11 глава. Господин Зима.

В глазах Ланселота был ужас. А в глазах Зимы безумие. Но тут ужас Ланселота исчез, и он сменился доброй улыбкой. И подойдя к юноше ближе, он произнёс:

- Не важно кто ты. Каждый имеет право любить! И я обязан помочь тому, чьё сердце искренне и бесконечно любит ту, которая лишила его покоя и мечтает воссоединиться с ней навечно!

Глаза Зимы побелели и из них посыпались снежинки. Снежинки солёных слёз, что были настолько холодны, что превращались в снег.

- Спасибо тебе… рыцарь.

Усевшись под ветвями большого многовекового дуба, что не пропускал капли дождя, Ланселот посмотрел на юношу и успокаивающе произнёс:

- Прошу! Скажи! Кто она твоя возлюбленная? И что сделала Тьма, что вы теперь в разлуке?

Немного покраснев от вопроса, Зима спокойно и словно с радостью опустил свою голову к груди и, закрыв глаза, стал говорить:

- Моя невеста, словно декабрьский снег, падающий ровно в полночь нового года. Её волосы, словно туман, овивающие всю её шею и руки. Её глаза, ох… её глаза, словно утреннее зимнее небо - невинны и прекрасны. А её имя словно песня, звучащая в моём сердце.

Глаза Зимы были увешаны снежинками. Они словно прятали его глаза от правды. Правды его сердца что, не смотря ни на что, он плачет! Плачет от счастья!

- И что же произошло?

- Много лет назад, в то время когда зимы были холодны и вьюги сильны, я увидел свет, упавший на мои лесные снежные просторы, отдающие блеском подобный звёздам. И когда я пришёл к тому месту, я увидел её. Сошедшего с неба ангела. Я влюбился в неё с первого взгляда. Моё сердце растаяло, и только благодаря ней, я ещё жив. Она была подобна сну в моих мечтах, и я не мог её бросить. Но у неё была подруга, которую она любила подобно мне. И каждую ночь, когда я мог приходить к ней, она говорила: «Я не могу, прости. Я обещала…», и тут же исчезала в ночи. Но вскоре я понял, что её подруга не даёт нам видеться, потому что любит её сама. И не хочет отдавать её мне. И я отправился за ней. Но кто бы знал, что это самая подруга окажется необычной смертной! А Тьма! Та самая Тьма, что лишает жизни. Придя в её лес, в её замок, я высказал ей всё! И то, что я не отдам свою невесту и не отпущу её больше к ней. Но в её глазах мелькнуло лишь безумие, и она произнесла: «Ты приносишь ей боль! И я защищу её сердце! Покинь этот мир и уйди во сны. Навечно засни, тёмный рыцарь Шинигами…», и с тех пор на мне лежит проклятье. Проклятье сна! Я сплю до тех пор, пока на улице не наступит зима, мороз или дождь. И как только он закончиться, я засну снова, и исчезну в ночи. И очнусь я опять в начале пути, который я начал зимой.

Грустно посмотрев на Зиму, Ланселот похлопал его по плечу и сказал:

- У нас есть ещё время! Мы успеем! Куда нам нужно идти?

- К храму. Тут неподалёку.

- Хорошо! Идём!

Они вставали и отправились в путь. Они шли сквозь лес и рощи, темноту и дождь!

Но тут силы Зимы стали пропадать, и еле-еле успев его подхватить, Ланселот крикнул ему:

- Не сдавайся! Мы уже почти пришли!

- Нет… ещё так далеко… так далеко…

Вдруг Ланселот почувствовал знакомый ему запах дров в камине, и он увидел свет. Он направился к нему, и перед ним возникла избушка. Чуть ли уже не бежав к дверям, Ланселот нёс юношу на плечах, и подбежав к самой двери он постучал. Ему открыла дверь девушка в голубом платье. Увидев Ланселота, она закрыла рот от ужаса и тут же кликнула отца:

- Отец! Сюда! Нужна помощь!

Подхватив обоих, их уложили на кровати. Ланселот противился сну, пришедший к нему так внезапно, но скоро его веки стали тяжелеть, и он погрузился в сон. Ему снился сон о былых временах. Когда он был ещё ребёнком и мечтал, мечтал о мире и свободе. Он мечтал о полях, цветах и деревьях. Он мечтал о счастье! Но что он получил? По его щекам потекли слёзы, и он очнулся. К счастью на улице ещё шёл дождь. Зима был уже в порядке и сидел, общаясь с женой семейства. В доме было тепло и сухо. Он был наполнен уютом и миром. Отец семейства был суровый на вид оранжевым кроликом, хотя это было редкость. Его руки были накачены, а на лице была тёмно русая борода. И судя по виду он был дровосеком. Мать семейства была красивой крольчихой в достаточно пышном платье. На её лбу красовалась русая чёлка, а её длинные под цвет шерсти волосы лежали на её плече. А около окна с веретеном сидела дочка крольчихи. Она была похожа на мать как две капли воды. Но на её лице была грусть. Окончательно проснувшись, Ланселот вслушался в разговор:

- Боюсь, вы не дойдёте до храма в такую погоду, но я могу вас проводить до него.

- Спасибо вам!

- Но дайте клятву! Что не будете приближаться к тёмному лесу!

- Тёмному лесу?

Вся семья дрогнула и в особенности их дочь. Спустя пару минут отец, наконец, решился на продолжение разговора и сказал:

- В этой лесу умирают все, кто хотя бы на один шаг переступил за его границы! В том числе и наша младшая дочь!

- Она?

- Она ушла в лес, услышав оттуда песню, и теперь она одна из них.

- Одна из них?

- Прошу! Просто не входите!

Посмотрев на растерянные от горя глаза отца семьи, Ланселот поднялся на ноги и сказал:

- Хорошо! Мы обещаем!

Отец с облегчением вздохнул и, взяв топор, подошёл к дверям.

- Ну что ж, пора в путь!

Они вышли на улицу и продолжили путь. Пройдя далёкий путь, дровосек привёл их к дороге, ведущую на подъём. И на самой её верхушке стоял тот самый храм.

- Удачи вам!

Сказав эти слова, дровосек скрылся в лесу.

- Ланселот…

Ланселот повернулся к Зиме и только сейчас почувствовал, что дождь стал стихать.

- Мы успеем!

Ланселот набросил его на свои плечи и побежал наверх к храму. Но, к сожалению, подъём был настолько резок, что каждый раз падая, Ланселот отъезжал на половину пройденного пути. Но, не сдаваясь, он снова вставал и чуть ли не карабкался к дверям храма. Он падал десятки, сотни раз. И в последний раз, упав прям у дверей храма, Зима упал с плеч Ланселота и, посмотрев глубоко в небо, он потянулся к нему дрожащей рукой на встречу дождю и еле уже дыша, произнёс:

- Прошу тебя… если ты увидишь её… скажи, что я пытался… скажи… что я… пытался…

И его глаза сомкнулись, и дождь прекратился.