Глава 2. Одинокая мелодия

Поезд затормозил на станции, когда солнце давно опустилось за лесную чащу. К тому времени дождь, которого так не желала вся компания, уже превратился в ливень с прочерчивающими изредка молниями и громом. Тейлз дрожал как осиновый лист, вцепившись в руку Наклза, Соник же успокаивал не на шутку испугавшуюся Эми. Да и было чему испугаться. 

Перрон встретил их пугающей тишиной, одиночеством и захолустьем. В городке-призраке уже, видимо, давно не следили за порядком. Лишь холодный ветер был постоянным гостем улиц, разнося обрывки газет и отцветшие листья. 

Ребята укрылись под небольшим навесом, напротив домика, где тускло сияли окна. Там на окошке сидела кукла, смотря на приезжих мобианцев грустными, полными отчаяния агатовыми глазами. Этот взгляд был словно живой, и от него было еще неуютнее и жутче.

- М-мне кажется, или эт-та кукла следит з-за нами? – пробормотал Тейлз, спрятавшись за Наклза.

- Тейлз, ну хватит придумывать! – буркнул ехидна. – Кукла да кукла. 

- Странная она…

- Да все нормально! – согласился с Наклзом Соник. – Но признаться честно, впервые такую вижу. Будто живая. У мастера настоящий талант!

Тейлз замолчал. Переубедить бесстрашных друзей у него бы не вышло. Оставалось только все так же стоять, слушая, как об навес глухо стучат капли дождя, и изредка вздрагивать при каждом ударе молнии. 

- Да где же проводник? – недовольно буркнул Соник. – Обещали ведь нас встретить! Мне как-то не хочется под дождем бегать туда-сюда в поисках нашей гостиницы!

- Ножки боишься промочить? – подколол его Наклз.

- Отстань!

- Извините за опоздание!

К ребятам приблизился молодой еж, едва ли старше самого Соника. Светло-коричневые колючки слегка взъерошены от ветра, а светло-синие глаза сияли как два сапфира. На них слегка падала короткая челка. Он был одет в зеленую форму, похожую на костюм для дзюдо, и зеленые кеды. В руках он держал три зонтика, причем одним укрывался сам.

- Ничего страшного, - Соник приветственно кивнул. – Вы проводник?

- Мое имя Сетсу. Рад знакомству, - он протянул им зонтики. – Ужасная погода. Нам лучше поспешить под крышу.

- Согласна с вами! – Эми вздохнула и в первый раз улыбнулась. 

С приходом проводника всем стало несколько спокойнее и легче. Даже кукла, так пристально наблюдающая за ними, теперь не казалась настолько пугающей и необыкновенной. Сетсу оказался хорошим собеседником и вскоре рассказал ребятам о том, что же происходило в Джойвиле все эти дни.

- Так тут почти никто не живет?

- К сожалению, да, - ежик разочарованно моргнул. – Как только пошли пугающие слухи про заброшенный театр кукол, все поспешили покинуть это место. Остался только я да еще пара-тройка семейств, для которых родной дом важнее всяких суеверий и ужасов.

- А что за театр кукол? – спросил Тейлз.

Сетсу обернулся через плечо и внимательно посмотрел на лисенка.

- Не стоит об этом разговаривать на улице. Лучше пройдем в дом, где можно укрыться от дождя и ветра.

- Д-да, конечно, - пробормотал лисенок, а сам подумал про себя:

«Странный он какой-то»…

Но, несмотря на все странности, Сетсу оказался прав. В доме, под теплой крышей и впрямь было куда лучше.

- Сетсу, так может все-таки расскажешь про этот театр? – спросил Соник. 

Еж вздохнул и посмотрел на пляшущий в камине огонь.

- Когда-то этот театр был нашей достопримечательностью. Именем мастера ныне назван город. Но после пожара, случившегося примерно семь лет назад, он опустел. Уцелевшие куклы были доставлены в наш музей.

- Это не тот, что у перрона? – вздрогнув, поинтересовался Тейлз.

- Нет-нет. Это один из брошенных домов.

- А эта кукла, что была на подоконнике? – тут же спросила Эми. - У нее такие странные были глаза…

- Тоже заметили? – проводник прикрыл глаза. - Эти куклы появлялись у обелиска Джойвиля, построенного в память мастеру. Неизвестно откуда. Дети находили этих кукол и приносили домой.

- То есть "неизвестно откуда"? – нахмурился Наклз. – Не с неба же они падали!

- Мы не знаем, - Сетсу покачал головой. – Но с тех пор люди стали исчезать. И чем больше их пропадало, тем больше кукол появлялось.

Тейлз тоненько пискнул и выронил из рук книгу, которую смотрел. Эми поежилась.

- Ну ничего себе…

- Сейчас к театру проход закрыт. Все боятся туда ходить. Тот, кто прошел той дорогой, еще ни разу не вернулся назад.

Наступила тишина. Такая, что даже стука капель не было слышно, поскольку дождь уже закончился. Даже Соник с Наклзом почувствовали себя несколько неуютно. Тейлз встал из кресла и прошел к двери.

- Я, пожалуй, пройдусь немного… Дождь уже кончился ведь…

- Только ты это… - Эми поежилась, - не задерживайся, хорошо?

Лисенок кивнул и исчез за дверью. Удерживать его никто не стал.

В ночном небе сиял последний коготок ущербной луны. Он отражался в небольших лужицах, скопившихся на мостовых, но почти мерк в свете уличных фонарей. Тейлз медленно брел по улице, размышляя о том, что следующая ночь уже будет темной-темной, как крыло ворона, и он точно останется дома. 

«Потому что мне будет слишком страшно»…

Он настолько глубоко ушел в свои мысли, что, когда послышалась мелодия старого пианино, невольно вздрогнул и заозирался по сторонам. Потому что это было слишком неожиданно для такого пустого городка, как этот, где, казалось бы, почти умерла сама жизнь.

Если не считать кукол, которые следили за лисенком своими странными, так похожими на человеческие, глазами…

***********

Тихо играет в ночной тишине старое пианино, разнося далекое эхо до самого Джойвиля. На сцене театра было пусто и одиноко. Если не считать одинокой куклы, медленно парящей над полом. Красный кристалл на ниточке слегка покачивался в такт его движениям, черные глаза-заплатки были пусты. Рука осторожно отодвинула искромсанную, залитую какой-то бурой жидкостью занавесь, чтобы увидеть, что творится сейчас за окном.

“Мефилес! Мне скучно! Я хочу поиграть!”

- Тогда поиграй с одноглазой куклой.

“Нет! Не хочу! Она безобразна. Ущербна. Незакончена. А потому некрасива!”

- У тебя полно кукол, с которыми ты можешь играть всю ночь напролет, пока играет мелодия старого пианино.

Таинственный собеседник, с которым общалась кукла, был рядом. Стоял у окна и тоже всматривался вдаль, где были видны слабые уличные огоньки Джойвиля. Холодные зеленые глаза были спокойны и задумчивы, пальцы слегка двигались, управляя невидимыми нитками и отдавая безмолвные приказы марионеткам театра – еще не превращенным в кукол людям и мобианцам, чья роль в пьесе не вызывала сомнений или недочетов.

“Эти куклы обыденны. Они знают свои роли. Выучили их наизусть, и потому неинтересны. Я хочу новую пьесу!”

- Придется потерпеть. Пока темная, как крыло ворона ночь не расплатится над Джойвилем.

“Так неинтересно! Почему я играю только с куклами? Почему с марионетками я не играю?”

- Потому что с марионетками ты играешь только тогда, когда они неверно исполнили отведенную ими роль. Или ты уже забыл?

“Когда ты мне дашь поиграть с серебристой марионеткой?”

Хорошо, что вопросы жуткой безмолвной куклы может слышать только он. Иначе бы все марионетки уже давно потеряли право жить, и театр стал бы пустовать как прежде…

- Когда он сделает ошибку в своей роли.

Простой ответ, никому конкретно не адресованный. Впрочем как и все остальные в большинстве своем. Кукла больше ни о чем его не спрашивала, лишь так же вглядывалась в черную пелену за окном. Вот-вот начнется дождь. Снова. Тяжелые тучи, казалось, тоже ждут своего часа. Своей роли в этой странной пьесе…