Эпизод 9: вдвоём навечно.

…Архип, пытаясь уйти от погони, вдруг нырнул в гущу толпы. Злодей знал, что так гепарду будет гораздо сложнее уследить за ним. Прогуливающийся народ постоянно сбивал Хогарта с цели, но, к великой своей радости, он всё же вовремя успевал находить врага среди народа. Конечно, Хог мог бы побежать с максимальной скоростью в миг настигнуть неприятеля, тем более, если учитывать, что в ловкости ему не занимать, но он должен был помнить, что бежит не один и, если он побежит быстрее, она совсем отстанет от него и затеряется среди незнакомых лиц. Проклятый маг использовал эту возможность и нёсся как можно быстрее. Гепард и лисица, сломя голову, проскакивали между идущими людьми и, время от времени задевая некоторых из них, слышали с их стороны громкие ругательства, выражающие всю их злобу. Они ещё не знали, что Хог делает это не ради себя, а ради них. Они не понимали, что о своём собственном счастье гепард заботится в последнюю очередь. Такие благородные экземпляры уже давно исчезли с лица планеты и всё, что от них осталось – лишь туманные слухи и грандиозные легенды. Персонаж, спасающий жизни других, рискуя собственной, существовал только в сказках – на земле людей такого характера причисляли к вымышленным. Среди толпы почти не было ни одного тигра, так что спутать колдуна с кем-то другим было достаточно нелегко. Вскоре Архип начал выдыхаться, постепенно замедляя бег, и Хогарту это сыграло на руку, так как его силы пока даже не думали покидать тело. Периодически, он находил время оглядываться назад, чтобы убедиться, что Ада не отстаёт. К тому моменту герои уже выбрались на более просторную местность. Здесь Архипу было куда сложнее скрыться из виду, спрятаться было негде. Дорога шла под наклоном вверх – видимо искатели приключений, сами того не ведая, поднимались на какой-то утёс. Который маг сам попался в мышеловку. Поворачивать назад уже не имело смысла – сзади настигали соперники, а бежать дальше, идентично самоубийству – с краю утёса располагался огромный обрыв. Поняв, что больше сделать ничего нельзя, чародей остановился на своём месте и развернулся в сторону Хогарта. Думал ли он вообще бежать? Когда Хог и Ада приблизились к сбежавшему, тот смиренно, монотонным голосом произнёс:

 - Поздравляю, дружище, твоя взяла. Я был слишком наивен, надеясь, что смогу скрыться от тебя.

 - Дружище? Да как у тебя только язык поворачивается назвать меня своим другом? Даже не хочу слышать такие глупости! Я никогда не перейду на твою сторону. Я слишком люблю жизнь, что тратить её на тьму, - протестовал гепард.

 - В тебе кипит злоба. Ты весь в её власти. Она накрыла тебя с головой. Но как же ты можешь отрицать зло, когда сам готов сейчас меня убить? – сказал волшебник, водя указательным пальцем перед носом Хогарта.

 - Иногда, чтобы добиться необходимого результата, нужно совершить зло… Но если это зло совершено во имя добра, оно уместно среди света, - с малой долью патриотичности произнёс Хог.

 - А ты не думал, что, исходя из твоего принципа, добро тоже может быть совершено во имя зла? Ну, и кто после этого из нас злодей? – спросил Архип, доставая из кармана пистолет и передавая его в руки Хогарту, а потом, не дожидаясь ответа на полуриторический вопрос, продолжил, - Держи. Разумеется, я знаю, ради чего ты сюда пришёл. Убить человека – дело не из числа святых. Моя смерть ничего тебе не даст. Проверь мои слова на практике, если хочешь.

                Помешкав в своём решении, гепард всё-таки взял пистолет в руки и презрительно начал осматривать. Он не представлял, насколько зол и мрачен был создатель данного оружия. Ада испуганно вздохнула, увидев пистолет в руках гепарда, и уже хотела вмешаться в разборки этих двоих, уговорив их найти другие, более мягкие способы выяснения отношений, как вдруг что-то её остановило. Хог медленно, с максимальным холоднокровием поднял оружие и навёл его прямо на колдуна. Как ни странно, испуга со стороны Архипа не проявилось, более того, на его лице присутствовала странная увлечённость. Он вёл себя так, будто смотрел концовку интересного фильма; будто на мушке находился не он, а кто-то другой. Рука гепарда бешено дрожала. Он не мог совладать со своим необъяснимым страхом. Наконец, чтобы хоть как-то усмирить надоедливую дрожь, наш герой взялся за пистолет обоими лапами. Лисица не сводила глаз с гепарда. Она присматривалась к нему, пытаясь понять, что он сейчас чувствует. Взволнованный Хог пытался как можно реже переводить дыхание, чтобы меньше трясти пистолет. Казалось, сердцебиение Хогарта можно было расслышать на расстоянии ста метров! Оно так быстро и сильно билось, будто вот-вот выпрыгнет наружу. Создавалось впечатление, что целящийся в противника гепард боялся больше того, кто являлся мишенью! От переизбытка эмоций кружилась голова и подкашивались ноги, но, несмотря на это, Хог всё продолжал стоять с пистолетом в вытянутых руках, направленный на Архипа. Колдун продолжал стоять, как вкопанный, пристально смотря в лицо Хогу. Вдруг тот на пару секунд сомкнул очи, по всей видимости, прислушиваясь к своему сердцу. Гепард вспоминал свои же слова, некогда сказанные чародею. “Я не являюсь Богом и, поэтому не вправе отнимать жизни у невинных людей. Я не смею распоряжаться чужими судьбами и не мне решать, кому из нас жить, а кому умереть”, - эта фраза заставила Хогарта принять окончательное решение. Не открывая глаз, он разжал, до этого крепко держащие оружие лапы, и пистолет упал наземь. Звук от его ударения о землю как бы символизировал поднятие белого флага со стороны гепарда. На лице Архипа появилась непонятная улыбка. Был ли он рад тому, что Хог так и не сделал выстрела, неизвестно.

 - Я не буду стрелять… Ты не достоин даже смерти. Убийство, пусть даже самого ничтожного человека, - зло, - сказал Хогарт, скрестив на груди руки.

 - Я так и знал, что ты не сможешь сделать этого. У тебя просто рука не поднимется убить живое существо. Отнять жизнь так просто – гораздо сложнее подарить новую… Так зачем же ты преследовал меня всё это время, если, несмотря на то, что все основные преимущества на твоей стороне, никак не можешь покончить со мной? Разве ты до сих пор не понял, что жалость к людям – это великая слабость, которая преграждает дорогу к достижению счастья? – задал вопрос чародей, а потом, после минутного молчания, добавил, -  Если ты до сих пор не убил меня, значит, не убьёшь никогда. Так безжалостен на словах и так благосклонен на деле… Хорошо, я исполню твоё желание… Больше не думай обо мне…

                Колдун развёл в стороны руки и, не оборачиваясь назад, ещё раз окинул взглядом Аду и Хога. Первый раз в жизни Хогарт заметил в его взгляде проблеск добродушия. Откуда оно могло взяться у такого грязного человека, как этот? Он снова вспомнил рассуждения мага о сторонах добра и зла и отметил для себя кое-что важное – сердце Архипа ещё не полностью засохло. В нём по-прежнему оставалась капля света, несмотря на то, что он почти всю свою жизнь шёл по пути тьмы. А это означало, что избавиться от добра было трудно; силу света оказалось довольно непросто задавить злом. Кто знает, возможно, волшебник вовсе не хотел  быть злым! Может, на него подействовал современный, целиком прогнивший мир, и он впитал всю людскую злобу в себя, как губка впитывает воду? Судя по всему, тот взгляд злодея был прощальным. После того, как Архип убедился, что высказал Хогарту абсолютно всё, что хотел, он опрокинул своё тело назад, иными словами, начал медленно падать спиной в бездну. Гепард тут же ринулся к нему, считая, будто чародей делает самоубийство только из-за него. Он ловко ухватил Архипа за руку, несмотря на то, что тот, честно говоря, и не желал помощи. Гепард никогда бы не подумал, что колдун может пойти на такое! Тем не менее, он со временем начал всё лучше и лучше различать в нём человека. После того как волшебник почувствовал, что что-то не даёт ему падать дальше, он с удивлением, непонимающим лицом посмотрел вверх и увидел ту самую физиономию, с которой прощался взглядом буквально несколько секунд назад. Хог тянул его изо всех сил. Теперь чародей понял – гепард желал не его смерти, он желал перехода Архипа на светлую сторону. Но мог ли маг предать свои жизненные принципы? После того как Хогарт спас жизнь волшебнику, тот, по-видимому, пребывая некоторое время в шоке, так и не отблагодарил его. Только он решил спокойно умереть, как некто по имени Хог вдруг спасает его жизнь, от которой он уже было совсем отказался. После того как гепард вытащил тёмного мага, он резко отошёл на пару метров, пытаясь дать оценку своему поступку. В голове всё плыло – он не знал, что было сделать лучше. Вот, Архип вновь окинул взглядом спасителя, но этот взгляд уже не был прощальным; в нём не проявлялось ни добродушие, ни удивление – взгляд являлся пустым. Совершенная бесчувственность распространилась по всем чертам лица мага. Мысленно готовившись к смерти, он уже не понимал: жив он или нет? Тут гепард почему-то ощутил, что бояться этого человека больше не стоит и, приблизившись к нему на несколько шагов, обнадёживающим голосом изъявил, что ни в коем случае не стал бы стрелять, так как увидел в коварном колдуне частицу света, коей раньше даже не замечал. Архип, не поднимая глаз с земли, отвечал, что нашему герою не стоило было этого делать, что даже если внутри него действительно  и присутствовала некая доля добра, то она бы всё равно не смогла бы изменить его внутренний мир и избрать другой путь. Единственным выходом к возвращению в то время, когда выбор ещё не был сделан было перерождение… А для того, чтобы родиться вновь, нужно было умереть. Получается, что наш храбрец только что помешал чародею вернуться к началу и встать на сторону света. Когда чудотворец невзначай заметил на плече Хога родимое пятно в виде цифры “двенадцать”, он был слегка шокирован. Затем, придя в норму, Архип рассказал гепарду уже знакомую ему историю о знаменательном предсказании про “двенадцатого спасителя”. Краем уха данный рассказ подслушала лисичка Ада. Никогда до этой поры не придавая странному пятну особого значения, теперь она начала понимать, какая героическая сила заложена в Хогарте. Честно говоря, Хог сам не знал бы до сих пор, что оно означает, если бы не повествование мага. Досказав историю до конца, он двусмысленно кивнул головой, словно подтверждая подлинность собственных слов, а потом резко схватил в лапы пистолет, ещё не так давно отброшенный Хогартом подальше от “арены битвы” и, направив прямиком в грудь гепарда, нажал на курок. В сию же секунду на весь холм раздался громкий выстрел. Наверное, если бы в это время на ветках деревьев сидели птицы, они вмиг разлетелись бы. Ветер, как будто специально, неожиданно притих. Видимо, сам ещё не до конца понявший, что натворил, Архип быстро скрылся из виду. Теперь никакой “двенадцатый спаситель” уже был не в силах помешать претворению его бесчеловечных планов в жизнь… Сразу после того, как раздался выстрел, Ада бросилась на помощь Хогу. Несчастный представитель семейства кошачьих беспомощно лежал на твёрдой земле и судорожно делал свои последние вдохи. Подбежав к телу Хогарта, Ада с дикими рыданиями пала на колени возле гепарда и, прижимая его к себе, умоляла остаться. Она безрезультатно пыталась остановить кровь, льющуюся из раны, сквозь слёзы заглядывая в его глаза и вспоминая все их лучшие моменты в жизни, проведённые непосредственно вместе. Дыхание гепарда всё больше затруднялось, и он уже не мог переводить свой взгляд так быстро. Он так внимательно осматривал Аду, будто хотел как можно чётче запомнить её милый вид; будто хотел насильно впихнуть в свою память её ангельский образ. Но он не хотел запоминать её в таком состоянии, иначе от каждого воспоминания бы ему становилось ещё печальнее на сердце, чем только можно себе представить. Гепард чувствовал, как на его тело падают крупные слёзы лисицы, и от их влюблённого тепла ему становилось ещё приятнее покидать этот мир. Нечаянно, он вспомнил одну фразу, которую прочел, будучи в пещере, когда он находился ещё в безвременном пространстве. Выбор есть всегда… Наш пятнистый герой задумался: а правильный он сделал выбор, спася жизнь своему врагу? Но ведь вы прекрасно знаете, что по-другому он бы ни за что не поступил. Был ли выбор у Хога сейчас? Несмотря на всё своё желание, остаться с Адой он просто не мог. Пожалуй, гепарду осталось принять последнее решение в своей жизни – умереть достойно, как герой, о котором практически никто не будет помнить, или как трус, признав свою боязнь к смерти. Даже в этот душераздирающий момент Хогарт не думал о себе. Если он и боялся, то уж ни в коем случае не за себя. Несчастный не мог представить, что может произойти с Адой, если рядом с ней никого не будет. Она, никому не нужная, наверняка примется неделями смотреть в окно, без интереса наблюдая за городской жизнью. Так или иначе, счастливее, чем в былые времена она уже никогда не станет. В глазах гепарда постепенно всё начинало расплываться. Он чувствовал, что сердце начинает биться всё слабее, а кислорода для пополнения лёгких начало явно не хватать.

 - Дорогая, - тихим шёпотом, прикоснувшись правой лапой к лицу лисицы, проговорил Хогарт, а затем, после непродолжительного сухого кашля, добавил, - в мои планы не входила смерть, но раз уж так получилось… Жизнь оборвалась на середине, а что я сделал? Я даже не смог вызволить тебя из безвременного пространства! Мы переместились сюда лишь благодаря Сонику и Шэдоу… Какие меня запомнят? Нет, не запоминайте меня вообще… Ах, сколько я старался подарить человечеству добро! А добился лишь зла. Даже тебя, Ада, я уже не смогу защитить… Что ж, пустому месту необходимо пребывать в пустоте. Не нужно бросаться в слёзы, милая, ведь умираешь не ты, а я. Надеюсь, ты простишь мне все обиды… Поверь, я никогда и в мыслях не держал сделать тебе больно. Быть может, я не достоин твоего прощения… Да, скорее всего, это так… Но если кто-нибудь спросит меня о моей вере, то я непременно отвечу, что преклоняюсь и всегда буду преклоняться только пред одной богиней, научившей меня любить всем сердцем. Пусть оно уже почти не бьётся, но это совсем не значит, что оно перестало любить…

                По-видимому, Хогарт хотел сказать Аде что-то ещё, но уже не смог. В глазах всё покрылось чёрным занавесом, а лёгкие так и не успели освободиться от углекислого газа. Был ли Хог в бреду, говоря это, теперь никто уже не узнает. Бедная лисичка не могла поверить, что взгляд гепарда больше не смещался с одного объекта на другой, она не верила, что герои так легко умирают. И от одной только мысли, сколько лет ей теперь предстоит прожить в полном одиночестве, на лице лисы появлялся неописуемый страх. Оставшуюся часть времени просто нельзя было назвать жизнью – это было просто бессмысленное существование, не более. Упрямая лисица не продолжала отрывать свой убитый взгляд от лица Хога, надеясь, что сейчас на нём вдруг появятся признаки жизни. Она изо всех сил прижималась к гепарду и, несмотря на то, что его тело уже давным-давно остыло, не переставала согревать своими прозрачными слёзами. Последние слова, которые она услышала из его уст, лисичка заучила почти наизусть, однако, это всё равно не помогало вернуть Хогарта на землю. Героиня никак не могла смириться с тем, что видит Хога в последний раз… Тем не менее, время лечит даже самые тяжёлые раны.

                Хог открыл глаза и изумился. Каким-то образом его занесло в абсолютно белоснежную комнату средних размеров. Белизна слепила глаза. Из-за зверской монотонности цветов стену почти невозможно было отличить от пола или потолка. Гепард осмелился сделать несколько шагов, но, к великому удивлению, при этом не услышал ни единого звука! Даже если бы он крался по низкой траве, кое-какие шорохи всё равно были бы слышны, а тут он смело прошагал по совершенно твёрдой поверхности и ничего! Напрягая голову, Хог решил попытаться припомнить, как он здесь очутился… Бесполезно. Окинув взглядом комнату, наш встревоженный герой заметил, что на потолке нет люстры. Резко обратив свой взор на одну из стен, Хогарт увидел окно. Но оно тоже не могло пропускать свет, так как было покрашено светонепроницаемой побелкой. Откуда же тогда в данном помещении брался свет? Ответ на этот вопрос пугал гепарда. Вскоре Хог попытался выбраться отсюда. Но каждый раз, когда он дёргал за ручку входной двери, она либо исчезала, оставляя на своём месте только толстую стену, либо Хогарт попадал в точно такую же комнату. После того как гепард был обманут дверью в десятый раз, ему это начало действовать на нервы. Вот, очередной раз увидев вместо двери стену, Хог, спятив, бросился напролом. Разумеется, как и следовало ожидать, от стены он отскочил, словно мячик, и был награждён за свой нелепый поступок чудовищной болью. На плече Хогарта, которым он таранил стену, появилась рана, но кровью она не заполнялась. Вдруг свет резко погас, словно в комнате внезапно отключили электричество. Наш запутанный герой вмиг оживился. От бывшей белизны не осталось и следа, будто комната никогда и не была окрашена в белый цвет. Ему сделалось жутко и захотелось вернуть прежний вид комнаты, но как воплотить своё желание в реальность, он даже не имел представления. Аналогично белоснежности в темноте различать стены и пол было ничуть не легче. Гепард пробовал наощупь найти дверь, и когда находил, она снова начинала превращаться в стену, как и пять минут назад. Все наверняка знают, что лучше кошек в темноте не видит практически никто. Несмотря на это, Хогарт так и не мог ничего разглядеть. Затем Хог подпрыгнул как можно выше и по неизвестной причине остался стоять в воздухе. Атмосфера в этом месте искоса походила на лунную. Тут он заметил, что не может дышать! Его лёгкие не требовали кислорода, и ноздри не расширялись, всасывая данный газ. Хогарту стало страшно, и он с удовольствием сейчас бы забился в угол, если бы знал, где этот угол. Неожиданно послышался громкий и протяжный писк, насквозь пронзающий своей раздражительностью и на какую-то долю миллисекунды в комнате появился свет. С каждым мгновением писк всё больше усиливался, и слышать его становилось ещё неприятнее. Откуда ни возьмись, за Хогом появилась невидимая воронка, которая начала с жуткой скоростью засасывать всё живое и не живое, находящееся в данном помещении. Ухватиться было не за что, поэтому Хогарт не смог долго сопротивляться напору бушующего ветра. Сразу же после того, как гепард очутился внутри бури, сума сводящий звук бесследно пропал. Чёрно-белая комната вновь стала пустой…

                Спустя неизвестный отрезок времени, наш уставший от приключений гепард прислушался к окружающей обстановке. Он слышал ритмичный шум, бьющийся в один такт с его пульсом. Рискнув открыть глаза, Хог обнаружил, что пребывает уже не в той загадочной комнате, а в каком-то другом подозрительно уютном помещении. Перед собой он увидел Аду, которая, пожалуй, с самой милой из возможных на всём свете улыбкой взирала на него. Слёзы колоссального счастья текли, одна за другой, по её щекам. Под действием эмоций лисица не могла произнести ни слова. Хогарт же не спешил улыбаться – он хотел понять, чем вызвана её радость. Внимательно осмотрев комнату, гепард понял, что находится в местной больнице. Только наш страдалец попытался встать с кушетки, как нечто ужасно колкое ударило его  в грудь. Он посмотрел на больное место и увидел, что вся область груди перевязана бинтами. В вены были вколоты какие-то иглы, транспортирующие живую кровь из колбы прямо в организм раненого. Больше делать попыток встать с постели Хог не стал.

 - Как я здесь очутился? – задал вопрос больной.

 - Ты жив! Я так счастлива, что ты выжил! Врачи говорили, что с таким ранением вероятность остаться в живых – одна сотая часть процента, - сказала лиса, осторожно поцеловав Хогарта в лоб, чтобы ненароком не причинить ему боли, впоследствии добавив, - Пожалуйста, не пугай меня так больше. Я не хочу жить одна…

                Хог расплылся в улыбке, обрадовавшийся приятной неожиданности. Ему был дан ещё один шанс обрести своё счастье. И на этот раз он сделает всё возможное, чтобы не повторить своих ошибок. Порой всего один, казалось бы, самый ничтожный человечишка может изменить судьбу огромного мира, а вместе с ним и всего человечества. И совсем необязательно, чтобы этот человек являлся героем… Важно только его стремление, его собственная сила воли… торопитесь вовремя схватить своё счастье, иначе его разберут другие, оставив только нечёткий силуэт… Силуэт счастья. Недаром говорят, что любить и потерять куда лучше, чем не любить вовсе. Думаю, это утверждение имеет место быть причастно к нашей дискуссии. Есть ли смысл повествовать историю о героическом гепарде дальше? Очевидно, нет, ибо он получил счастье, а большего ему и не надо…

---------------------------------------------------------------КОНЕЦ------------------------------------------------------------------

БОНУС

СИЛУЭТ СЧАСТЬЯ 2

И словно все погасли звёзды,

Пропав бесследно в тишине.

Теперь уж может слишком поздно

Ты вспоминаешь обо мне.

Подобно льду застыли реки.

Весь небосклон изрезан грустью.

Лишь только отблеск в силуэте

Даёт надежды нам проснуться.

Но без войны не будет мира.

Не будет Солнца без Луны.

Бросаясь в светлую долину,

Мы замечаем крик судьбы.

Пусть снег кружиться в вышине.

Пусть всё горит огнём холодным.

Пусть даже пусто на земле:

Вдвоём навечно – мы свободны.