7 Глава. Забытая обида - честь!

Конь неожиданно встал на дыбы, услышав крик, звавший его хозяина. Ланселот натянул узды, чтоб успокоить его. И когда он был уже на пути к своей цели, когда он уже думал, что его некто не побеспокоит, он с небольшой долей злостью и раздражения легонько стукнул ногами своего коня и на всех ветрах понёсся обратно к замку.

Раздался звук стучащих копыт по камням, и в ворота замка на всех парах влетел конь Ланселота вместе с самим его хозяином. Конь неожиданно повернулся боком и стал, словно скользя по льду, тормозить, и когда их скорость спала, конь выпрямился, и они тут же остановились, прямо по середине двора. Ланселот легонько похлопал своего коня по шее и, слезши с него, бросил взгляд на Ламорака, стоящего в странной позе с глазами как яблоки и осыпанного пылью.

- Извини, Ламорак! Я тебя не заметил!

Ламорак не мог придти в себя и единственный звук, который он смог издать, был нервный смех:

- Хе-хе-хе-хе…

Неожиданно придя в себя, и потрясся головой, Ламорак подскочил к Ланселоту и закричал, как только мог:

- Твой проклятый конь меня чуть не убил!!!

- Но он же даже тебя не задел.

- Ланселот!

Ланселот обернулся и встретился с взглядом Гавейна, в котором горел адский огонь злости. Сжав кулаки, Гавейн быстрым шагом направился к Ланселоту и подойдя к нему

Произнёс:

- Почему ты не сберёг Персифаль?

Ланселот словно в равнодушном недоумении посмотрел на Гавейна и тут же ответил вопросом на вопрос:

- От чего беречь?

Не выдержав, Гавейн схватил Ланселота за воротник и, подтянув к себе, наконец-то смог высвободить хотя бы половину всей боли и злости, что было в нём:

- Какое-то, какое-то…КАКОЕ-ТО ИСЧАДЬЕ АДА РАНИЛО ПЕРСИФАЛЬ, А ТЫ ДАЖЕ НЕ СМОГ ЕЁ ЗАЩИТИТЬ!!

- Она - рыцарь и ей пора бы уже давно забыть о том, что она девушка! На поле битвы она мужчина! И никто другой!

- Но она твой товарищ! Почему ты её не сберёг? ПОЧЕМУ?

- Потому что он не смог бы!

Гавейн повернулся к Ламораку, вопросительно посмотрев на него, надеясь услышать правду. И к его же опасению это было оно! Та самая правда!

- Это он ударил её!

Гавейна словно пронзили сразу несколько воинов своими мечами, что даже его броня не смогла выдержать такой удар. Его руки задрожали, а голова склонилась к груди. Он не мог поверить в это. Он не мог поверить в то, что Ланселот «предал» их.

- Как ты мог так поступить?! Как ты только посмел поднять на неё руку?!

- Она виновата сама, что воспитала себя такой слабой! И при этом ещё потеряла рассудок! Назвать меня не подобающим образом со своим-то положением - это оскорбительно! Но больше всего оскорбительно и неподобающе её поведение! Останавливать рыцаря, когда тот занёс оружие, это просто немыслимо!! Она получила урок послушания и уважения! Пусть думает над своим поведением!

Выслушав эти слова, Гавейн сжал кулак ещё сильней. Всё его зло шло из его тела словно дым и нависало над ним. Его сердце билось, а глаза горели от выступивших из них маленький струек солёных слёз. И резко, подняв голову, раздался крик. Крик души и гнева, больше похожий на горе. Ему было больно! Больно так сильно, что если бы не его желание мести, он бы умер бы, прямо сейчас, от такой переполняемый его тело злости.

Раздался свист летящего кулака, но и вместе с ним новый крик. Крик плачущей девушки еле держащийся на ногах.

- СЭР ГАВЕЙН! ПРОШУ, НЕ НАДО!!!

Кулак остановился прямо перед носом Ланслота, а сам Ланселот в свою очередь ни разу не вздрогнул от страха или волнения.

В дверях стояла Персифаль. Бедная Персифаль, державшаяся еле-еле на ногах. Медленно подойдя к ним, Персифаль свалилась на колени, и тут же прозвучал её голос. Звучащий, как у настоящего рыцаря, но дрожащий от слабости:

- Сэр Ланселот! Позвольте принять мои искренние… искренние извинения!

- Персифаль?!

Гавейн не мог понять, что она делает. Вместо того, что бы злиться, она приняла удар, и при этом извинилась сама. Это невероятный поступок заставил его автономно отпустить Ланселота и смотреть на неё, и на его, что будет дальше. Ланселот подошёл к ней и, встав около неё, опустил свою руку на её голову и произнёс:

- Я приму твои извинения! И буду надеяться, что этого больше не повториться!

- Никак нет!

Вдруг послышался крик, раздающийся из башни. И из того самого окна, где раньше стоял Ланселот, выглянула она.

Белокурая девушка, с голубыми глазами, в белом платье и короной из цветов. Это была она…

- Королева Гвиневра…

Её глаза опустились вниз и встретились с его взглядом. Взглядом Ланселота. Его сердце стучало как некогда громко и резко. Но никто не слышал его. Каким бы холодным не было лицо Ланселота, его глаза были счастливы. Счастливы лишь смотреть. Смотреть и любить, сильнее, чем кто-либо.

- Ланселот!

Ланселот услышав своё имя, склонился на колено. Его сердце билось, как только могло. Что она хочет? Что она хочет сказать ему?

- Ланселот! Тебя завёт король Артур!