Двигатель "Торнадо" мирно мурлыкал незамысловатую, но привычную и оттого неуловимо ободряющую мелодию. Этот звук в сочетании с темнотой за стеклом мог бы стать неплохой колыбельной, но сейчас Тейлз был слишком взволнован, чтобы думать о сне.

   Он мог проводить сколько угодно ночей, бодрствуя и ковыряясь в железных внутренностях очередной машины или в который раз ремонтируя "Торнадо", но когда кто-нибудь решал позвонить или завалиться в гости задолго до рассвета, этот кто-то неизменно выбирал момент, когда лисенок поддавался примеру всех остальных жителей города и ложился спать.
   Этот раз не стал исключением. Телефон зазвонил, когда темноту за окном можно было зачерпывать ложкой и намазывать на бутерброд. Сонный, взъерошенный, ничего не понимающий лисенок перекатился на кровати и схватил трубку.
   - Алло?!
   - Тейлз? Э… ты?
   Голос был далеким и искаженным, и лисенку потребовалось несколько секунд, чтобы определить, что принадлежал он Сонику.
   - Соник? - на всякий случай уточнил он, выпрямляясь и прислоняясь спиной к подушке. Начинать паниковать и метаться по дому было еще рано - звонок от ежа посреди ночи мог означать как то, что над миром навис очередной апокалипсис, так и то, что ежу внезапно стало скучно. Хотя нет, во втором случае он обычно прибегал лично и без предварительного звонка, зная, что Тейлз регулярно засиживается в мастерской до утра…
   - Ты мож… еть… тра… дев…?
   - Прости, что? - смешался лисенок. Голос затихал и прерывался, словно Соник звонил по меньшей мере с другой планеты.
   - …ять Торн… теть… трассе де… тыре… час?
   - Ты хочешь, чтобы я взял "Торнадо" и летел вдоль трассы девяносто четыре? - после некоторой паузы, собрав воедино обрывки сказанных ежом слов, переспросил Тейлз.
   - …
   - Соник?
   - Да! - на секунду голос стал отчетливым, но помехи тут же вновь исказили его. - Прил… расск… когда…
   Раздался негромкий щелчок, и связь оборвалась.

   Дорога лежала под ним - узкая полоска асфальта, через равные промежутки освещаемая парой фонарей. Пустынная. Ничего странного, если учесть, что еще не было и трех часов ночи, а трасса и в разгар дня не отличалась оживленностью, но Тейлзу от этого прозаического объяснения легче не становилось.
   Что произошло? Еж регулярно попадал в самого разного рода неприятности, которые сам он легкомысленно звал "приключениями"; только вот то, что он посреди ночи обратился к лисенку за помощью, позволяло априори перенести нынешнюю неприятность в категорию серьезных.
   Он крепче стиснул штурвал. Что бы ни случилось и зачем бы ни понадобилось Сонику его присутствие, он надеялся, что не опоздает.
   Впереди вспыхнула очередная точка света; прошло несколько секунд, и она распалась сначала на два, а  потом на три огонька - два фонаря и еще что-то, что было расположено в стороне от дороги.
   Двигатель пробормотал что-то неразборчивое и замолк. Еще до того, как самолет полностью остановился, Тейлз выпрыгнул из него и, спотыкаясь и путаясь в траве, побежал туда, откуда лился свет - к сооружению в форме полусферы, на вершине которого был установлен прожектор. Сооружение было небольшим по сравнению с некоторыми базами Эггмана, которые ежу и лисенку доводилось навещать в последнее время, и гораздо более неказистым, но это вовсе не гарантировало, что внутри не притаилось нечто смертоносное.
   Вход был только один - просто полукруглая прорезь в стене, уводившая в темноту. Песок возле него был разметан по сторонам - как если бы по нему пронеслось нечто, двигающееся со скоростью звука.
   Тейлз остановился напротив входа и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука.
   Тряхнув головой, лисенок шагнул внутрь. Но не успел сделать и нескольких шагов в кромешной темноте, как едва не упал, запнувшись обо что-то небольшое, неподвижно лежавшее на полу.
   Соник?..
   Нет, с трудом успокоил себя Тейлз. Соник не был сделан из металла и не стал бы рассыпаться на запчасти от его прикосновения.
   Он шел, касаясь рукой стены, переступая через останки роботов, удивляясь, как ежу ранее удалось расправиться с ними в таком тесном коридоре в темноте. Темнота, кстати, уже не была полной - впереди появилось и теперь медленно росло светлое пятно. Наконец, лисенок достиг конца коридора и повернул, сильно щурясь от хлынувшего в глаза света. Через пару секунд окружавший его мир вновь обрел резкость…
   Тейлз задохнулся. Посреди зала, в который он вступил, на полу неподвижно лежала одинокая фигурка. Сомнения быть не могло - длинные колючки, растрепанный синий мех принадлежали Сонику.
   Пол в зале был расчерчен темными полосами, как если бы еж метался из стороны в стороны, резко тормозил и снова ускорялся, уклоняясь от преследующего его врага, заставляя подошвы ботинок отчаянно визжать и оставлять за собой несмываемые следы. В том же полу, окаймленные сеткой трещин, виднелись идеально круглые отверстия диаметром в десяток сантиметров. О том, откуда они могли взяться, лисенку думать не хотелось.
   Тейлз отделился от дверного проема и метнулся вперед, но не успел он сделать и пары шагов, как под потолком грянул знакомый голос:
   - На твоем месте, лисенок, я бы этого не делал.
   Сверху медленно опустился Эгг-мобиль. В общем-то, это был обычный Эгг-мобиль, укомплектованный довольным и широко ухмыляющимся Эггманом - если не считать вставленного в углубление на приборной панели Изумруда Хаоса и стального шипа длиной около метра, выступающего из днища.
   Это и то, что кончик шипа замер прямо над неподвижным Соником, заставило Тейлза остановиться на полушаге.
   - Что ты с ним сделал? - выдохнул он. И тут же, спохватившись, уточнил: - Он жив?
   - Я победил его, это же очевидно, - просиял доктор. - Я собирался добить его сразу же, как только он упал без чувств, но, зная, что он успел позвать кого-то на помощь, решил немного подождать. Победа теряет свой вкус, если ты наслаждаешься ей в одиночестве, разве не так? Хе-хе. Честно говоря, я думал, что ты приведешь подмогу; впрочем, и тебя одного будет достаточно.
   Лисенок лихорадочно думал. Снаружи его ждал "Торнадо"; с помощью своего браслета он мог дистанционно заставить самолет открыть огонь по базе и если не пробить стены, то по крайней мере отвлечь доктора. Он мог также наброситься на Эггмана с кулаками и фирменной атакой хвостами - едва ли тот ожидал этого. Все, что угодно, только бы отвести смертоносный шип от Соника…
   - Тейлз… - голос был едва слышен, но чуткие уши лисенка уловили его.
   Медленно, с усилием еж повернул голову. Глаза его были закрыты, но губы его отчетливо шевельнулись, формируя следующую фразу.
   - Тейлз… уходи…
   - Как мило, - всхлипнул Эггман и промокнул глаза невесть откуда взявшимся в его руке платком. - Даже жаль прерывать такую трогательную сцену, но, боюсь, это шоу и так уже слишком затянулось.
   Прежде, чем Тейлз успел собраться с мыслями, он потянул на себя какой-то рычаг, и Эгг-мобиль ухнул вниз.
   Шип с жутким хрустом, от которого ярко-желтый мех встал дыбом, прошел между двумя спинными колючками ежа. После этого наступила внезапная тишина.
   
   ***
   
   - Это точно то шоссе? Я бегу уже Хаос знает сколько, и я все еще ничего не вижу!
   Еж покосился на флика в своей руке. Птичка, чьи нежно-голубые перышки от бившего навстречу ветра стояли дыбом, приоткрыла один глаз и с укором посмотрела на ежа.
   - О… прости. Но ты же сам сказал, что я должен торопиться, верно?
   Флик, так и не сумевший оценить все прелести передвижения на скорости звука, нервно дернул головой. Еще сильнее прижавшись к пальцам ежа, он снова зажмурился.
   В который раз Соник пожалел, что флики при всей природной сообразительности так и не научились разговаривать. Птички всегда готовы были броситься на помощь ему и Тейлзу, особенно когда дело касалось Эггмана и его гениальных планов по захвату мира, но порой эта помощь сводилась на нет только из-за того, что ни он сам, ни лисенок не могли расшифровать издаваемые птичками звуки.
   Все, что еж сумел понять из истерического щебетания взъерошенного комка перьев, посреди ночи ввалившегося к нему домой – то, что он срочно должен был куда-то бежать.
   Вдалеке возникла светящаяся точка, которая явно не была придорожным фонарем.
   - Это оно?
   Еще до того, как эти слова долетели до флика, точка выпрыгнула из темноты и бледным призраком надвинулась на ежа. Он начал сбавлять скорость и окончательно остановился перед чем-то, похожим на непрозрачный купол. Напротив темного провала, явно служившего входом, одиноко стоял пустой "Торнадо".
   Птичка выбралась из его кулака и, чирикнув что-то, растворилась в темноте.
   Соник, скрестив на груди руки, осматривал возвышающееся перед ним строение. Многолетний опыт подсказывал ему, что нечто, на чем отсутствовала знакомая усатая метка, своим происхождением было обязано не Эггману, а метки на куполе не было. Но что еще могло заставить флика примчаться за помощью к нему?
    Его размышления прервал донесшийся изнутри приглушенный звук - словно кто-то провел гигантским пальцем по не менее гигантскому стеклу. Он и взгляд, брошенный на пустующий самолет, определили решение ежа.
   В уходящем внутрь купола коридоре было темно; поэтому и потому, что пол был щедро усеян металлическими обломками, Соник непривычно медленно продвигался вперед, для надежности касаясь рукой стены. Впрочем, темнота была недолгой – очень скоро вдали вспыхнул и стал с шумом приближаться слабый огонек.
   - Стой! - Соник рефлекторно встал в боевую стойку.
   Куда там! Робот несся, полностью игнорируя внешние раздражители вроде лежащих на полу менее удачливых товарищей или кричащих ежей. Он промчался мимо застывшего героя и исчез в ночи.
   Соник моргнул. Удирающие роботы Эггмана были для него не в новинку, но роботы, удирающие не от него, настораживали.
   Он преодолел темный коридор, разминувшись с еще несколькими бегущими в панике железками, и вышел в просторный зал. Тут уже было пусто, если не считать дымящихся обломков роботов, раскиданных по полу, и…
   Эггман жался к противоположной стене. Непривычно было видеть его не сидящим в Эггмобиле, и еще более непривычно - стоящим на коленях и бормочущим что-то себе под нос.
   Напротив Эггмана стоял кто-то рыжий и двухвостый.
   - Тейлз? Что здесь…
   Он успел преодолеть половину зала, прежде чем понял, что что-то было не так. Во-первых, Тейлз обычно не парил в нескольких сантиметрах над полом, особенно если его хвосты оставались неподвижными. Во-вторых, прежде его мех гораздо меньше напоминал плюш. В-третьих, до этого он не носил украшение в виде проволоки с сияющим красным кристаллом на конце, торчащей прямо изо лба.
   И, наконец, во взгляде, теперь обращенном к ежу, раньше было больше жизни и меньше пуговичного глянца.
   - Тейлз?..
   Ответом ежу стало оглушительное молчание.
   Соник набрал в грудь воздуха, открыл рот. Закрыл его. И внезапно вспомнил о существовании и наличии в зале доктора.
   - Эггман! - неожиданно для него самого его голос опустился почти до шепота. - Что ты натворил?
   Человек поднял голову; появление ежа, казалось, ничуть его не удивило.
   - Тейлз… он… - голос дрожал, но, по крайней мере, слова теперь можно было разобрать.
   - Это Тейлз? – тем же шепотом уточнил Соник. И почувствовал себя неловко из-за того, что ему пришлось говорить о друге в третьем лице, словно того и вовсе не было рядом.
   - Ум… угу. Он увидел… - палец доктора поднялся и ткнул в лежавшую на полу фигурку, все еще напоминавшую синего ежа. - И стал… - палец переместился на лисенка, безучастно висевшего в воздухе и не отводившего взгляда глаз-пуговиц от Соника.
   Еж сделал несколько осторожных шагов в сторону. Носком кроссовки пошевелил неподвижную фигурку, перевернул ее на спину. Получившийся звук мог бы издать кусок металла, завернутый во что-то мягкое… во что-то, до дрожи напоминающее настоящий мех и колючки.
   Он перевел взгляд на сквозную дыру в груди копии. Явившиеся его взгляду провода, может, и походили на органические внутренности, но тем не менее оставались всего лишь проводами.
   Он поднял голову. Лисенок тоже пришел в движение, начав по широкой дуге обходить – точнее, облетать – ежа, и тот машинально двинулся в противоположную сторону. Теперь они медленно описывали круг.
   Сложные логические цепочки всегда давались Сонику с некоторым трудом, но на этот раз мысли сами понеслись в нужную сторону.
   "Эггман как-то заманил его сюда. Показал меня. Фальшивого меня. И "убил". Наверное, надеялся, что Тейлз упадет духом, и его можно будет легко одолеть. А он…"
   Очень трудно было смотреть в немигающие глаза-пуговицы и не моргать самому, но заставить себя моргнуть или отвести взгляд было еще труднее.
   Память услужливо подсунула картинку: он сам, один-единственный раз в жизни пришедший в настоящую ярость и потерявший контроль над собой при виде страдающих друзей. Ярость, волнами расходившуюся от его тела, пропитавшую его мех и окрасившую его в иссиня-черный цвет. Ярость, которую он так и не смог унять… своими силами.
   Если у Тейлза была своя Супер-форма, то почему бы ему не иметь и Дарк-форму?..
   Еж сглотнул. Что там болтал Эггман, чтобы успокоить клокочущий под потемневшим мехом гнев?
   - Эм… Тейлз…
   Да уж. То, что он хотя бы что-то сказал – уже достижение, но он мог бы подыскать и более убедительные и успокаивающие слова.
   Они описывали уже не круг, а спираль, постепенно приближаясь друг к другу.
   - Это я, Соник. Ты ведь помнишь меня? - он кинул взгляд на свою копию и быстро добавил: - И я не робот, а… эм… настоящий я. Живой.
   Голова куклы повернулась назад, как на шарнире. Не прекращая движения, лисенок несколько секунд смотрел на металлическую копию, после чего все так же молча обернулся к оригиналу. На плюшевой мордочке по-прежнему не читалась ни одна эмоция.
   - Если не веришь, то вот, - в порыве вдохновения Соник шагнул вперед и протянул руку. - Потрогай. Плоть, кровь и никакого металла.
   Игрушка тоже замерла. Она чуть наклонила голову, словно переведя взгляд на протянутую ей ладонь.
   - Не бойся, я не кусаюсь, - улыбка получилась кривоватой, но, по крайней мере, она у него получилась. – Ну же. Я живой, со мной ничего не случилось. Сам убедись.
   И лисенок принял решение. Медленно, словно преодолевая сопротивление некой невидимой силы или опасаясь внезапной атаки, он протянул собственную руку.
   Его прикосновение было похоже на… прикосновение плюша.
   А потом камень, до того сиявший ровным рубиновым светом, погас, и лисенок осел на пол.
   
   ***
   
   Небо было затянуто тучами; наверное, поэтому в его комнату не проникали солнечные лучи. Пробуждение в такие дни всегда становилось мучительным. Он чувствовал себя разбитым и ни капли не отдохнувшим; даже необходимость открывать глаза уже казалась не необходимостью, а чем-то досадным, требующим неоправданно больших усилий. В который раз он подумал о том, что ему не стоило допоздна засиживаться в мастерской…
   Утро могло бы наступить и попозже. Дать ему выспаться как следует.
   Он попытался зарыться носом в подушку. Почему-то у него это не получилось.
   - Тейлз… Тейлз… - повторял чей-то голос.
   Он нахмурился, не открывая глаз. Секунду назад у него появилось ощущение, что кто-то отчаянно тряс его за плечо, но сейчас он был больше чем уверен, что рядом с ним не было никого.
   Лисенок перевернулся на бок, смутно припоминая, что засыпал он если и не у себя в постели, то точно не на голом железном полу, и приподнял веки. Окружающий мир неприятно покачивался и упорно не желал оставаться неподвижным. В поле зрения наконец вплыло расплывчатое синее пятно, которое после нескольких мучительных мгновений обрело резкость и превратилось в синего ежа; тот сидел на коленях и тормошил кого-то, кто неподвижно лежал на полу.
   Несмотря на наплывающее волнами головокружение, Тейлз с легкой обидой мысленно поинтересовался у самого себя, почему еж не обращал на своего лучшего друга, лежащего без чувств, ни малейшего внимания.
   Медленно и осторожно он приподнялся, опираясь на локоть. Головокружение не собиралось никуда уходить, но и обернуться обмороком вроде бы не грозило.
   - Соник? Что ты…
   Он затих, как только сумел рассмотреть, кого именно Соник тряс.
   Еж подпрыгнул. Попытался обернуться всем телом, не поднимаясь с колен, потерял равновесие и завалился назад. Да так и остался сидеть, не делая попыток подняться на ноги.
   Несколько секунд он в упор рассматривал Тейлза. Потом перевел взгляд на того, кого только что пытался привести в чувство.
   - Ох, - глубокомысленно сказал он.
   Тейлз медленно подтянул колени к груди. Сел, опираясь на руки.
   - Соник, кто это?
   Ответ "это ты" его ничуть не удивил бы – кукла и впрямь была точной его копией. Сделанная с любовью фаната-садиста, она копировала его внешность вплоть до деталей вроде непослушной челки. Только пустые глаза-пуговицы и красный кристалл на тонкой проволоке слегка нарушали картину.
   - А ты… ты ничего не помнишь? – после тяжелой паузы нашелся-таки с ответом… точнее, с ответным вопросом Соник.
   Лисенок прикусил губу.
   - Кажется, я собирался спать…
   Он наконец-то оторвал взгляд от плюшевой куклы и оглядел зал. Отметил обломки роботов и аккуратные круглые отверстия в полу. Поднял глаза на неподвижную копию Соника с дырой в груди.
   Вспомнил.
   - Охх…
   - Эггман заманил тебя сюда, верно? – подсказал еж. - И… Кстати, об Эггмане…
   Он совершенно не удивился, не обнаружив его в зале. Доктор умел угадывать моменты, когда можно было незаметно сделать ноги.
   Между тем Тейлз кивнул, отвечая на первую реплику. Снова перевел взгляд на поверженного робота.
   - Зачем он это сделал?..
   - Хм… - Соник подергал себя за ухо. Понимание эггмановских мотивов не было его сильной стороной. – Может, он думал, что ты расстроишься из-за… моей смерти и не будешь сопротивляться. Ты ведь можешь за себя постоять – сам знаешь, ты не раз в одиночку разрушал его планы. Он явно не ожидал, что ты… разозлишься. Как-то так.
   Взгляд лисенка оторвался от робота и переместился на куклу.
   - То есть это я сломал всех этих роботов?
   - Наверное. Не Эггман же.
   - А потом… эм… разделился?
   - Ну… кажется. Я пропустил момент, когда это произошло.
   Лисенок молчал. Со стороны могло показаться, что он над чем-то напряженно думал, но в голове у него в тот момент было пусто.
   - А что ты сделал? Ну, перед тем… перед разделением?
   - Я… - почему-то еж смутился. – Просто сказал, что я жив и мне ничего не угрожает. Этого оказалось достаточно.
   Воцарилась неловкая пауза.
   - Я просто вспомнил, как сам однажды разозлился – настолько, что перешел в Дарк-форму. И подумал, что ты… ну, в общем, с тобой случилось что-то похожее, - выразил еж свою мысль.
   Тейлз с отсутствующим видом кивнул.
   - Только тебя после этого не стало двое.
   - Да, это верно.
   С каждой минутой Соник чувствовал себя все более неловко. Из них двоих именно Тейлз был специалистом во всем, что касалось энергии Хаоса в целом и Супер-форм в частности – Соник сам никогда особо не интересовался, откуда они взялись и по какому принципу работали, ему достаточно было того, что они были и ими можно было пользоваться. И если уж Тейлз не мог сказать, что произошло минутами ранее, то Соник этого не знал и подавно.
   - Я просто предположил. – Вспомнив кое-что, он добавил: - Кстати, в тот раз возле меня были Изумруды Хаоса, которые и дали мне силу. Здесь Изумрудов нет, так что…
   - Был.
   - Что?
   - Был один Изумруд. У Эггмана. И, кажется, он засветился, когда Эггман уби… сломал робота.
   - Хм…
   Соник даже не стал еще раз оглядывать зал – и так было ясно, что Изумруд исчез вместе с доктором.
   Кукла по-прежнему не подавала признаков жизни… если, конечно, понятие "признаки жизни" применимо к кукле.
   Лисенок сосредоточился, пытаясь отыскать в своей душе ниточку, связывавшую его с этой игрушкой. Ведь если они совсем недавно были одним целым, то должны ведь были остаться какие-то следы – воспоминания, чувства… Что-нибудь, что объяснило бы то, что произошло с ним сегодня…
   Ничего. Перед ним лежала плюшевая фигурка, похожая на него лишь внешне.
   Лисенок вздохнул. Головокружение прошло, но на смену ему пришла пронизывающая дрожь.
   - Соник… Давай уйдем отсюда, а? Я прилетел на "Торнадо", он у входа стоит…
   - Отличная идея, - еж легко вскочил на ноги… и, к ужасу Тейлза, поднял с пола куклу. – Положу его на заднее сиденье, а сам займу крыло. Давно мне не приходилось летать ночью…
   - Соник… - лисенок тоже встал, слегка пошатываясь. – Ты – ты ведь не хочешь взять его… эту… это… с собой?
   - Скажем так: я не хочу, чтобы сюда вернулся Эггман и нашел эту штуку, - твердо сказал еж. Он заметил мелькнувший в глазах Тейлза ужас и смягчился. – Понимаешь, когда он увидел меня… он… в общем, он совсем не злой. Его только Эггман из себя вывел, а против меня он ничего не имеет, да и против тебя, наверное, тоже. Лучше будет, если мы сами попробуем выяснить, что с ним и с тобой случилось, чем его приберет Эггман и как-то использует против нас.
   Лисенок медленно кивнул. Слова друга вовсе не погасили уже засевшую в душе необъяснимую неприязнь к кукле, но прямо сейчас у него не было ни сил, ни желания спорить.
   "В конце концов", думал он, вслед за Соником идя по темному коридору, "ее и впрямь стоит исследовать. Эта игрушка ведь может оказаться просто обычной игрушкой…"
   
   ***
   
   Утро после бессонной ночи не принесло облегчения. Два или около того часа, потребовавшиеся солнечным лучам, чтобы показаться из-за горизонта и постучаться в окно, Тейлз провел в тяжелой полудреме, полной движущихся теней и смутной тревоги. Не то чтобы это были кошмары – это было нечто более расплывчатое и бесформенное, чем кошмары, и оттого более неприятное и жуткое.
   Ему отчаянно хотелось так и оставаться неподвижным, наконец-то погрузиться в сон без сновидений и вынырнуть из него лишь к концу дня. Дать телу набраться сил, резервы которых за ночь изрядно истощились.
   К тому же была еще одна причина, по которой Тейлз не спешил вставать и спускаться вниз. Причину эту они с Соником ночью оставили лежать на столе в мастерской – небольшой пристройке к дому, в котором жил лисенок.
   Оттягивая момент, когда ему все-таки придется подняться с постели, Тейлз перевернулся на спину и уставился в потолок.
   Ему почему-то вспомнился тот день, когда он впервые обнаружил, что, подобно Сонику, может принимать энергию Хаоса в свое тело – впитывать ее, подобно губке, а потом парить высоко над землей, не смущаясь отсутствием опоры и наплевав на законы физики. Он чувствовал, как его наполняет неведомая ранее сила, чужеродная, но не враждебная – наоборот, ободряющая, желающая помочь. Тогда он снова сумел доказать миру в целом и самому себе в частности, что он и в одиночку может бросить вызов врагу и победить…
   Вчера он ощущал что угодно, только не уже знакомое ему чувство легкости и бесконечной свободы.
   Впрочем, он сам прекрасно знал, чем темная энергия Хаоса отличалась от светлой.
   Он не был свидетелем того, как Соник перешел в свою Дарк-форму, а сам еж об этом распространяться не любил. Лисенок знал только, что герой разозлился так, как не злился никогда в жизни, но потом – не без помощи Эггмана – вновь обрел контроль над собой. И после этого он снова стал прежним Соником. Он не мог пожаловаться ни на приступы мрачности, ни на провалы в памяти… ни на преследующих его во снах двойников.
   И при этом Тейлз знал, что сам он не был Соником.
   Спустившись вниз, он прошел на кухню и налил себе стакан воды. Собрался было вернуться в спальню, но в коридоре свернул почему-то не к лестнице, а ко входной двери. Вышел на улицу, вздрогнув пару раз, когда прохладный ветер коснулся его. После короткого колебания направился к мастерской.
   Внутри было темно и холодно. На полках, вдоль стен и по углам покоились горки запчастей и угловатые конструкции – рабочее место Тейлза было давно и бесповоротно завоевано бардаком. И на фоне этого бардака в глаза бросалась стерильно-белая поверхность стола – абсолютно пустая.
   Лисенок даже не удивился. Он пересек мастерскую, рассеянно закрыл распахнутое настежь окно. И зябко поежился.