие следы на теле. Дыхание сбилось окончательно, перед глазами заплясали цветные круги.

 

“Как же я мог совершить такую дерзкую ошибку…”

 

«Еще немного – и я задохнусь!» - вот о чем успел подумать ежик до того, как по территории прокатился еще один голос. Тот самый, которым говорил Безликий.

 

- Долл, не перестарайся. Мне очень нужна эта марионетка.

“Да, хозяин. Прошу прощения…”

 

Нити ослабли. Шедоу обессиленно повис в них, откашливаясь. Голова сильно кружилась. Но перед тем, как упасть на землю и потерять сознание, он снова услышал этот таинственно знакомый голос.

- А насчет второго не беспокойся. Ему еще предстоит длинный путь… через твой лабиринт…

 

Глава 22. Лабиринт Долла

Театр встретил Соника в виде темного коридора, практически не освещенного. Если не считать лунного света, льющегося из окна, и нескольких почти прогоревших свечей, темень была почти полная. Однако глаза быстро привыкли к окружающей обстановке, и ежик смог осмотреться. 

 

Видимо, когда-то это помещение было холлом театра. Старые облупленные обои и краска лохмотьями свисали со стен, кирпичная кладка на печке слегка осыпалась. Большая хрустальная люстра упала с потолка и разбилась, загородив центральную дверь. В покосившемся проеме было видно только слабоватый свет от свечей. Также здесь еще было две двери, причем одна оказалась заперта. А вторая уводила куда-то вниз, во тьму, туда, где не было никакого света. Ни блеклого лунного, ни слабого от свечи. 

 

- Категорически неплохо ночь начинается, - пробормотал себе под нос Соник, вглядываясь в эту тьму.

 

Однако, вглядывайся, не вглядывайся – толку ноль. И стоял бы ежик еще долго, если бы входная дверь не приоткрылась от внезапного сквозняка. На минуту мысли Соника унеслись во двор, туда, где остались эта жуткая кукла и Шедоу. Совесть грызла не хуже, чем комары. 

 

«Неужели я и впрямь ничего не мог сделать?»

 

Он потряс головой, отгоняя ненужные мысли. В этом здании есть и другие, кому нужна его помощь. И вполне возможно, что Шедоу и сам сможет выбраться. Взяв одну из более-менее целых зажжённых свечей в коридоре и поставив ее на видавший виды подсвечник, Соник начал спускаться в пугающую темноту коридора. Туда, куда не мог проникнуть свет. 

 

***************

 

В главном зале театра тем временем проходили свои события. Наверное, это была первая ночь, когда пьеро не играл на пианино с самого захода солнца. Столь странное затишье со стороны кукловода не могло не заинтересовать марионеток театра. Но если Сильвер тихо думал про себя о причине этого странного затишья, то Наклзу явно было не до этого.

 

- Блин… Не могу больше!

- Наклз, ну не надо…

Сильвер уныло посмотрел на ехидну. Тот снова в слепой ярости попытался разорвать управляющую нить, но только растревожил прежние раны. И снова по запястьям потекли ручейки крови. 

 

- Ну я же говорил, не надо, - пробормотал Сильвер.

Ехидна уныло опустил голову.

- Ну не могу я быть в стороне! – Он посмотрел в окно. Лунный свет отразился в его глазах. – Долл сейчас неизвестно где шатается. Что с Тейлзом – неизвестно, может, уже куклой стал… - его передернуло от столь жуткой мысли, - а Эми полностью под черной рукой Мефилеса. Ну как можно быть спокойным?!

Тихий вздох. 

 

- Я понимаю, что ты чувствуешь...

Тихий голос рядом с ними. Паж слегка приподнял голову, вымученно глядя на ущербную луну за окном.

- В этом мы похожи. Все марионетки. Я боюсь представить, что будет, если увижу здесь брата или отца… - голос дрогнул. – Никому не пожелаю нашей участи. Она слишком жестока.

 

- О какой участи ты говоришь? – нахмурился Наклз, хотя уже смутно догадывался, что услышит.

- Ты знаешь ответ, - Сильвер посмотрел на кукол, сидящих на полках книжного шкафа. – Стоит нам сделать ошибку, хоть раз, и больше не быть нам на грани жизни и смерти. Сразу примем второй вариант.

 

Мрачная туча, нависшая над театром, сгустилась еще сильнее…

 

****************

 

Темный коридор, по которому Сонику еще предстояло пройти, оказался запутанным лабиринтом со множеством дверей-ответвлений. Одни из них напоминали темницы для заключенных, другие какие-то подсобные помещения. Шаги ежика гулким эхом прокатывались по коридору, и хотя Соник никогда не отличался пугливостью, даже его бросило в холодный пот от такого «дивного» местечка. Плюс ко всему мысли постоянно уносились то в парк перед театром, то в его неизведанные глубины, где были друзья.

 

- Так… Надо успокоиться и собраться…

 

Голос, так же как и шаги, прокатился по коридору эхом. Ничего страшного пока не было. Странного тоже… 

Но затишье не бывает долгим. Особенно в подобного рода местах. И поэтому, когда он сделал несколько шагов вперед, случилось сразу несколько вещей.

 

Сильный сквозняк, непонятно откуда взявшийся, потушил свечу в руках Соника, взметнув кучки палых листьев и выдранных их книг листов. Коридор наполнился странным синеватым светом, лишь черные проемы дверей зияли большими дырами. А в конце коридора, прямо за ежиком появился неяркий, мигающий кровавый свет. И он приближался. 

 

А потом по коридору эхом прокатился хрипловатый ребяческий голосок, внушавший откровенный ужас всякому, кто его хоть раз слышал.

 

“Want to play with me?..”

 

Соник выпал в осадок. Он узнал этот голос. Точно так же говорила та жуткая кукла, которая расставила ловушку для него и Шедоу в парке. Вместе с голосом по коридору стал разноситься другой звук – тихое капание чего-то вязкого. 

 

Нетрудно было догадаться, чего именно.

 

Развернувшись на 180 градусов, Соник побежал вперед, в неизвестную тьму. Впервые он испытывал почти откровенный страх. 

«Подальше! Подальше от этой чертовой куклы!» - стучало у него в голове. 

 

Однако хоть он и бежал по темному коридору, но не в полную скорость. И Долл начал его догонять, тихо смеясь вслед и заставляя кровь застывать. Мигающий кровавый свет становился все ближе, а быстро метнувшись за один из поворотов, Соник даже разглядел куклу в конце коридора. Кровавый свет теперь струился и из черных глаз-заплаток, а большие когти были готовы в любой момент поймать свою жертву.

 

Соник понял, что вечно убегать он не сможет. Поэтому он юркнул за первую же попавшуюся дверь и быстро взбежал по шершавым каменным ступеням вверх, молясь только об одном – чтобы тут не было тупика. 

 

Однако удача была на его стороне. Это не только был не тупик, но и в принципе просторная комната с множеством кукол. В дальнем конце комнаты стоял гардероб и рядом – большая двуспальная кровать, занавешенная белым пологом. Не теряя больше драгоценных секунд, Соник спрятался в гардеробе, поглубже зарывшись в старомодные платья и карнавальные костюмы, и затаил дыхание. 

 

Тихо скрипнула дверь. Шагов куклы почти не было слышно, и это было не удивительно, учитывая, что она практически парила над землей. Слышно было только, как капает кровь с его длинных когтей…

 

“Нет… В эту комнату мне ходу нет…”

 

Снова тихий скрип. И давящая тишина. Выждав для верности несколько минут, Соник вылез из гардероба, облегченно вздохнув.

 

- Интересно, что он имел в виду?...

 

Никакого желания возвращаться в лабиринт у него не было, а потому он осмотрел комнату. Окон здесь не было. На тумбочке у кровати тихо мерцал ночник. Зато кукол в комнате было огромное множество. Причем ЭТИ куклы были обычными. С обычными безжизненными глазами. Да и вообще, было чувство, что эта комната принадлежала когда-то ребенку. Скорее всего молодой девочке.

 

Внимание ежа привлек странный силуэт за пологом. Как будто кто-то лежал на мягкой перине, укрытый одеялом. Нервно сглотнув, он легко одернул полупрозрачную занавесь.

И изумленно застыл.

 

Да, тут действительно кое-кто был. Она лежала на подушке, устало закрыв глаза. Ее ресницы покрылись легким инеем, платье было несколько всклочено и растрепано. Красный ободок сполз с иголок и лежал рядом. А нити, удерживающие марионетку, сходились к одинокой кукле, сидящей выше на книжной полке.

 

Но Соник не мог оторвать взгляда от лица. Потому что наконец нашел ее. После бесконечных ночных кошмаров и усугубленных ночей. Но вместо радости испытывал беспокойство и страх, которых прежде никогда не бывало.

 

Ежик присел на колени перед ней и осторожно провел рукой по лицу ежихи, холодному, как снег. Голос, охрипший от долгого молчания, тоже не подчинялся ему.

- Эми?..

 

Глава 23. В плену управляющих нитей

Темный силуэт, слабо выделяющийся на общем фоне этого покинутого места, слабо вздрогнул. Послышалась сухая трель – это натянулись управляющие нити марионетки. Руки дружно отозвались болью, из потревоженных мелких ссадин снова побежала кровь. Легкие наполнил смрадный воздух затхлого помещения, заставив прокашляться. Наконец, более-менее очухавшись, силуэт встряхнул головой и поднял голову.

 

На одной из стен, почти у самой двери было небольшое треснутое зеркало. В нем-то и отразился вымотанный черный ежик. Вымотанный и немного потрепанный, но живой. Шедоу глубокомысленно хмыкнул, зацепив краем глаза свое отражение.

 

- Хотите или нет, но просто так я не сдамся…

В кромешной тьме различить что-либо было немыслимо. Тихо встряхнув головой, чтобы унять головокружение, он начал осматриваться.

 

Эта темная комната театра, скорее всего, была почти в самой его глубине. По виду не скажешь, что она особо значима, больше напоминает кладовку или тюремную камеру. По полу были разбросаны кучки сена и высохшей травы, а на стенах были изрядные комья паутины. Каменные стены были голыми, слегка поросшими мхом и плесенью, воздух отдавал сыростью.

«Как в каменном мешке...»

 

Шедоу передернуло. Мысль, конечно, не очень плохая, но и не хорошая. По сравнению с каменным колодцем, тюремная каморка казалось весьма милой и обитаемой. К тому же кровь до сих пор слабо сочилась из ран, ее едкий запах приплетался к общему смраду, вызывая дурноту.

 

- Как тебе моя маленькая комната для хранения особых ценностей?

 

Голос, рассеявший тишину, был таким неожиданным, что ежик вздрогнул. И не только потому. Вместе с голосом в «колодец» прокрался сквозняк. Он исходил от высокой фигуры в плаще, лицо которой снова скрывала таинственная безликая маска. 

 

- Безликий? – Шедоу поднял глаза.

- Безликий… - тихий шепот, который благодаря эху помещения кажется невероятно громким. – Гнусное и ничего не значащее прозвище. Однако, оно идеально подходит этому бездушному экземпляру…

 

В голосе слышались очень знакомые нотки лести. Они вплетались в обычные слова, затуманивая рассудок и не давая спокойно рассуждать. Однако Шедоу и ухом не повел.

 

- Я уже видел твое лицо. Так какой толк прятаться? – хмыкнул он, стряхивая с рук капельки крови.

Тихий смешок.

- Безликий не показывает мое истинное лицо. Он служит мне для того, чтобы я мог использовать свои силы в этом мире.

 

С этими словами от фигуры в плаще заструилась иссиня-лиловая аура, обращаясь в клубы дыма и формируя еще одну фигуру. Безликий упал на каменный пол, безвольно раскинув руки, как сломанная марионетка, его яркие желтые глаза были широко распахнуты и пусты.

 

- Ты ведь догадывался, кто на самом деле скрывается за маской, верно?

Шедоу с ненавистью посмотрел на истинного Кукловода, чьи внимательные ярко-зеленые змеиные глаза теперь осматривали новую жертву.

- Мефилес… Но как?..

 

Вместо ответа еж показал на грудь Безликого. Там угадывался слабый контур медальона, напоминающего полумесяц со звездой. И в данный момент, артефакт слабо переливался голубоватым светом.

- Глупый мальчишка услышал мой голос из этой штучки, в которую ты так любезно меня заточил, - в голосе Мефилеса слышалась злорадная усмешка. – Думал, что запрятав меня в артефакт и укрыв в архиве, ты навсегда избавишься от меня?

 

Ежик не стал отвечать – все и так было очевидно.

- Почему?

- Что? – не понял Кукловод.

- Почему ты заманивал столько невинных сюда? Ради какой цели?

- Целей у меня было две, - приблизившись к своей марионетке поближе, он приподнял его голову за подбородок. Руки были холодными как лед. – Во-первых: расквитаться с Соником за то, что сорвал мне весь план…

 

Он наклонился еще ближе к марионетке. Шедоу вздрогнул, почувствовав его дыхание – такое же обжигающе холодное.

- А во-вторых: отплатить тебе той же монетой, что и ты мне, - закончил он. – И в конце концов, мне удалось и то, и другое. Почти.

- Соника ты поймать не смог! – процедил Шедоу.

- ПОКА не смог… - все так же вкрадчиво пробормотал еж. – Все впереди, моя маленькая черная марионетка…

 

Договорить кукловод не смог. От стен каменного мешка отразился другой голос: немного хриплый, похожий на детский. Тот самый, из-за которого Шедоу попался в парке.

 

“Мефилес! Ответь мне…”

 

Еж недовольно поднял глаза наверх.

- Я занят, Долл.

 

“Но это важно…”

 

- Настолько важно, что ты готов меня оторвать от МОЕГО дела?

Шедоу не обманула эта лесть в голосе – Мефилес был уже по-настоящему зол. И похоже, Долл тоже ощутил это.

 

“Мне известен твой гнев… Но я знаю, что говорю… Кукольник отказывается мастерить кукол.”

 

Атмосфера в каменном мешке изменилась. Словно холод, исходивший от демона, стал несколько меньше. Он отпустил Шедоу, которого так и держал за подбородок и выпрямился.

- Он не слушает тебя?

Голос Долла звучал обиженно и тонко, словно он едва ли не плачет.

 

“Нет. Не обращает внимания. Не чувствует, как дергаю его за нити… Просто отказывается…”

 

- Возвращайся в мастерскую.

Короткий приказ. Долл одобрительно хмыкнул и затих. Мефилес разочарованно посмотрел на Шедоу и слегка усмехнулся.

- Очень жаль, что мы не закончили разговор, - сказал он. – Но ничего. Мы непременно вернемся к этому…

 

Он покинул «Темницу», слившись вновь с телом Безликого, и хлопнул дверью. Послышался короткий звяк ключа. 

Шедоу опустил голову. Кровотечение остановилось, но под ним уже тоже было достаточно. В алых глазах промелькнула тревога.

 

«Соник, не дай им себя поймать…!»

 

***************

 

В главном зале театра царило спокойствие. Сильвер, Наклз и Рендоу, вымотанные долгим бездействием, тихо дремали, опустив головы. Управляющие нити были слегка натянуты, и вовсе не тревожили марионеток. По крайней мере, пока…

 

Тихо скрипнула входная дверь. Кукловод твердой поступью прошел к центру комнаты, но потом застыл. Из окна уже слабо пробивались лучи дневного солнца. Тихо фыркнув про себя, он вытянул руку с основанием и прищурился. 

 

Паж слабо вскрикнул, когда нити резко натянулись, потревожив старые царапины на запястьях. Пьеро и Наклз тоже сразу же проснулись. Ехидна сперва ничего не понял, но потом, увидев капающую кровь с рук Рендоу и «крест» в руках Мефилеса, взбесился.

 

- Что ты делаешь?! – прошипел он.

Мефилес, казалось, не смотрел на них с Сильвером. Его взгляд был прикован только к Пажу.

- Ты пойдешь со мной.

- М-Мастер?... – пролепетал побелевший от ужаса ехидна.

- Что он сделал? – воскликнул Сильвер. – Ведь сейчас нет никаких ролей!

 

Короткий взмах рукой. Пьеро ойкнул – по серебристой шерстке потекла тонкая струйка крови.

- Сильвер! – встревоженно охнул Наклз.

- Повторяю, - голос, прозвучавший в комнате, показался всем троим еще более грозным и холодным, чем прежде. – Паж, ты пойдешь со мной. В случае отказа…

«Крест» опасно затрещал. Рендоу всхлипнул.

- Не надо! Я иду…

- Вот так-то…

 

Ослабив натяг и пустив Пажа вперед, Мефилес скрылся с ним в коридоре.

- Ну что еще? – простонал Сильвер, бессильно повиснув на своих нитях.

 

Глава 24. Воссоединение

- Эми?..

А лицо ежихи холодно, как снег, выпавший в особо серьезный заморозок. На нем заметны слабые, все еще припорошенные легким инеем дорожки слез. Как будто она замерзла много лет назад и теперь больше никогда не проснется…

 

Соник тоже подумал об этом. И тут же прогнал эту мысль. Нет, Эми не могла превратиться в ледяное изваяние! Не могла! Пытаясь доказать сию догадку, он приложил ладонь к ее груди: слабо и трепетно. И почти сразу же ощутил едва уловимое, но быстрое биение сердца.

 

- Эми, это я! Проснись!

Голос все такой же хриплый. Видимо, ежик не на шутку перепугался за свою милую подружку. И хоть Эми и была прикрыта мягким пуховым одеялом, это явно не согревало ее. Соник закусил губу от отчаяния.

 

Одолеваемый отчаянием, он наклонился и легонько поцеловал подружку в закрытые веки. И спустя мгновение они дрогнули. Покрытые инеем ресницы с трудом поднялись, открывая мутные нефритовые глаза, покрасневшие от многочисленных слез.

 

- Эми!

Лицо ежихи дрогнуло. Она пару раз моргнула, пытаясь убрать ледяные кристаллики инея с ресниц. Голос, который она услышала сквозь густой туман наваждения, вселил робкую надежду.

- Со…ник?..

 

Минуты через две пелена окончательно спала с ее глаз. Соник склонился над ней и прижал к себе, и даже не замечал, что из глаз капают жемчужины слез. Слишком много по его мнению он видел кошмарных снов, где она бесследно исчезала или погибала. Та еще пытка. А теперь, когда ежиха нашлась, живая и практически невредимая, все страхи улетучились. Хотелось только одного – больше никогда в жизни не отпускать ее от себя. Одну.

 

- Я нашел тебя, Эми…

 

Его тихий шепот… Легкое дыхание, согревающее колючки… Теплые руки, обнимающие ее за плечи… Это все было реальным. Никаких иллюзий.

- СОНИК! Я… Я так боялась!.. Все время!..

Чувства захлестнули ее с головой. Она плакала, плакала и говорила ему все эти слова. А ежик только слабо кивал головой…

 

***************

 

Успокоилась ежиха не скоро. Однако Соник терпеливо дождался этого – слишком тяжелое испытание выпало на долю девочки. Услышав, как именно издевался над ней кукловод и КТО он есть на самом деле, ежик воспылал такой лютой ненавистью, что ему захотелось снять скальп с демона и зашить в него остатки этими самыми нитками, которыми он ловил марионеток. Благо, что на этот момент его беспокоила задача более приоритетная.

 

- Эми, ты сможешь идти? – озабоченно спросил он.

Ежиха неуверенно пожала плечами.

- Я д-давно н-не вставала… Да и к-как я пойду т-то?

- В каком смысле? – не понял ежик.

 

Эми лишь молча показала на нити на своих запястьях. Соник все понял. Даже если Эми встанет, то далеко уйти не сможет – нити натянутся и не пустят ее. Или еще чего доброго – приманят кукловода…

 

- Н-да, ситуация… 

Соник осмотрел комнату в поисках острых режущих предметов. Не найдя таковых в поле зрения, он осмотрел тумбочку. И не без успеха – на одной из пыльных полок был немного проржавевший складной ножик. Несколько лезвий у него затупилось, одно даже вообще сломалось, но нашлось и более-менее целое.

- Сейчас, Эми, погоди немного…

 

Эми взвизгнула и прикусила губу. Соник резко крутанулся вокруг своей оси.

 

Кукла, к которой сходились управляющие нити Эми, ожила и теперь яростно натягивала их. Ежиха сдавленно всхлипывала – у нее на запястьях уже были порезы, с которых на одеяло капала кровь. Соник от такой наглости не на шутку взбесился.

- А НУ ПРЕКРАТИ!!!

 

Попытка поймать шарнирное тельце не увенчалась успехом – кукла шустро отпрыгнула от выпада ежика и только сильнее натянула нити. Эми всхлипнула сильнее – порезы углубились, и кровь полилась тонкой струйкой. Кукла насмешливо глядела на ежа, словно говоря: «Один неверный шаг – и ей конец!»

 

- Черт… - зашипел недовольно Соник. – ДА ПОДАВИСЬ!

Он с силой швырнул в нее нож. Острый кончик воткнулся прямо в фарфоровое лицо…

 

Кукла рухнула с полки, как подкошенная. Странно, но среди обломков была кровь. Как будто умер настоящий человек…

 

Соник не стал зацикливаться на жуткой картине, а просто снова взял в руки нож и одним махом перерезал все управляющие нити, освобождая Эми от пут. Порезы, оставленные нитями, были достаточно глубокими, но ежиха и сама справилась с ними, разорвав свое платье и перевязав длинными полосками кровоточащие ранки.

 

- Спасибо, Соник… - слабым голосом произнесла она.

Ежик пробормотал что-то вроде «Нзчто», а потом, слегка улыбнувшись, осмотрелся. 

- Надо убираться отсюда. Пока кукловод не явился и не увидел ЭТО.

 

Он показал на фарфоровые обломки в луже крови. Эми вздрогнула и согласно кивнула.

- Думаю, что я смогу идти сама.

- Если что, я понесу тебя, - пообещал Соник.

В первый раз за все время пребывания ежика в комнате на лице ежихи появился бледный румянец.

 

***************

 

Очутившись вновь в темном и мрачном коридоре, где не было никакого света, Соник беспокойно оглядывался всякий раз, как прошуршит какой-нибудь лист или скрипнет деревянная дверь под холодным сквозняком. Ему вовсе не хотелось снова нарваться на бесчинствующую куклу-убийцу, которая пыталась его прикончить.

 

- Соник? Ты чего озираешься? – тихо спросила Эми.

Она все еще слабо себя чувствовала, и говорила с трудом. Но Соник все равно предупреждающе приложил палец к губам.

- Тихо… За мной по этим коридорам гонялась какая-то чокнутая кукла с красным кристаллом…

 

Ежиха пугливо приложила ладонь к губам.

- За тобой гонялся Долл?

- Э… Долл? 

- Да. Кукла-каратель театра, - Эми теперь слабо дрожала. – Мефилес передавал ему всех, у кого переламывал основание креста. А тот в свою очередь… «убивал»…

 

Соник уже пожалел, что заикнулся о Долле. Он ласково обнял подружку за плечи и улыбнулся.

- Пока ты со мной, я тебя в обиду не дам! И плевать, кто наш враг.

Эми улыбнулась. У него получилось ее приободрить.

 

Но стоило им немного прибавить шагу, как случилось несколько событий.

Внезапный порыв ветра, дунувший им навстречу, подбросил листья и старые вырванные листы из книг. Эми взвизгнула, и Соник торопливо зажал ей рот ладонью. А в конце коридора, по которому они шли, появился бледный, мерцающий алый свет. И уже знакомый детский хрипловатый голосок произнёс знакомую Сонику фразу:

 

“Want to play with me?..”

 

Глаза Эми расширились от испуга. Соник резко подхватил подружку на руки и запетлял по темному коридору, не обращая внимания на холодок, пробежавший по его спине от этих слов. СНОВА!

 

А Долл вновь начал их медленно догонять. Вскоре они уже смогли его увидеть в конце одного из коридоров. Из темных глаз-заплаток куклы лился кровавый свет, а с руки, ставшей заправским орудием убийства, капала на пол кровь. Эми еще крепче вцепилась Сонику в плечи, едва не визжа от страха, да и сам еж уже был близок и панике. 

 

В бесконечной погоне он выбежал в коридор, откуда начал свое путешествие. Все еще слыша отвратительный детский смех за спиной, он юркнул за вторую дверь – ту, что была изначально заперта. 

 

И оказался в зале театра.

В витражном окне уже было видно розовое зарево. С минуты на минуту взойдет солнце. Однако Долл все еще висел у них на хвосте. Соник и Эми быстро спрятались за старыми шторами, разодранными и перепачканными каплями бурого цвета, и затаили дыхание.

 

Долл вошел в зал медленно, внимательно осматриваясь и противно хихикая. Он внимательно осматривал каждый уголок зала.

 

“Глупцы… вам не спрятаться от меня…”

 

Осмотрев каждый уголок, он повернулся к шторам. Эми затряслась как лист и крепче прижалась к Сонику. Долл тихо захихикал, подплывая к ним все ближе.

 

“Я знаю, где вы находитесь…”

 

Но именно в тот момент, когда Долла и Соника, затаившего дыхание за занавеской, разделял какой-то коготок, солнце, наконец, вышло из-за горизонта и ослепительно ударило куклу по глазам. Она противно завизжала, отскочив в тень и захлебываясь от ярости.

 

“АЙ! СОЛНЦЕ!!! ЭТО ПРОКЛЯТОЕ СОЛНЦЕ!!!”

 

Спасаясь от жгучих лучей, кукла поспешила ретироваться. Соник и Эми, не верящие в это чудное спасение, облегченно выдохнули и вышли из своего укрытия.

- А я думал, что мне конец… - хрипло сказал еж.

Эми тихо хихикнула и хотела что-то сказать, но тут кто-то тихо хмыкнул.

 

- Черт побери, вот вы везунчики! Вы просто НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, как я рад вас обоих видеть!

Соник и Эми не менее радостно обернулись к обладателю голоса. 

- Наклз! 

Ехидна, довольно улыбаясь и щурясь от солнечных лучей, смотрел на спасенных.

 

Глава 25. Воля Безликого

Долл медленно парил над землей, изредка врезаясь в стены тоннеля. Яркий солнечный свет, пробившийся через занавесь, слишком сильно ударил его по «глазам». Кукла проклинала этот погожий утренний час, который смог спасти жизнь двум новым жертвам, двум жалким смертным…

 

“Это противное солнце! Ненавижу! Ненавижу его!”

 

Долл не любил солнце. Не любил яркие краски, которые оно придавало миру. Люто ненавидел радость и веселье. Одним словом, он не любил ВСЕ, что напоминало хоть немного о предыдущей жизни… 

 

“Я теперь кукла… Кукла, впитавшая в себя всю злобу и ненависть создателя… И я не успокоюсь… не успокоюсь до тех пор, пока в Джойвиле не останется ни одного человека или мобианца!”

 

Тут он слегка качнул головой, отчего красный кристаллик замерцал неярким алым светом, освещая темный коридор тусклыми зайчиками.

 

“Ничего… Моя месть будет оправдана… Как только кукольник сделает новых кукол, я продолжу свое дело…”

 

 

****Flashback****

 

Резак так и остался нетронутым и лежал на столе, где уже многие месяцы копилась пыль. Стержень «Гребенки» почернел из-за золы и пепла. Пластиковые детали и шарниры - грубые, не вытесанные - лежали кучками в больших плетенных корзинах, к ним не прикасались уже долгие месяцы. 

 

Новым в этом тусклом, пыльном и сером мире казалась только одежда. Платяной шкаф, где хранилась многочисленные кукольные и маскарадные костюмы, принял основной удар пожара на себя. Дверцы заметно обгорели, но внутреннее содержимое не пострадало. Даже моль не добралась до них. 

 

Однако все это не трогало глаз хранителя Обелиска, одиноко сидящего в комнате перед своим прежним рабочим местом. Со времен пожара прошло время. И создание кукол больше не приносило былую радость – только горе и отчаяние. А делать куклы только ради того, чтобы заточить в них невинную душу живого существа – абсурд и издевательство.

 

Даже Долл, представший в своем истинном обличье перед ехидной, не смог изменить его решения. Причинить вред мастеру он не мог, кукловод не позволил. И потому он просто ушел. Вопрос был один: надолго ли? Хотя нет, был еще один вопрос: зачем?

 

- Сидишь один, среди обломков кукол и рабочих инструментов, что покрыты пылью и воспоминаниями?

Тихий голос со стороны входа. Не Долл, нет. Этим голосом говорил Безликий, когда мертвой хваткой сжимал ему горло нитями, чтобы узнать, где Лен.

- Кукловод? 

Теперь это вовсе не безликая фигура в плаще. Его истинный облик заставил ехидну изумленно охнуть.

 

- Но это же…

- Удивлен? – его холодные зеленые глаза засверкали во тьме помещения. – Ах да, ты же меня не видел ранее. И да, моя «тень» сейчас тоже под сенью этого театра.

- Шедоу? – догадка промелькнула у него в мыслях, подобно искре. - Нет, только не говори, что…

- Соник ведь пообещал, что если хоть кто-нибудь еще пропадет из Джовиля, то он отправится сюда. А Шедоу… Он был настолько благороден, что согласился последовать за ним во что бы то ни стало. А в итоге первым же попался в мою ловушку!

 

Гровер опустил голову, чтобы Мефилес не мог прочесть досады и грусти в его глазах. 

«Ослушались! Не послушали меня! После всего того, что я им говорил!..»

Мефилес слегка повел рукой. Ехидна зашипел – управляющие нити опасно натянулись.

 

- Но я пришел сюда не для того, чтобы разговаривать с тобой о моих марионетках, - он мрачно улыбнулся. – Сейчас мне важнее другое. Чтобы ты вновь начал свое давнее дело по созданию этих миленьких фарфоро-пластиковых тел…

 

Изумрудные глаза гневно блеснули за очками.

- Я не собираюсь помогать! Ни тебе, ни этой жалкой кукле-убийце!

- Неужели? – вкрадчиво спросил Мефилес. – А если я прямо сейчас оборву крепление креста? Ты ведь умрешь, как и все – мучительно и медленно.

- Пусть так, - фыркнул Гровер, внутренне вздрогнув. – Но тогда больше вы никого заточить не сможете!

 

Еж слегка призадумался, попытавшись найти лазейку в логике ехидны, но все и впрямь было продумано идеально. Долл, до этого тихо наблюдающий из тени, гнусно захихикал.

 

“Он не понимает простых слов, Мефилес… Может, он поймет иные слова?”

 

- Да, пожалуй… 

Кукловод сделал еще одно короткое движение рукой. Из тьмы, где таился Долл, вышла еще одна марионетка. Ехидна. Нет, полукровка. Полуежик в костюме пажа. Эта внешность… Глаза…

- Нет… Рендоу!

 

Его нити ослабли, и он, как подкошенный, упал на пол. Зато нити Рендоу опасно натянулись, грозясь в любой момент лопнуть.

- Остановись! – крикнул ехидна, с тревогой наблюдая за рукой кукловода. Долл хихикал в стороне, наблюдая за этой пьесой.

 

“Иные слова всегда работают… Посмотри на него, он боится…”

 

- Страх движет всем, - философски заметил Мефилес, опуская руку, но не ослабляя натяжения. – И если не хочешь, чтобы я оборвал его крепление, а вместе с ним и жизнь, делай свою работу, кукольник. Или останешься один.

 

Гровер сдавленно кивнул. Дорожки слез выбегали из-под очков и капали на пол. Он проиграл в этой битве…

«Рендоу… Прости меня…»

 

****End Flashback****

 

 

Мир, отражающийся в треснутом зеркале, выглядел скупо и неприятно. Так глупо это – быть пойманным и сидеть в темнице, как какой-то крысе. И это при том, что раны не затягиваются. Нет, они становятся только глубже, вязкие ручейки крови продолжают медленно стекать на пол, одурманивая разум смрадом.

 

Шедоу так и не открыл глаза. Не хотел видеть этот странный мир, отражающийся в треснутом зеркале. Это было неправильно. Гадко. Подло.

«Я должен вырваться отсюда на свободу!»

 

Тихо забренчал ключ в замке открываемой двери. Легкие шаги и шуршание плаща. Снова бренчание ключа.

«Что это было?»

Рискнул открыть глаза и осмотреться. Ответ он нашел почти сразу же.

 

Безликий.

Но только теперь он был без маски. И не под контролем.

- Я рад, что мы встретились…

 

Шедоу еще раз осмотрел кота, который всякий раз становился «телом» для демона. Золотистая шерсть, потускневшая из-за золы и грязи, каштановые волосы, прихваченные алой лентой. Глаза, похожие на два бледно-желтых огонька, тоже утратившие блеск и красоту.

 

- Все еще помнишь меня, Розарио? – хмыкнул еж, поднимая голову.

Кот наоборот – опустил глаза, отвернувшись.

- Я сделал столько ошибок…

- Почему ты нарушил приказы? – строго спросил Шедоу. – Знал ведь, что Хранилище для тебя закрыто!

 

Безликий дрогнул.

- С тех пор, как я надел медальон, снять я его не мог. Сперва он помогал мне. Я даже хотел освободить его из темницы. Но потом я понял, что так я стал безвольной марионеткой в его руках. И перестал ему подчиняться. А потом меня вызвали в Джойвиль, пару дней спустя после пожара…

Шедоу не перебивал его. Ему нужно было узнать, как Мефилес попал в это место, и ОН ли его истинный хозяин…

 

- Продолжай.

- Ну… - кот сбился, - я не знаю, что случилось. Просто во тьме театра он почувствовал свободу для себя. И смог покинуть темницу. Однако за пределы этого места он уйти не может – сил недостаточно… Эти силы он всегда вытягивает из того, кто носит медальон…

 

Еж сжал кулак.

- Ты слабеешь с каждой минутой, я правильно понял? 

Кот хмуро кивнул.

- Если он освободится, то это будет катастрофа. Ты знаешь это лучше меня, Шедоу…

 

- Если бы ты мог меня освободить, то возможно я нашел бы способ остановить его, - пробормотал еж. – Только на этот раз навсегда.

В глазах безликого промелькнул огонек надежды. Слова задели его за живое. 

- Думаю, что это в моей власти!

 

Он вытянул руку в знакомом жесте – точно так же, как Мефилес. Обманутые нити потянулись к Безликому – слуге кукловода. Без труда определив крепление черного ежа, он одним движением разорвал их, а Шедоу, почувствовав свободу, тут же выбрался из лужи крови, которая образовалась под ним.

 

- С чего-то всегда нужно начинать, - мрачно пошутил он, оттряхивая руки от крови. Теперь, когда больше ничто их не сжимало, регенерация начала действовать.

- Но как ты выберешься? – спросил кот, моргнув.

- Это не проблема для меня, - фыркнул ежик. – Я сдержу свое слово. А ты постарайся остаться в живых, понятно?

- Ты требуешь невыполнимого, - тихо прошептал безликий.

- Посмотрим.

Неяркая вспышка. Шедоу исчез.

 

***************

 

Глаза, привыкшие ко тьме каменного мешка, также быстро рассеяли темную занавесь в коридоре. Многочисленные коридоры и двери могли таить все что угодно. Но осматривать каждую не было времени.

 

«Мне нужно найти остальных!»

 

Оставляя кровавый след, Шедоу медленно побрел вперед, всматриваясь в каждую новую дверь. Пару раз он сворачивал в боковые коридоры, однако никуда не выходил. Вокруг была тьма – вездесущая тьма, таящая в себе множество тайн и секретов. Все еще неразгаданных…

 

- Однако… вот уж не думал, что тебе удастся уйти…

Голос, внезапно нарушивший тишину коридора, не был бестелесным, как тогда, в каменном мешке. Нет, он стоит здесь. В этом коридоре. Прямо перед ним. Его змеиные ледяные глаза осматривают его, словно отказываясь верить увиденному.

 

- Я тебе говорил как-то – ничему не удивляйся, - хмыкнул ежик, смотря на свою «тень», ныне кукловода, не имеющего нормального телесного облика, - это может стать самой большой ошибкой.

- Пожалуй. Что ж, очень жаль, что мне придется тебя убить… прямо сейчас…

 

Шедоу не обманывали эти льстивые нотки в голосе Мефилеса, нет. Он был настроен весьма и весьма серьезно.

 

- Ну давай. Я готов сразиться с тобой!

 

Глава 26. Бунт марионеток

Короткие взмахи ножа, разрезающие нити кукловода. Благодарности освобожденных людей и мобианцев. Их торопливые шаги. Все эти звуки на несколько минут рассеяли пугающую тьму театра, сделав его хоть немного уютнее. 

 

Вскоре в театральном зале почти никого не осталось. Только одиноко сверкали глаза кукол в свете солнечных зайчиков. Наклз осторожно разминал руки, стараясь не растревожить раны от управляющих нитей. Сильвер, который так же тепло приветствовал Соника и Эми, стоял рядом с ними и смотрел в окно. Он отделался сравнительно небольшими ранками. Возможно это потому, что он никогда не шел против приказов кукловода, а может, причина была иной.

 

- Кажется, все, - вздохнула Эми, поправляя платье. – По крайней мере, мы освободили всех, кто был заточен здесь кукловодом.

- Это точно, Эми, - кивнул Сильвер. 

 

Он сорвал с себя одежду пьеро, дабы забыть все то, что происходило в театре на протяжении долгих месяцев. Наклз понимающе хмыкнул.

 

- Ребят, так значит… значит, мы тоже можем покинуть театр? – с надеждой спросила ежиха.

- Это еще не все, - буркнул ехидна, переглянувшись с Соником. Ежик согласно кивнул.

- Прежде, чем мы уйдем отсюда, надо найти Тейлза и Шедоу, - сказал он. 

- Ой… Да, точно…

 

Эми виновато опустила голову. Стремясь как можно быстрее покинуть жуткое место, она совсем забыла про друзей, которым, возможно, требовалась еще большая помощь.

- Извините. Я забыла…

Соник ласково обнял подружку за плечи.

- Ничего страшного. Я понимаю, почему ты так хочешь покинуть это место. Если бы я мог, то отпустил бы тебя одну в город, но… 

- Нет! – резко возразила Эми, храбро подняв голову. – Без тебя я никуда не уйду!

 

Наклз усмехнулся, глядя на них.

- Сейчас нам необходимо держаться вместе. И да, не забывайте про Рендоу и Гровера, - напомнил он. - Они тоже где-то в театре. Насколько я помню, в старой мастерской.

 

Эми вздрогнула, вспомнив коридор, в котором их едва не догнал Долл.

- Но тут столько комнат! Настоящий лабиринт! Пока мы все обойдем, солнце сядет!

- Если будем осматривать вместе каждую комнату – то да, - согласился Сильвер. – Думаю, будет разумно разделиться по двое и просмотреть коридор по частям. 

- Я за, - согласился синий ежик. – Чур я иду с Эми. 

 

Наклз осторожно сжал кулаки.

- Мы с Сильвером тоже сможем постоять за себя.

- Что ж, раз таков расклад…

Соник выглянул в окно. Пока они освобождали остальных, время давно перевалило за полдень. Драгоценное время быстро уходило.

 

- Как только кого-нибудь найдем, возвращаемся сюда. Если одна из групп не вернулась до заката – немедленно уходим из театра во избежание неприятностей. Согласны?

Против не был никто. Спустя минут десять маленькие компании вновь спускались в темные тоннели, но уже с другой целью – искать потерянных друзей.

 

***************

 

А коридоры в театре остались неизменными, даже с восходом солнца. Тут было так же темно, сыро и неуютно. А значит, шанс повстречать Долла был очень и очень высоким. Эми ни на шаг не отходила от Соника, он же, вопреки своим обычным принципам, был полностью солидарен в этом решении. Но то ли Долл был в этот момент в другой части театра, то ли до сих пор где-то безмолвно ругался на солнце, ослепившее его в момент торжества. Иными словами, на этот раз он им не повстречался. Это позволило парочке ежей безропотно проверять все комнаты, попадавшиеся им на пути.

 

- Как думаешь, можно назвать то, что Долл нам не попался, везением? – спросила Эми, когда они проверяли очередную комнату, по виду похожую на гардеробную. 

- Не знаю, Эми, - пожал плечами Соник. – Но если это везение, я хочу, чтобы оно продлилось до тех пор, пока мы не уйдем из театра с остальными.

 

Тишина казалась пугающей, а потому они полушепотом переговаривались, чтобы не так сильно бояться тьмы, сгущающейся в коридоре. Время продолжало идти, но комнаты, которые они осматривали, были совсем не те. Никаких следов пропавших. 

 

Поднявшись по очередной лестнице, они остановились у почти не поврежденной от пожара резной двери.

- Как думаешь, Наклз и Сильвер уже вернулись? – спросила Эми.

Соник, уже готовый отворить дверь, замер. Он и сам уже начал задавать себе этот вопрос. 

- Хотелось бы мне сказать: «наверное», или «да», или «надеюсь»… Но загадывать не нужно…

Эми медленно кивнула. Он был прав. Собравшись с духом, Соник толкнул очередную дверь... И изумленно застыл на пороге.

 

Потому что они вышли в зал большого театра.

 

Именно здесь проходили основные представления марионеток во времена Джойвиля. И многое уцелело даже после пожара. Бойкие танцовщицы замерли в странных позах, не закончив основной элемент танца, руки пианиста навечно застыли над старыми клавишами, так и не закончив мелодию. Обитые красным шелком сидения выцвели и местами порвались, на некоторых виднелись капельки бурого цвета. Сцена была полуоткрыта, алые шторы безнадежно волочились по полу, собирая пыль.

 

И если как следует приглядеться к полутьме сцены, то можно увидеть, что помимо танцовщиц там есть еще одна маленькая фигурка. Маленькая и съёжившаяся. Пушистый рыжий мех запачкан каплями крови, и видно, как от нее тянутся управляющие нити. Живыми кажутся только глаза – они сияют в этой полутьме, как две голубые звездочки, радостно глядя на вошедших в зал. 

 

- Соник… Эми!..

Голос, спустя несколько дней серьезного стресса и страха сел, и вот наконец в нем снова зазвучали радостные нотки. Соник крепко сжал ладонь Эми в руке, не в силах сдержать ликования.

- Тейлз!

Эми заплакала от счастья. Они вместе подбежали к лисенку.

- Подожди немного, братишка… Сейчас я перережу эти нити…

 

В общей атмосфере радости и счастья никто ничего не заметил. Например, как резко померк свет свечей на висящем сверху канделябре. Но резкий порыв холодного ветра, дунувший со стороны сцены, ощутили все. Эми вздрогнула и отступила назад.

- Ч-что это?

 

Пару минут в зале висела идеальная тишина. А потом…

Короткий свист. Вскрик Тейлза. Уворот. Кинжал воткнулся в деревянную дверь на другой стороне зала. Из тьмы медленно выплыл уже знакомый всем силуэт тряпичной куклы. Красный кристаллик безостановочно мигал, из глаз-заплаток струился алый свет, а рука превратилась в орудие убийства.

 

“Убери руки от братишки… НЕМЕДЛЕННО!”

 

Долл так резко метнулся на Соника, что ему пришлось срочно спрыгнуть со сцены, иначе бы восьмисантиметровые коготки прошли через его грудь.

- Что тебе надо, ты, проклятый демон?! – зарычал ежик. – Оставь нас в покое!

Алые зрачки светились так ярко, что, казалось, источали холод и ненависть.

 

“Я убийца… Я убиваю жертв, отвергнутых кукловодом! Но этой марионетке я не причиню вреда ни за что!”

 

- Чего? 

Соник на мгновение застыл и чуть не поплатился за это. В последний момент он ушел в сторону от когтей Долла, однако кукла все равно смогла сильно оцарапать ему руку.

 

“Эта кукла много значит для меня… Та самая… что сделал мастер…”

 

- Что еще за бред?! – начал злиться Соник. – Тейлз не кукла, ясно тебе! 

Попытался ударить куклу, но вместо этого снова пришлось уворачиваться. Долл уверенно загонял ежика в тупик.

- Соник! – испуганно взвизгнула Эми. Она хотела подбежать к нему, но он не позволил.

- Стой на месте!

ДЗИНЬ! Долл промахнулся на коготок.

 

“Ее сделал для меня Джойвиль… Дабы скрасить мое одиночество, пока его рядом нет…”

 

Долл остановился, произнося эту фразу. На одну секунду Соник подумал, что это говорит не он, а кто-то другой. Голос куклы неожиданно стал похож на голос ребенка. Одинокого и потерянного…

- Какую куклу? – осторожно спросил ежик. – Лисенка? Сшитого из ткани?

Долл слабо качнулся из стороны в сторону.

 

“Эту куклу я не трону ни за что в жизни…”

 

Он резко приподнял голову, оскалившись. Соник отпрянул – это было неожиданно - и перехватил руку с когтями, которая медленно тянулась к его шее.

 

“Но остальных я уничтожу! Беспощадно!”

 

Ежик оттолкнул его от себя и снова отпрыгнул, петляя между рядами. Кукла, мерзко хихикая, канула в тень. Сколько ежик не оглядывался, его нигде не было. 

- Соник!!!

Он обернулся, услышав визг Эми. 

Вот он. За спиной. Когти сейчас пронзят ему сердце… И он не успеет отпрыгнуть…

 

- НЕТ!!!

 

Мелькнуло смазанное рыже-белое пятно. Тренькнули управляющие нити, лопаясь от натуги. А Соник уже у самого пола подхватил Тейлза, пушистый бок которого быстро пропитывала кровь.

- Тейлз! – Ежик задрожал от нахлынувшего страха. – Ты… Зачем?..

 

“Ч-чт… что?...”

 

Долл рухнул на пол, медленно отходя от них на нетвердых тряпичных ногах. Алый свет в глазах мерк, голос звучал испуганно.

 

“Зачем?.. Зачем?.. Моя кукла... Она погибла...”

 

Соник рывком сорвал остальные управляющие нити с Тейлза. Подбежавшая Эми пыталась остановить кровотечение.

- Тейлз! – Ежик легонько потряс его. – Слышишь меня? Не вздумай закрывать глаза, понятно?

В его голосе слышался нешуточный страх. Лисенок через силу кивнул.

 

“Нет… Я… я не… это не я сделала… Нет! НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!”

 

Детский визг отразился от стен зала. Эми зажала уши – настолько противен был он. Глаза Долла ярко полыхнули… Нет, не алым сиянием. А самым настоящим пламенем. Огонь охватил всю куклу и быстро перебежал на занавески, рядом с которыми она стояла. Истлевающая ткань, подобно спичке, вспыхнула, а огонь пополз дальше, на стены…

 

В театре вновь начинался пожар.

 

Глава 27. Кровь, Лёд и Пламя

В одном из отдаленных коридоров театра, тем временем, шла жестокая битва. Можно было даже сказать, кровопролитная, потому что не до конца зажившие раны на руках Шедоу продолжали кровить и капли летели в разные стороны, в зависимости от его реакции. Мефилес же пытался его вымотать, исчерпать всю имеющуюся силу, чтобы еж не мог ему сопротивляться.

 

- Как же ты жалок, - фыркнул кукольник, в очередной раз выпуская в противника темную сферу. – Похож на загнанного в угол побитого щенка.

- Кто бы говорил! – фыркнул Шедоу, уклонившись от сферы. На лице была издевательская ухмылка. – На себя посмотри. Ты ведь даже нормальный телесный облик себе не вернул.

 

Послышалось шипение. Управляющая нить тренькнула совсем рядом с ежом, оставив небольшую царапину на лице. А от кукловода ощутимо повеяло холодом.

- Ты смеешь указывать МНЕ? Пытаешься задеть за живое? Так знай же – не выйдет!

 

Управляющая нить расщепилась на несколько более мелких. Но все они метнулись в одну сторону – к Шедоу. Ежик не успел увернуться и в очередной раз попался в эту хитрую ловушку.

- Черт!

Мефилес, оскалившись, подошел к нему и приподнял его голову за подбородок. Рука демона была холодна как лед, аура тоже источала просто невыносимый холод.

 

- Теперь я понимаю эту странную поговорку людей: «хорошо смеется тот, кто смеется последний!»

Кукловод осторожно повел рукой, натянув нити, но не настолько, чтобы они могли причинить вред пленнику. Он прищурился, глядя прямо в глаза Шедоу, и в тот же миг по телу ежа заструился холод. Это было так неожиданно, что он вздрогнул и попытался вырваться, но безрезультатно. 

 

- Что ты творишь? – прокричал Шедоу, дрожа от расползающегося по телу холода.

- Небольшая осторожность, мой дорогой друг, - усмехнулся демон. – Не хочу, чтобы ты снова покинул свою темницу. Все-таки на тебя у меня особые планы…

 

Услышав эту фразу, Шедоу разозлился. И в одном резком движении разорвал управляющие нити, несмотря на последовавшую за этим боль в растревоженных ранах. Надо сказать, что Мефилес был искренне поражен этим.

 

- Разорвал нити? Вот так просто?!

Он предпринял еще одну попытку создать сети, но запоздало понял, что что-то не так. Очертания кукловода стали призрачными и почти размытыми. Нитям попросту не на чем было закрепиться.

- Черт… - шикнул он. – Энергия кончилась.

 

Обратившись в темный туман, он растворился во тьме коридора, оставив Шедоу одного. Он вовсе не был против – руки болели еще противнее, чем до схватки, а из-за холода регенерация почти не работала. Однако силы у него еще остались, и это главное. Хмуро блеснув глазами, он посмотрел в конец коридора, где исчез туманный призрак.

 

- Я уйду отсюда раньше, чем к тебе вернутся силы, вот увидишь…

Стряхнув капли крови с рук, он пошел дальше, внимательно вглядываясь во тьму коридора.

 

**************

Миновав около трех дверей, ежик повернул у развилки направо. Очередной коридор предоставил ему скудный выбор из двух дверей. Но в отличие от остальных коридоров, этот был освещен тусклым светом факелов. А одна из деревянных дверей к тому же оказалась украшена витражными вставками, изображающими куклу-танцовщицу. Железная табличка над дверью говорила о том, что здесь была мастерская. 

 

Вначале Шедоу хотел просто пройти мимо этой двери и искать выход, но тут в абсолютной тишине коридора послышались слабые голоса. И если бы не эхо, столь сильное в коридоре, и слегка приоткрытая резная дверь, ежик никогда и не подумал бы заглянуть туда.

 

- … не представляешь, как мне стыдно.

- Забудь об этом. Я нашел тебя. Пусть даже и в месте, куда ни за что не хотел возвращаться.

- Братик… Прости меня… за то, что я убежал…

- Нет, Рен, это ТЫ прости меня. Мы многое наговорили друг другу в ту ночь.

- Но ведь…

- Это все неважно. Неважно, понимаешь? Если бы мы только могли выбраться отсюда…

 

Прислушавшись к странному разговору, Шедоу подумал, что уже где-то слышал один из голосов. Пытаясь вспомнить, где именно это было, он открыл дверь и зашел внутрь.

 

Наверное, мастерская Джойвиля ранее была самым красивым местом в театре, но время и прошедший пожар заметно повлияли на эту красоту. Шелковые обои висели неровными клочьями на стенах, шторы выцвели и местами порвались. По полу тут и там были разбросаны шестеренки, музыкальные барабаны и пружинки. Несколько незаконченных марионеток сидело на полках платяного шкафа, а одна особо большая кукла с большими крыльями эльфа сидела на полу. На столе, что стоял в центре комнаты, лежал макет незаконченной куклы-пианистки, он уже основательно зарос пылью.

 

А вот у второго стола сидел Гровер, держа в руках резак и маленькую пластиковую деталь, которую тщательно обрабатывал. Тихий скрип он не услышал – слишком сильно поглощен был работой. Где-то в двух метрах от него на стуле сидел еще один мобианец, по виду точная копия самого Гровера, только этот ехидна был одет в театральную одежду, похожую на костюм пажа, и у него были разные глаза: правый зеленый, а левый – карий. От обоих тянулись управляющие нити.

 

- Гровер? – хрипло спросил Шедоу, радостно глядя на него.

Ехидна приподнял голову и наконец заметил его. Резак выпал из застывших пальцев.

- Шедоу?

Черный ежик вяло улыбнулся.

- Знаю, видок у меня тот еще… - он усмехнулся. В алых глазах блеснули веселые искорки. – Ты как?

- Я-то нормально, - растерянно ответил ехидна, откладывая инструменты и незавершенную деталь.

- Ты – друг Наклза, да? – спросил второй.

Шедоу коротко кивнул.

- А ты?

- Это Рендоу, - ответил за парнишку Гровер. – Мой родной брат.

- Будем знакомы, - Шедоу подошел к ним. – Не двигайтесь, я разорву эти нити.

 

Использовав резак, с которым работал Гровер, ежик быстро разорвал управляющие нити у обоих братьев. Ранки начало щипать – это стала работать регенерация, но Шедоу и виду не показал.

- Почему вы раньше так не сделали и не сбежали? – спросил он у Гровера.

Ехидна вздрогнул.

- За нами следил Долл. Он исчез за минуту до того, как ты пришел.

- Долл?

Шедоу нахмурился. Просто так кукла-каратель исчезнуть не могла. Должна быть причина.

- Ладно, не время думать об этом, - фыркнул он. – Идем. Я выведу вас из театра.

 

С предложением спорить никто не стал. Медленно шагая по темному коридору за Шедоу, Гровер и Рендоу думали только об одном – поскорее бы выбраться из проклятого театра.

 

****************

 

Благодаря свету факелов в одном из отдаленных коридоров, Шедоу, Гровер и Рендоу смогли найти нужную дорогу, ведущую к выходу из театра. Особенно радостно стало всем троим, когда они почувствовали приток свежего воздуха – ясный признак того, что выход рядом.

 

- Мы… мы и правда выберемся отсюда… - дрожащим от радости голосом пробормотал Рендоу.

- Не волнуйся, братишика, - подбодрил его Гровер. – Уже немного осталось. Скоро мы выберемся отсюда.

 

Шедоу слушал тихие переговоры братьев, пока внезапно не почувствовал резкий порыв ветра. Он был не только сильным – сильнее, чем дующие им в лицо ветерки, но и очень холодным.

- Стойте! – приказал он братьям, выйдя вперед. 

Они подчинились. Рендоу вцепился в руку старшего брата, подрагивая от страха.

 

- Как же далеко вы зашли… Что ж, это заслуживает похвалы.

Из темноты выступил темный силуэт Безликого. Только на этот раз он был без маски, и яркие желто-зеленые глаза холодно блестели в свете редких факелов. На шее мерцал медальон – полумесяц, обрамляющий звезду, от него исходила мощная иссиня-черная аура. Только вот голос, которым говорил Безликий, ни с каким другим спутать было нельзя…

 

- Мефилес?!

Тот лишь усмехнулся.

- Что такое? Ты удивлен? Я же тебе говорил – тот, кого вы называете Безликим – надежное тело для такого бесплотного духа, как я.

- Чтоб тебя! – рявкнул Шедоу, сжимая кулаки. – Так растратив всю силу в борьбе со мной, ты просто занял его тело?

- Умный мальчик, молодец, - издевательски хихикнул Мефилес. – А теперь, пока вы трое еще не успели уйти за пределы театра, я, как кукловод, накажу всех за непослушание…

 

В его руках начала формироваться сфера. Шедоу обернулся к братьям.

- Ребята, как только я его отвлеку – бегите.

- Что? – Гровер испуганно моргнул. – Нет, Шедоу! Не надо!

Ежик вымученно улыбнулся.

- Надо, Гровер. Чем-то приходится жертвовать, чтобы все шло хорошо…

 

Не дав больше ехидне что-то сказать, ежик метнулся вперед, метнув в резком движении Хаос Копье. Оно столкнулось со сферой и на несколько секунд пространство осветило яркая вспышка. 

- Бегите! – крикнул Шедоу братьям.

- НЕТ! Не позволю!

Управляющая нить метнулась им наперерез, но встретила очередное Хаос Копье и лопнула от высокого напряжения. Шедоу встал перед Безликим, хмуро глядя на него.

- Твой противник - я!

 

Кукловод зашипел от злости.

- Ну хорошо. Ты сам этого захотел… Теперь я точно убью тебя!

Битва возобновилась. Лихорадочно уворачиваясь от темных сфер и управляющих нитей, ежик думал, как же победить Мефилеса, не навредив при этом Розарио. Взгляд скользнул по медальону, сияющему иссиня-черной аурой. И тут же ежик нашел решение.

 

«Похоже, у меня нет другого выбора…»

 

Резко метнувшись на противника, Шедоу вытянул руку и сорвал с Безликого амулет. 

- НЕТ!!!

Кукловод попытался отобрать медальон и расцарапал когтями ежу руку от плеча до локтя. Шедоу зашипел от боли, но медальон из рук не выпустил.

- А теперь...

На лице снова появилась улыбка. Простая.

 

«У меня нет Изумруда Хаоса, чтобы запечатать его снова…»

 

Без лишних раздумий Шедоу надел амулет. В тот же миг Безликий слабо дернулся. Темная аура, окружавшая его, растворилась и мгновенно перенеслась к новому хозяину. Слившись с его тенью, Мефилес холодно засмеялся.

- О, я даже не представлял, насколько ты глуп, Шедоу! Отдать добровольно мне свое тело! 

- Я ничего тебе не отдавал еще! – хмуро оборвал его еж. – Ты теперь не сможешь выйти никуда. Тень моя отныне тюрьма твоя!

Мефилес только фыркнул.

- Ну и пусть. Как только вся твоя энергия перейдет ко мне, ты не сможешь мне сопротивляться!

 

«И я это знаю…»

 

Подойдя к коту, он осторожно поднял его и двинулся далее по темному коридору. И с каждым шагом ежик чувствовал, как из него уходит сила. Медленно, по крупицам. 

- Чтоб тебя, Мефилес…

Демон усмехнулся.

- Я предупреждал тебя…

 

Неожиданно по коридору эхом прокатился глухой треск и рокот. 

- Это еще что такое?...

В дальнем конце коридора, откуда они шли, заплясали яркие огоньки.

Пожар, начавшийся в большом зале театра, медленно распространялся по остальному театру…

 

Глава 28. За алым занавесом

Пока в театре бушевала бешеная, несдерживаемая стихия, Лен беспокойно метался на кровати. Дыхание было сбивчивым, а пустую глазницу кололо тысячами иголок жара. Беспощадного и сильного. Да, ему снова снился кошмар. 

 

Но кошмар ли на самом деле?

Лисенку казалось, что он безвольно лежит в каком-то очень просторном помещении, похожем на большой зал театра. Но в отличие от него тут были окна – большие, витражные, закрытые длинными шторами с почерневшей бахромой. А еще тут был свет. Тусклое сияние свечей освещало большой коридор с разрушенной люстрой, которая блокировала центральный вход. Поодаль виднелся только дверной проем с опускающейся вглубь темной лестницей, уходящей во тьму.

 

«Святые угодники! Да это же вход в театр!»

 

Лисенок недоуменно дернул ушком. Как он тут оказался? Он ведь был у себя в комнате, и пытался уснуть? 

Неожиданно в нос ударил резкий и неприятный запах гари. И почти сразу же из-за центральной двери потянулась струйка черного дыма. По спине у Лена пробежал холодок. 

 

«Пожар?! Невозможно! Что могло случиться, чтобы все так быстро вспыхнуло?»

 

Но не успел лисенок об этом подумать, как услышал чьи-то крики и слабую возню за заблокированной дверью.

 

- Скорее! Огонь скоро доберется до нас!

Нежный девичий голос был полон страха и отчаяния. Стоя за большой дубовой дверью, Лен слышал, как двое, или трое пленников отчаянно пытаются сдвинуть двери.

 

- Бесполезно! – с отчаянием воскликнул еще один голос, показавшийся Лену очень знакомым. – Мы даже на сантиметр ее не сдвинули!

- Пламя приближается! – взвизгнула девочка.

 

Послышался громкий треск, и массивная дверь задрожала. Кто-то с силой обрушил на нее крепкий удар.

- Я просто разобью ее и расчищу нам путь! – рявкнул еще один голос.

 

Дверь начали сотрясать бешеные удары крепких кулаков. Уже через минуту конструкция заметно ослабела, и лисенок смог разглядеть узников, через едва заметную щель.

 

«Да это же…»

 

Теперь он узнал их. 

Наклз с диким удовольствием колотил по двери, пытаясь сделать проход. Стоящий чуть поодаль Сильвер пытался с помощью психокинеза сдвинуть их, но был настолько ослаблен, будучи пленником театра, что силы у него едва были. Эми тоже была тут, но предпочитала не мешать своим друзьям, и только тревожно поглядывала на темный коридор, из которого валил густой черный дым.

 

Но где же Соник?

 

Немного поискав взглядом вокруг, Лен, наконец, обнаружил его. И тут же что-то у него в душе оборвалось. Соник склонился над кучкой бело-рыжего меха, обильно забрызганного кровью, и пытался остановить кровотечение. Через пару секунд белый лисенок с ужасом понял, что видит перед собой Тейлза.

 

«Нет! Нет, пожалуйста!»

 

- Держись, Тейлз! – с отчаянием в голосе взмолился Соник. – Потерпи еще немного. Скоро мы выберемся отсюда, и тогда все будет хорошо. Только не засыпай!

Лисенок вместо ответа лишь слабо шевельнул хвостиком. Голубые глазенки меркли с каждой минутой.

 

- Нет, Тейлз! Держись!!!

 

Лен резко подскочил на кровати, тяжело дыша. Осмотревшись, он не сразу понял, куда делся театр, но потом все встало на места.

 

«Святые угодники! Одноглазая кукла! Я видел все это благодаря ей!»

 

Послышались торопливые шаги, и в комнату забежала Руж, тревожно расправив крылья.

- Лен! Что такое? Я услышала твой крик…

Лисенок с беспокойством посмотрел на нее. Белоснежная шерстка все еще стояла дыбом от страха.

 

- Руж… Театр… Театр горит!

- Что?

Летучая мышь растерянно покачала головой.

- Ты совсем вымотался, малыш. Тебе надо отдохнуть.

- Нет, я в порядке! Честное слово! – крикнул Лен. – Руж, Театр объят огнем. Соник и остальные не могут выбраться оттуда!

 

Только сейчас Руж поняла, о чем он пытается ей сказать.

- Они не могут сбежать?

- Надо им помочь! – взвыл лисенок. – Пока не поздно!

- Я поняла.

 

Растерянность уступила место холодному спокойствию. Да, Руж волновалась. За всех, кто сейчас был в театре. Но она закрыла свои чувства глубоко в сердце, чтобы оставаться спокойной сейчас.

 

«Шедоу, помни о своем обещании!»

 

- Лен, ты можешь отвести меня к театру?

Лисенок вздрогнул. Прошло много недель с тех пор, как он уже однажды вернулся из того жуткого места, но дорогу помнил как вчера. Потому что именно она изменила его жизнь навсегда.

- Я отведу тебя туда.

 

************

 

То, что увидел Лен, действительно не было сном. Всего лишь холодная и жестокая реальность. Но несмотря на отчаянные усилия Наклза и Сильвера, дверь никак не хотела поддаваться. Щель, которую они смогли немного расширить, была слишком узкой, чтобы в нее протиснуться. А клубы дыма уже заволокли коридор полностью, пламя в любой момент готово было ворваться сюда. От дыма противно щипало глаза и першило в горле, одежда и колючки покрывались оседающей копотью. 

 

Соник из последних сил пытался помочь Тейлзу, но пока все было из ряда вон плохо. Еще хуже стало тогда, когда Наклз неожиданно сдавленно захрипел и осел на пол, устало опустив руки.

 

- Я не могу больше… - выдохнул он, и тут же подавился кашлем. – Эти двери… слишком крепкие… 

- Нет! Нам нельзя сдаваться! – Эми подбежала к дверям и стала толкать их. Через пару минут к ней присоединился Сильвер.

- Эми права, - сказал он, но его голос прозвучал сипло и прерывисто. – Будем сидеть сложа руки – точно погибнем! 

 

Наклз собрал оставшиеся силы и тоже стал им помогать.

Но через пару минут их обдало жаром, а буйный ветер принес с собой близкий рев огня. Соник отшатнулся.

- Нет! Да помогите же, кто-нибудь!

 

Внезапно, дверь сдвинулась, под напором Наклза. С той стороны послышался скрежет хрусталя, а еще через мгновение в щели появилось лицо Гровера.

- Мы отодвинем люстру, насколько сможем! – прокричал он сквозь нарастающий гул. – А вы быстро бегите к Фонтану!

Сильвер торопливо кивнул – отвечать было некогда. 

 

Совместными усилиями им удалось расширить проход настолько, что даже Соник, несший Тейлза на плечах, спокойно смог там пройти. Почти сразу же в помещение ворвалось пламя. Семеро друзей поспешно выбежали на улицу, туда, где уже ржавел под лунными лучами старый Фонтан. Холодный ночной воздух немного обжигал горло, но он показался всем просто живительным глотком после ужасающего жара. 

 

- Как вам удалось выбраться? – спросил Наклз у братьев.

- Мы вышли через могилу Джойвиля, - объяснил Рендоу. – Могильная плита скрывала потайной ход из театра. Кукловод заставлял меня через него выносить новых кукол на поверхность. 

- Вы вовремя успели, - выдохнула Эми. – Еще немного, и мы могли сгореть заживо…

- Нас чуть не поймал кукловод, - хмуро ответил Гровер. – Шедоу отвлек его на себя и велел нам бежать.

 

По спине у Соника пробежал холодок.

- Он велел вам бежать? Получается, он все еще внутри?!

Семь пар глаз повернулись к заброшенному театру, что полыхал сейчас, как огромный факел.

- Нет… нет, только не это, - пробормотал Сильвер.

 

Затаенный в сердцах ужас отразился в глазах каждого. Из такого огня почти невозможно выбраться живым…

 

Глава 29. Обещания, которые не были выполнены

Театр вспыхнул подобно листку бумаги – быстро и внезапно. Огонь с жадностью пожирал уцелевшие каркасные стены, запылившиеся занавески и вытлевшие деревянные конструкции. Сгнившие опоры только распаляли и без того сильное пламя, делая еще сильнее и беспощаднее.

 

Медленно двигаясь по заполненному черным дымом коридору, Шедоу терпеливо искал выход. Розарио до сих пор не пришел в себя – слишком много сил забрал у него Мефилес, вытягивая жизненную энергию. Прямо как у него в данный момент.

 

«Только бы успеть… выход найти…»

 

Сейчас все мысли были сосредоточены только на этом. И ежик продолжал упрямо идти вперед, хотя едкий дым разъедал глаза и противным комком першил в горле. 

 

- Интересно, как долго ты еще сможешь продержаться? – вкрадчиво поинтересовался Мефилес. – Ты мог уже давным-давно спастись, если бы бросил этого никчемного кота здесь.

- Так можешь сделать только ты! – огрызнулся ежик, заворачивая в новый коридор. – Я ни за что его не брошу!

 

Не заметив под ногами обломков, он споткнулся и упал, вместе с котом. Сил было мало. Очень мало. Проклятый демон высасывал энергию медленно, как губка, и не давал шанса воспользоваться способностями. Только идти.

- Какой же ты все-таки глупец…

 

Рев пламени настиг их, и в следующий миг проворная струя полоснула ежа по колючкам. Он зашипел – было очень больно. Боль дала ему еще немного сил – достаточно, чтобы снова встать, поднять бесчувственного друга, и медленно двинуться дальше, к выходу. Ситуация же усложнялась тем, что теперь пламя неотступно следовало за ними, почти ежеминутно обдавая новыми струйками, однако Шедоу мужественно терпел все это. Стиснув зубы от боли, и заперев все свои чувства далеко в душе, он упрямо шел вперед, не обращая внимания на шепот Мефилеса и его едкие, как черный дым пожара замечания.

 

- Смотри-ка, - хмыкнул демон, спустя минут пятнадцать. – Все-таки мы нашли выход. Прекрасно.

Шедоу поднял голову. Робкая надежда зажглась в его глазах. Вот он выход – открытые нараспашку двери главного входа, из которых видно двор. А во дворе уже кто-то есть…

 

«Ребята…  живые»

 

- Оххх…

Розарио хрипло закашлялся и с трудом приоткрыл глаза. Ему тоже досталось от огненных всполохов.

- Розарио! Слышишь меня?

- Шедоу… 

 

Кот вымученно посмотрел на него, тяжело дыша. В его глазах была искренняя благодарность. Но тут он заметил артефакт у него на шее, и испуганно вздрогнул.

- Зачем?... зачем ты…?

- Неважно, - отрезал Шедоу, кладя ему руку на плечо. Сам он тоже подрагивал от усталости, но не показывал насколько сильно ему плохо. – Выход совсем рядом, Ро. Тебе нужно только сделать последний рывок.

Кот затравленно оглянулся на выход.

- Но как же ты?

 

Шедоу покачал головой.

- Мой путь оканчивается здесь. А твой еще впереди… уходи скорее… пламя сейчас доберется до этой комнаты.

- Я не уйду без тебя!

 

Кот предпринял попытку поднять ежа, но тот с силой оттолкнул его от себя и гневно сверкнул глазами.

- Делай, что я сказал! – прошипел он. – Не рискуй своей жизнью снова! Иначе все сделанное мною окажется зря!

Розарио отпрянул. В его глазах еж прочел понимание. 

 

«Отлично… все правильно…»

 

Кот на дрожащих ногах встал и поспешил к дверям, одиноко чернеющим среди яркой круговерти пожара. Больше в этом здании никого не было. Только он.

 

И Демон.

И сейчас он снова начал тихо нашептывать ему на ухо, смешивая в голосе лесть и угрозу.

- Чего ты ждешь, глупый комок меха? – прошипел недовольно Мефилес. – Вставай! Я не настолько много взял у тебя сил, чтобы ты даже встать и идти не смог!

 

Шедоу затуманенным взором посмотрел на выход. Двери были широко распахнуты. Огонь уже дошел до главной залы, и теперь стоял высокой стеной сзади.  Адский жар опалял шерстку, причиняя боль – еще не сильную, но уже неприятную…

 

А там, возле фонтана собрались все. Вот Наклз - обнимает подбежавшую к зданию Руж, его руки подрагивают от слабости…Братья-ехидны держатся за руки и смотрят на танцующие языки пламени с неким страхом. В глазах Гровера отражается этот огонь – он подобен звезде в темную безлунную ночь. К боку Рендоу прижимается Лен, боязливо поглядывая на ревущий огонь. 

 

Сильвер и Эми. Стоят неподалеку друг от друга. На их лицах тревога смешивается со страхом и слабым облегчением. Вездесущий кошмар наконец закончился…

И Соник… Он держит Тейлза. Несчастный лисенок уже явно не понимал, как близко оказался к смерти. Еж смотрит прямо на него. В этом взгляде ясно читается непонимание и отчаяние. Из-за рева огня не слышно того, что он кричит, и может это к лучшему… 

 

«Может оно и к лучшему?»

 

Раздался дребезг. Из-за сильного жара лопнули витражные окна. Разлетевшиеся осколки были острыми, как бритва. Несколько пролетели так близко с ежом, что оставили свежие царапины на руках и колючках. Но Шедоу до сих пор даже не пошевелился

 

- Чего ты застыл? – зарычал Мефилес. – Вставай! Иди на волю! Вот она же, так близко, что дотянуться можно!

Шедоу устало моргнул. Но вместо того, чтобы пойти вперед он опустился на плиточный пол и застыл.

- Мне нет дороги назад…

- Что? Ты… ты решил погибнуть?!

 

До него долетел визг Эми. Она кричала ему, чтобы он уходил оттуда, пока не поздно. Пока пламя не перешло на оставшийся участок. Однако теперь было все равно. Он уже все решил. Он принял решение еще тогда, когда надел этот проклятый артефакт себе на шею, заточив своего заклятого врага в своем теле.

 

- Извини, что порчу твои злодейские планы, Мефилес, - слабо усмехнулся еж.

- Ты… Ты ничтожество! – голос демона звенел от холода. – Немедленно вставай и выходи отсюда! Я не позволю!...

- Уже слишком поздно.

 

Огонь перекинулся на входные двери, отрезая последний путь к бегству. Но Шедоу даже не предпринял попытки сбежать. Он видел устремленные на него глаза друзей, полные страха и отчаяния, но сам испытывал неведомый прежде покой. 

 

«Я не живое существо… я был создан людьми… у меня нет того, что есть у них…»

 

Ежик взглянул на небо, там, где сквозь тяжелые тучи едва мерцала луна и одинокая звезда.

 

«Если бы я мог выбирать, куда мне пойти после смерти… Я бы пошел туда, где сейчас находишься ты… Мария….»

 

Мефилес больше не мог убежать, а значит умрет вместе с ним. Это к лучшему. Больше в этот мир он не принесет зла.

Шедоу в последний раз перевел взгляд на друзей. Из алых глаз побежали слезы, они прочерчивали слабые дорожки на лице и исчезали. А еще улыбка. Такая легкая, которой никогда прежде никто у него не видел, кроме Марии. 

 

«Простите меня, ребята… Я никогда не забуду вас…»

 

Прошло мгновение – и огненная бездна поглотила его полностью, заглушив последний, предсмертный крик.

 

Эпилог

Огонь вспыхнул огромным факелом, захлестнув последнее уцелевшее убежище – главный вход, и поглотив к тому же маленькую, но до боли знакомую фигурку черного ежа, слабо улыбающегося собственной смерти…

- Шедоу!

- Нет!

 

Соник стоял на месте, не в силах поверить в увиденное. Руки мелко дрожали от ужаса. Эми плакала, уткнувшись в плечо стоящего рядом Сильвера. Руж растерянно смотрела на пылающий театр, и слезы прочерчивали на ее лице слабые дорожки, тускло мерцающие серебром в лунном свете.

 

- Как ты мог… - бормотала она, прижимаясь к Наклзу. – Ты ведь обещал… обещал, что вернешься!

Зигзаг молнии прочертил ночное небо. Спустя миг ударил гром, и живительный дождь пролился с неба, гася адское пламя, охватившее театр. 

 

Соник поднял голову и взглянул на двери, за которыми навсегда скрылся его вечный соперник и верный друг. Он тоже плакал. Жемчужные капельки медленно падали на мерзлую осеннюю землю и палые листья, быстро исчезая.

 

- Он сделал это, чтобы спасти всех нас, - хрипло сказал еж, прикрыв глаза. 

- Его не просили идти на жертвы, - грубо заметил Наклз, нежно обнимая Руж.

- Он уже давно все решил, - тихо ответил Розарио, вставая. Ожоги приятно покалывало – дождь охладил пылающие болью участки тела и смывал запах гари и сажу. – Я понял это, когда попытался ему помочь. Но он оттолкнул меня…

 

Все скорбно опустили голову. Пламя медленно угасало под силой дождя, теперь театр выглядел как полуразвалившаяся постройка. Крыша очень сильно осыпалась, окна лопнули от жара, все покрылось копотью и сажей. Все, вплоть до последнего дюйма на полу.

 

- Это навсегда останется в нашей памяти.

Все вздрогнули от тихого голоса Гровера, прозвучавшего в наступившей тишине неожиданно громко. Его изумрудные глаза ярко сверкали, отражая последнее угасающие язычки пламени. Но миг спустя он склонил голову в усталом жесте, и посмотрел на друзей.

 

- Нам надо идти. Дождь размывает тропы в Джойвиле. Надо успеть, пока все не раскисло до степени болота.

- Хорошая мысль, - кивнул Сильвер, и подошел к Розарио. – Я помогу тебе дойти до города.

- Спасибо…

 

Соник пошел вперед первым. Именно пошел, а не побежал. После всех ужасов сегодняшней ночи, у него впервые не осталось сил для того, чтобы побежать на своей обычной скорости в город. В этом скорбном молчании они продолжали свой путь, пока впереди не показались первые огни города, похожие на маленькие огненные искорки.

Однако это были еще не все ужасы грядущей ночи…

 

************

 

Увидев впереди огни, в потухших глазах друзей зажегся робкий огонек надежды. Как-никак, теперь проклятый театр мастера был только жутким воспоминанием, не более. Соник осторожно встряхнул Тейлза и едва слышно прошептал:

 

- Мы почти пришли. Потерпи еще немножко, пожалуйста… Осталось чуть-чуть.

Однако лисенок не ответил. И даже знака никакого не подал, что услышал. Пока они шли, дождь не кончался, и теперь вода ручьями сбегала с его шерстки, смешиваясь с кровью из ран.

- Тейлз? 

 

Соник вздрогнул – Тейлз снова не ответил. Осторожно прикоснувшись рукой к его лбу, еж не почувствовал ничего, кроме замогильного холода.

- Тейлз!

 

Его крик заставил вздрогнуть остальных. Первой к нему подбежала Эми.

- Что случилось?

- Я… я позвал его… сказал, что мы совсем рядом… но он не откликнулся… 

 

Гровер тоже подбежал к ним. Осторожно пережав рукой глубокую рану на боку, он попытался унять кровотечение, но было уже поздно.

- Он ушел… - хрипло пробормотал он.

- НЕТ! Нельзя, чтобы он ушел! – взвыл Соник, и с отчаянием обнял братишку за плечи. – Он же еще совсем молодой! Тейлз, прошу, очнись! Не умирай!

 

Но уже нельзя было ничего изменить. Неземной холод тела и глубокая рана яснее ясного говорили о том, что уже слишком поздно что-то делать.

- Нет… 

- Соник, вставай… - тихо сказала Эми, взяв его за руку.

- Нет, подожди… надо помочь ему! Пока еще можно…

- Мы понесем его вместе…

 

Ежик с трудом кивнул и поднял тело младшего братишки. Сейчас он казался непривычно маленьким и еще более хрупким, должно быть из-за того, что дождь обильно смочил его шерстку. Медленно, друг за другом, друзья прошли в город, и остановились на самой окраине, возле заброшенного дома, за которым уже были заметны обелиск Джойвиля и серебряные ворота кладбища…

 

Соник сдавленно плакал, уткнувшись в плечо младшего друга. Эми была здесь, рядом с ним, она нежно гладила его по иглам, разделяя горечь и печаль. Остальные стояли чуть поодаль. Для всех Тейлз был верным товарищем и хорошим другом, но ближе всех к нему все-таки был Соник.

 

Гровер обернулся и посмотрел в сторону кладбища – над ним уже сиял серебристый лик полной луны.

 

- Джойвиль многое потерял с гибелью своего мастера, тихо проговорил он, обращаясь к друзьям. - Но еще больше мы потеряли сегодня. В ночь, закрепленную кровью и пламенем. Воистину, Алая Ночь.

Он подошел к скорбящим и осторожно провел рукой по лицу лисенка.

 

- Завтра утром мы похороним его здесь, на этом кладбище, - тихо шепнул он Сонику. – Я буду здесь до тех пор, пока самому не придется уйти…

Ежик только кивнул, говорить у него уже не было сил.

Неожиданно, легкое дуновение ветра принесло знакомый голос. Он обернулся, и удивленно приоткрыл глаза. 

 

Возле обелиска Джойвиля застыли две фигуры, сотканные из лунного сияния. Одна из них была еще совсем молодой девочкой с красивыми белокурыми волосами до пояса, подхваченными алой лентой. В руках она держала куклу… ту самую, которая убила так много невинных жертв в театре. Но сейчас кукла была как будто счастлива, что все так кончилось. А второй силуэт…

 

У Соника болезненно сжалось сердце. Тейлз! Не раненый, с улыбкой на лице. Но глаза полны бесконечной печали. Он стоял рядом с девочкой, т они оба смотрели на Соника. Тихий осенний ветерок донес до него слова, такие тихие, что были похожи на шорох падающих листьев.

 

«Я присмотрю за ним там… Теперь он больше не будет страдать…»

 

Ежу хотелось крикнуть им вслед: «Нет!, Не уходите!», но понимал, что в этом мире их ничто не держит. Этот путь уже окончен раз и навсегда. 

 

Эми осторожно обняла его и тихо прошептала на ушко.

- С ним все будет в порядке…

- Да… - он слабо кивнул головой, глядя на два растаявших силуэта. – Я знаю… 

 

«…Еще долго они были в Джойвиле, наблюдая за полетом красных осенних листьев, но потом скорый поезд увез их обратно, в ту размеренную жизнь, из которой они прибыли. Однако, без Тейлза и Шедоу. Эта скорбь будет вечным памятником им обоим. Двум храбрецам, погибших под темной сенью проклятого театра темных душ…»